— Как прикажете, господин барон, — адмирал козырнул, — Я сейчас же передам приказ в действующие войска. Вы сейчас отправитесь обратно?

— Не совсем, — Эдвард покачал головой, — Мне необходимо выполнить одно обещание, так что, адмирал, прикажите подготовить для меня шаттл. Я должен как можно быстрее оказаться в ставке Квенти… барона Карийского.

— На организацию конвоя при том количестве кораблей, которое сейчас есть над столицей, потребуется меньше часа, — сразу же ответил адмирал, — следуйте, пожалуйста, за дежурным офицером к посадочным площадкам, шаттл прибудет за вами в самое ближайшее время.

— Я пришлю вам несколько связных офицеров для организации взаимодействия с остальными войсками, — согласно кивнул Эдвард, — Постарайтесь меня не подвести, адмирал Де Монмираль, ваши усилия здесь важны как никогда прежде.

***

Карийский фронт после недавних сражений потерял прежнюю стойкую позиционность, которая устоялась во время осады городов, и теперь больше всего походил на рыхлый пирог, проваливающийся под собственным весом. Хаотичные наступления и контратаки в прямо противоположных направлениях привели к тому, что на передовой зоны контроля смешивались порой на десятки километров, представляя собой сплошную ничейную зону, изрытую окопами и заваленную разбитой техникой, от легких разведывательных экзоскелетов до сбитых тяжелых кораблей. Обе стороны постоянно вбрасывали туда все новые и новые силы, пытаясь продвинуться как можно дальше вперед и как-то определить ситуацию, но в результате все сводилось к тому, что войска втягивались в длительные перестрелки, порой перераставшие в полномасштабные сражения.

Гораздо серьезнее оказалась ситуация в воздухе. Используя численное преимущество, гельские корабли старались втянуть карийцев в полномасштабное сражение, перемолов их резервы и основные силы, но защитники каждый раз уходили из-под удара, предпочитая тактику жалящих ударов, не позволявшую силам вторжения сосредоточиться на наземных целях. Так что тяжелее всего ситуация была около осажденных крупных городов, где карийцы оказывались привязаны к определенным рубежам. Разворачивавшиеся там воздушные сражения обычно оборачивались тяжелыми потерями для обеих сторон. Защитники хоть и срывали наступательные планы противника, почти каждый раз оставляли поле боя за гельскими силами.

Основные силы обеих сторон сейчас были сосредоточены на участке, где длинный клин гельских войск врезался в карийскою оборону, медленно двигаясь к Киверину. Там шли самые тяжелые бои, но все усилия защитников не могли остановить ударные дивизии Вассария Гельского, штурмом взявшие несколько городов и продолжавшие движение вперед, используя захваченные порты как базы снабжения. И именно там, на самом переднем крае обороны столицы Эдвард должен был найти Квенти, чтобы забрать его с передовой. Мальчишке его возраста там просто нечего было делать, тем более, серьезной помощи свои генералам он оказать не мог.

Одним из опорных пунктов обороны карийских сил на этом участке стал поселок Гизер-четыре, откуда давно эвакуировали все гражданское население, а все системы полностью передали под военный контроль. Его особенностью было наличие крупной транспортной развязки, где сходились магистрали с нескольких шахтных и перерабатывающих районов, и большого гражданского порта, сейчас, естественно, перенаправленного на военные цели. Это и позволило превратить его во временный центр обороны, удерживавшей весь рубеж.

Еще на подлете к городу конвою Эдварда пришлось столкнуться с гельскими рейдерами, напавшими слишком быстро и поспешно, так что даже не сразу сообразили, что не имеют преимущества ни в количестве, ни в качестве кораблей. Атаку получилось легко отбить, уничтожив пару кораблей противника, в то время как остальные поспешили снова скрыться в подпространстве. По их следу вскоре отправилась эскадра флота охранения, а тристанский барон продолжил свой путь, высадившись на одном из еще уцелевших причалов.

Гизер-четыре явно бомбили, но второпях и без точного прицеливания, воронки попаданий покрывали действительно важные сектора вроде промышленных районов, порта или складских территорий, и почем зря дырявили купола жилых районов города. Скорее всего, здесь работали прорвавшиеся диверсионные группы, поскольку зенитная оборона города, судя по ярким точкам сигнальных маяков батарей и отдельных орудий, продолжала действовать. Корпуса сбитых кораблей, местами еще горевших и освещавших горизонт, были лишним тому подтверждением.

В порту тристанский барон не задержался даже для того, чтобы приветствовать встречающего офицера, довольно грубо оттолкнув его в сторону и потребовав как можно быстрее привести к штабу командования.

Тот, оказалось, занимал городскую ратушу, самое укрепленное место во всем городе, дополнительно усиленное гвардейскими подразделениями, обеспечивавшими безопасность молодого барона. Совсем новое, построенное по модной в последнее время тенденции модульных конструкций, так что больше всего напоминало нагромождение кубиков различного размера, здание ратуши уже было повреждено боями. Эдвард беглым взглядом отметил в четырех местах повреждения от пробивших внешний защитный купол попаданий. Большая часть административного района вокруг ратуши уже превратилась в сплошной военный лагерь, забитый стоянками для тяжелой техники, разделенный на солдатские казармы, медкорпуса, ремонтные цеха и защитные ограждения. На подлете к укрепрайону флаер, на котором прибыл Эдвард, тщательно осмотрели, прежде чем пропустить дальше.

Внутри самой ратуши уже творился привычный бардак, который сопровождал любое скопление пытающегося думать и принимать решения народа. Каждый пытался что-то делать, выслушивал поступающие указания и отчеты, одновременно отдавая новые указания или пытаясь связаться с кем-то. Сервисные дроиды и младшие связисты уже буквально с ног валились, пытаясь успевать за всем поступающим потоком информации, и воздух был пропитан напряжением и тревогой. Обычная повседневная рабочая атмосфера штаба, находящегося буквально на самой передовой. Эдвард даже шага не замелил, оказавшись внутри, свиту он отпустил еще у дверей, оставив только киборга-адъютанта и одного охранника — последнего исключительно для того, чтобы выглядеть строже.

— Герцог! — поприветствовал Эдвард старого товарища, с задумчивым видом стоявшего у центрального голограммного стола. — Рад вас здесь видеть в целости и сохранности. Как я вижу, вы здесь оказались очень вовремя.

— Если наше нынешнее состояние можно назвать нормальным, то да, мы здесь вовремя, господин барон, — кивнул герцог Асский, оторвавшись от чтения инфопланшета. — Карийский фронт трещит по швам, а мы тщетно пытаемся его удержать… Барон, на сколько фронтов нам сейчас приходится сражаться одновременно? На пять? На шесть? И ни на одном нельзя отступать… Проклятая война… Простите, но если прямо сейчас радикально что-то не изменить, я не смогу выполнить данное вам слово и удержать Карийский баронат.

— Этого от вас я сейчас и не требую, — покачал головой Эдвард, — ваша задача продержаться еще хотя бы пару недель, больше не потребуется.

— У вас есть план, барон? — герцог Асский даже не изменился в лице. — Очень на это надеюсь, поскольку даже всех приведенных мною резервов не хватит, чтобы не допустить врага к столице бароната. Граф Гельский словно весь свой феод до последней копейки заложил, чтобы согнать сюда столько войск. На каждый корабль защитников у него приходится четыре собственных. Честно говоря, эта ситуация уже начинает напрягать…

— Сколько вы сможете еще удерживать этот рубеж? — прямо поинтересовался Эдвард, подходя к голограммному изображению с планами территорий, где сейчас шли бои. — И с какими потерями?

— Чтобы подразделеня на этом участке остались боеспособными, потери должны составлять не более сорока процентов личного состава, — сразу ответил герцог Асский, — это около двухсот тысяч человек, включая клонов и дроидов, но только для того, чтобы удерживать эти позиции пятьсот следующих часов, после этого придется отступать, несмотря ни на какие условия. Скорее всего, в спешке, так что можно смело вычеркивать еще пятнадцать или двадцать процентов… После этого остаются надежды только на гарнизон столицы.