— Отставить! — вмешался Эдвард. — Я возглавлю абордажную группу «Бета». Наша главная цель — установить прямой контакт с камским гарнизоном и обеспечить согласованность действий, после чего вытеснить противника с территории порта.
— Так точно, господин барон, — кивнул офицер. — Слышали, парни? Барон идет с нами, поэтому если кто опозорится в бою, посмев сдохнуть, будет отвечать лично передо мной! Все понятно?!
— Так точно! — хором ответили солдаты, опуская забрала шлемов и переходя уже на режим радиосвязи. На внутренние экраны офицера и барона выводился датчик высоты, связанный с системами капитанского мостика, так что они могли видеть, что до приземления оставалось чуть больше минуты.
— Готовность номер один! — скомандовал офицер, когда до высадки осталось меньше тридцати секунд. — Построиться! Снять оружие с предохранителей!
Команды раздавались одна за другой, но сейчас солдаты уже почти не обращали на них внимания, повторяя доведенные до автоматизма действия и воспринимая их лишь как звуковые сигналы, за которыми следует то или иное движение. Эдвард почувствовал легкий холодок, пробежавший по спине, как и в тот первый раз, когда участвовал в абордажной высадке. Тогда он только поступил на королевскую службу, и в свою первую увольнительную летел к отцу, их корвет натолкнулся на пиратский корабль, каким-то образом сумевшим пробраться сквозь тристанские патрули.
— Пятисекундная готовность! — раздалось последнее предупреждение офицера.
Сто пятьдесят метров корабельной брони, ревя двигателями, прошли прямо сквозь зенитный щит, будучи едва не принятыми за вражеский корабль, но все же успев обменяться кодами доступа. И, продолжая двигаться на полной скорости, капитан лишь в последний момент отдал приказ об активации тормозных двигателей, сразу включив их на полную мощность. Сила импульса оказалась такова, что один из них сорвало с креплений, и реактивной тягой отшвырнуло в сторону, прежде чем он взорвался.
Корабль резко качнуло влево, а стабилизировать положение уже не хватило времени. Так что, снеся своим корпусом один из саальтских десантных челноков, он рухнул прямо на поле боя, посреди посадочных площадок замкового порта Камского герцогства. Заброшенные в тыл внешней линии обороны саальтские десантники пытались закрепиться здесь и организовать плацдарм для высадки новых подкреплений, еще не зная, что камский флот наверху уже практически закрыл эту брешь в обороне. И они продолжали давить, когда прямо им на головы рухнул тристанский корабль поддержки. Активированные в этот момент корабельные турели и переведенные на поиск наземных целей зенитные установки открыли огонь, накрывая их позиции градом выстрелов и прикрывая тристанские абордажные команды, высыпавшие из открытых люков.
— Вперед! Всем группам вперед! — скомандовал офицер, когда люки распахнулись. — За королевство и баронат!
Первыми вышли «протекторы», принявшие на свои мощные щиты ответный залп саальтских десантников, еще неорганизованный и неточный, но вполне способный проредить отряды атакующих солдат. Один из этих тяжелых дроидов рухнул, когда его щит получил слишком много попаданий. Дефлектор перегрузился, и даже многослойное бронирование штурмового щита не смогло выдержать их все, пробитое сразу в нескольких местах.
Однако тех секунд, что выиграли дроиды, оказалось вполне достаточно, чтобы позиции заняли группы огневой поддержки, а за ними выбегали абордажники, на ходу ведя огонь по всем появлявшимся в перекрестье прицела целям.
Эдвард так же был среди атакующих, оставив пока свою шпагу в ножнах на поясе и стреляя из штурмовой реактивной винтовки, с каждым нажатием на спусковую кнопку выплевывающей в противника короткие очереди бронебойных зарядов. Среди прочих десантников он сбежал с опущенных мостков, чуть пригнувшись и на ходу ведя огонь, сразу бросившись к ближайшему укрытию. Грохот выстрелов смешивался с артиллерийской какофонией и неразборчивым шумом на радиочастотах, занятых сразу тремя сторонами. Фильтры связи не справлялись с таким большим потоком данных, шипя и плюясь помехами, проглатывая половину слов, так что даже порой смысл отданных приказаний доходил лишь частично.
— Продвигаемся вперед! Цельтесь внимательно, здесь могут быть и камские солдаты! — приказал Эдвард, выбрав мгновение и оглянувшись по сторонам, отмечая, где находятся иконки бойцов его подразделения. После столь резкого приземления корабля эта часть порта была затянута дымом и паром, так что видимость сильно ухудшилась, не справлялись даже светофильтры, пока компьютерная система боевого костюма пыталась настроить оптимальную передачу изображения в режиме ночного визора. Лучше срабатывали датчики движения, отмечая иконки союзных единиц зелеными маркерами на передававшемся прямо на внутреннее забрало изображении, а противника или неопознанные единицы как красные или, соответственно, синие иконки. Вошедшие в позиции саальтских десантников как нож в масло тристанские абордажники фактически развалили их строй, но из-за этого стало гораздо сложнее отличить своих от чужих, а главное, сориентироваться в какую сторону необходимо стрелять. Одна из красных иконок неожиданно превратилась в вынырнувшего из клубов черного дыма саальтского десантника, вооруженного штурмовым дробовиком. Инверсионная дробь частично пробила дефлекторный щит боевого костюма барона чередой ярких вспышек, и ударила его в грудь, но броню не пробила. Эдвард в ответ вскинул свое оружие и тремя короткими очередями расстрелял противника, всадив последние пули в уже заваливающееся на спину тело, после чего снова подключился к командирской частоте: — Продолжаем движение! Не останавливаться! Тесните их!
Солдаты двигались вперед, чуть согнувшись, и ведя огонь в ответ на проявлявшиеся среди дыма и поднятой пыли вспышки вражеских выстрелов, крепко вжимая в плечо приклад оружия, надежно установленного в специально приспособленные крепления. Действовавшие быстро и уверенно тристанские отряды сбросили саальтцев с прежних позиций, теперь прижимая все теснее к камским силам, тоже перешедшим в контратаку, узнав о прибытии подкрепления. Саальтские десантники, окруженные со всех сторон, продолжали сопротивляться яростно и отчаянно, пытаясь перестроиться и закрепиться снова, но такой возможности им давать не собирались.
Эдвард надеялся обнаружить старшего офицера, отдающего приказы и взявшего под контроль уцелевшие силы. Его смерть окончательно бы посеяла беспорядок среди саальтских солдат, минимизировав потери тристанских солдат. Однако посреди мешанины боя найти одну конкретную цель было весьма проблематично. Так что приходилось продолжать двигаться вперед, надеясь на разве что случайную встречу. А из-за вражеского ответного огня часто приходилось прятаться за укрытиями и передвигаться короткими перебежками, поскольку прямые броски чаще всего заканчивались большими потерями.
— Доложить о ситуации! — приказал Эдвард, укрывшись за тяжелым грузовым контейнером рядом с разбитым инженерным шагоходом. Вместе с ним там укрылись еще двое солдат, остальные же распределились, если верить иконкам на визоре, в радиусе ближайших ста метров, продолжая вести перестрелку с противником. А вот ему нужна была хотя бы минута отдыха, чтобы разобраться в ситуации. Проверив магазин и убедившись, что там еще почти половина патронов, барон вышел на канал прямой связи с офицером: — Какова ситуация? Еще не нашли наших товарищей?
Камские войска продолжали вести бои за порт, когда они высаживались, но сейчас, пройдя уже несколько грузовых секций и захватив часть площадок, не встретили ни одного живого камского солдата, только трупы, лежавшие на бетонных плитах порта вперемешку с саальтскими. И тристанского барона все больше волновало, как далеко смогли пробиться десантники противника, поскольку затяжной бой в его планы не входил.
— Вышли на контакт с камскими солдатами! — ответил офицер через несколько секунд молчания, прерываемого лишь помехами. — Ситуация стабильная, оттесняем противника к открытым докам. Господин барон, ваша позиция на нашем пути, так что скоро должны с вами соединится. Отличный вариант, чтобы там их и зажать.
