Скелеты-лучники тут же укрылись за телегами, а копьеносцы принялись переворачивать повозки на бок, создавая что-то вроде кольца укреплений, в центре которого находился отряд нежити. К сожалению, некроманты предполагали, что скелеты-копьеносцы должны стать мобильной пехотой, которой так не хватало армиям нежити на протяжении столетий, а стало быть снабдить их доспехами никто не позаботился. У некоторых были щиты, у других шлемы, у третьих и вовсе ничего. В итоге, большая часть копьеносцев пала под вражеским огнем в первые минуты боя. К счастью, все телеги, кроме одной, все-таки удалось перевернуть, создав приемлемые укрытия для стрелков, которые, даже не пытаясь отвечать на выстрелы укрывшихся за деревьями лучников Красного Батальона, сосредоточили всю огневую мощь на бросившихся на штурм мечниках и пращниках, поддерживающих наступление пехоты со средней дистанции.

Хасан, Старик и еще группа скелетов (среди которых маг с радостью обнаружил Мардока и большую часть своего старого отряда) оказались как раз возле той телеги, что осталась неперевернутой. Чародею показалось, что он разглядел среди деревьев группу вражеских лучников.

— Старик, укрытие из этой телеги никакое. В лучшем случае нам прострелят ноги, - сообщил Хасан, полностью игнорируя тот факт, что из всех их небольшой армии он — единственный, кто может потерять дееспособность от такого пустяка, как ранение в ногу.

— Мы всегда можем открыть бочки, господин, - напомнил один из скелетов-стрелков (кажется, это был Мардок).

— Не пали контору, - прошипел скелет-гном.

— Согласен с Кротышом, - произнес Старик. - Еще рано раскрывать все козыри. Там, кажется, не слишком много лучников. Рекомендую устроить вылазку и перебить их.

Хасан кивнул и скелеты бросились в атаку. По иронии судьбы, именно в этот момент верховный капитан Грюммин, командир Красного Батальона, засевший в кустах как раз напротив неперевернутой телеги, принял аналогичное решение. Два отряда столкнулись между собой ровно на полпути между лесом и повозкой, и каждый из командиров пожалел, что не выждал еще пару минут: перестрелять наступающих врагов было бы намного легче, чем сходиться с ними в рукопашную.

Впрочем, менять что-то было уже поздно — бой распался на группу поединков и два отряда смешались между собой, так что попытка отступить была бы верным самоубийством для любого из участников стычки.

В первые же минуты боя оба отряда слегка уменьшились в численности: разбойник (то есть, конечно, теперь это был королевский солдат, но у Хасана не получалось думать о нем иначе, как о разбойнике: столь страшен был облик этого человека) с двумя мечами, подскочивший было к Хасану, поймал грудью пару стрел, а верзила с булавой размозжил череп одному из скелетов-копьеносцев.

Хасан, которому чуть было не отрезало ухо чьим-то метательным ножом, решил с верзилой не связываться и, увернувшись от удара еще более громадного амбала с двуручным мечом, подбежал к воину, по красному плащу которого можно было понять, что он — капитан Королевской Армии. У капитана тоже был двуручный меч, но несколько менее громоздкий, да и сам офицер был среднего роста, так что Хасан решительно бросился на него с мечом. К счастью ни один из верзил не обратил на чародея внимания — они заметили, как низенький скелет-стрелок, притаившись за пнем, выцеливает их командира, и тут же вознамерились покарать наглеца. Хасан, не оборачиваясь, послал на них Волну Тени.

«Надеюсь, лук Мардока и топор Старика смогут что-то сделать с их доспехами», — подумал он, но ему было уже не до этого — его противник перешел в наступление, а Волна Тени очень некстати задела скелета-копьеносца, спешившего Хасану на помощь. Впрочем, скелет тут же вскочил на ноги и вдвоем с некромантом они начали теснить капитана. Краем глаза Хасан заметил, что верзилы уже расправились с одним из стрелков и, видимо, собираются приняться за остальных.

Хасан вздохнул и прошептал:

— Давай!

Магическая печать, которую чародей предусмотрительно поставил перед схваткой на плечо Сарʼара, мгновенно передала это сообщение и ситуация на поле боя резко изменилась. Все началось со странных звуков «плюх», которые начали раздаваться по всему полю боя. Эти звуки сопровождались и другими — похожими на звук пробки, вылетевшей из бутылочного горлышка.

А затем раздались крики.

***

Тем временем, в двадцати милях от пылающего на Северной дороге сражения, в надвратной башне замка Аефенхолд завершилось другое побоище, менее масштабное, но куда более кровопролитное.

— Ты снова весь измазался в крови, братик, - Церцея скорчила недовольную рожицу, вытирая меч салфеткой и возвращая его в ножны.

Ни на ней самой, ни в шаге вокруг нее не было ни капли крови, хотя оставшаяся часть помещения была покрыта красной жидкостью почти равномерно.

— Нельзя быть такой чистюлей, Цери, - отозвался Никодеон, вытаскивая меч из груди последнего стражника. - Из-за того что ты постоянно возвращаешься с задания чистенькая, как принцесса, старый мешок с костями думает, что ты недорабатываешь. Нет ничего страшного в том, чтобы немного испачкаться — зато начальству будет понятно, что мы погрузились в работу с головой.

— Ты не должен называть Хозяина старым мешком с костями, - наставительно изрекла девушка.

— Я мог бы называть его молодым мешком с костями, если бы он хоть раз, для разнообразия, дал такое задание не нам, а своей соплячке.

— Дюймовочка сейчас выполняет другую работу, - сообщила Церцея, пытаясь пройти к входной двери, не наступив в лужу крови.

Никодеон впервые за все время разговора посмотрел на сестру заинтересованно.

— Так-так, почему мне кажется, что от меня что-то скрывают?

Девушка показала брату язык и повернулась к выходной двери, но Никодеон уже стоял в проеме.

— Давай угадаю. До старого мешка с костями доперло, что не грех бы начать давать своим ученикам выполнимые задания, и он отправил наше кудрявое чудо на помощь тому придурку?

— Ну, вообще-то это я его уговорила, - неохотно призналась Церцея.

— Это каким, интересно, образом?

— Допустим, я сказала, что мы могли бы перебить стражу вдвоем и открыть ворота, и он, подсчитав, сколько примерно войска это нам сэкономит, отправил их в помощь Мальчику-с-Пальчик, — пояснила девушка с самым невинным выражением лица, на которое была способна.

Ее брат уже второй раз за день, что, насколько он помнил, было абсолютным рекордом, посмотрел на нее с интересом.

— Ты у нас случаем не влюбилась в этого придурка, сестренка?

— Чтобы ты его убил? Нет, я хорошо усвоила урок, который ты мне преподал, братец. Я никого не полюблю, пока ты не будешь гнить в земле. Мальчик-с-Пальчик интересен мне чисто, как объект исследований.

— Теперь мне его даже жалко, - усмехнулся Никодеон. - На моей памяти, во всех твоих исследованиях человеческой натуры неизбежно присутствовал такой элемент, как вскрытие.

— Вскрыть я его всегда успею, а сейчас я хочу посмотреть, как он станет личем.

— Думаю, чтобы увидеть окончание этого процесса, тебе самой придется стать личем, сестренка. Этот парень — придурок. Его даже из Академии вышибли.

— Не знаю, почему его выгнали, но уж точно не из-за учебы. Мальчик-с-Пальчик — один из тех гениев, от взгляда на которых становится страшно. У меня мурашки по спине каждый раз, когда я вижу как он колдует.

— Думаю, ты все-таки влюбилась, сестренка, - ухмыльнулся чародей. - Тебе стоит проконсультироваться с Мелипсихоной — она опытная женщина и знает, как в таких случаях себя вести.

Церцея обиженно насупилась и протиснулась мимо брата в дверной проем, выходя на стену. Она собиралась уже подать армии Мал Ксана сигнал о том, что надвратная башня захвачена и можно выходить из укрытия, когда ее брат заговорил снова:

— В любом случае, говоря, что он придурок, я имел в виду не его природные дарования, а его мотивы и манеру поведения. Таким как он, следует идти в жрецы, а не в некроманты. Сомневаюсь, что ему когда-либо придет в голову превратиться в лича без разрешения его костлявого наставника, а такого разрешения он не дождется.