Огромные когти ударили колдунью по рукам и огненный шар, сорвавшись, ушел в землю. В тот же миг появившиеся из земли корни оплели девушку, а Ар’ак’ша приставила пятерку когтей ей к горлу. Судя по всему, вместе с исчезнувшим огненным шаром иссякла и ярость Констанции — ее глаза приобрели естественный цвет а растрепанные волосы теперь свисали вниз, как и положено.

— Хватит, - произнес Хасан. - Возвращайся к Асии и скажи, чтобы она не попадалась мне на глаза. И сама тоже не попадайся.

Констанция подняла голову и посмотрела на него столь ненавидящим взглядом, что чародей сразу понял, что сейчас произойдет.

«Море Пламени? Собирается сжечь себя вместе со мной?»

Рефлексы первого призрака сработали безупречно — в тот самый миг, когда Констанция приняла решение о самоубийственном всесожжении, когти Ар’ак’ши чиркнули волшебнице по горлу.

Тело чародейки обмякло, не упав лишь по тому, что его поддерживали древесные путы Хасана. Молодой чародей и сам был близок к тому, чтобы свалиться на землю.

— Что? Это я? Убиваю Констанцию? - воскликнул Хасан. - Этого не может быть!

— Так и будет, - сообщил лич, и, сраженный внезапной догадкой, поспешно покинул голову Хасана. Оказавшись в каюте, он вновь активировал Тропу Теней и перенесся на два месяца вперед. Это был день встречи Хасана с Мал Ксаном и лич был уверен, что в тот день у него не было времени копаться в своей голове, а значит никто не помешает ему спокойно посидеть у себя в голове и подумать.

«Что же это получается? Тот разговор, который был у меня… со мной, я помню его. В тот день я первый раз встретился с собой-личем и не поверил, когда мне показали смерть Констанции. А теперь я сам же это сделал. Получается, быть просто наблюдателем не получится и мне придется рассказать мне-человеку все то, что я когда-то услышал от себя-лича? Нет, это конечно вполне логично, но ведь я сейчас наверное всего и не вспомню… Что будет, если я сделаю что-то не так, как было тогда? Блин, повезло хотя бы, что имя Зазингела узнал, не надо будет хоть об этом думать…»

Лич в третий раз использовал Тропу Теней и начал путешествие по своему прошлому. К его удивлению, ему почти не пришлось напрягаться, отвечая на бесконечные вопросы Хасана — ответы приходили сами по себе.

— Но я не могу быть здесь. Я сейчас на спине у Ар’ак’ши и она несет меня к Перекрестку.

— Это не сейчас. Сейчас ты здесь. Это магия. Магия Времени.

— Магия Времени? Разве такая есть?

— Разве ты не овладел магией, которую пять лет назад весь мир и ты сам считали несуществующей? Есть много разной магии. Сейчас я владею магией Времени… частично… в достаточной мере, чтобы вызвать твое сознание сюда, когда ты заснешь.

— Так значит это — будущее? - спросил Хасан, еще раз внимательно осматривая окрестности. Кроме темных врат, никаких объектов поблизости не было

— Время — круг. У круга нет концов. Нет будущего, нет прошлого. Только этот момент и другие моменты. Сейчас и тогда.

…

— Ты могла бы сказать Асии, ну, Асии из моего времени, чтобы она сюда не совалась?

— Могу. Но она не послушает.

— Ты-то ведь уже знаешь, что должно случиться?

— И ты знаешь. Если бы не знал, не просил бы ее держаться подальше.

— Раз все уже и так предопределено, зачем мне делать выбор?

— Все не предопределено. Твой выбор не изменит факта моего существования, потому что я - маг Времени, хоть и весьма посредственный. Мага времени можно уничтожить только в данный конкретный момент и это не прекратит его существования во все остальные моменты, потому что пока есть хоть один момент, когда он существует, он может переместиться из него в другой момент, начав существовать и там. Единственный способ уничтожить его существование — это уничтожить его в тот момент, когда он стал магом Времени. Тогда произойдет цепная реакция и он прекратит существование во всех остальных моментах. Выбор, который тебе предстоит сделать, никак не отразится на мне и других магах Времени. Но весь остальной мир изменится соответственно этому выбору.

…

— Как прошла ваша встреча?

— Я разрушил мост.

— А, да, помню. Стоит ли мне говорить, что этот поступок не изменил естественный ход событий?

— Нет, я уже сам понял…

— Насколько я понимаю, ты надеешься, что пройдя дальше по пути тьмы, сможешь толкнуть Асию на противоположную дорогу.

— Ну, да, примерно так…

— Это не сработает. Путь, которым идет Асия, это не путь света или тьмы, а путь Изменения. На нем не повернуть назад и все изменения, произошедшие с идущим у по нему, необратимы, как смерть.

— В чем смысл быть магом Изменения, если нельзя изменить себя, как пожелаешь?

— В том, чтобы идти вперед, навстречу неизвестному. Это — полная противоположность пути тьмы, конец которого известен и границы определены.

— И что это за конец?

— Смерть. И жизнь. Таковы концы путей Созидания.

…

— А если создать наше, некромантское государство? Как тот халиф, который объединил жителей пустыни, я, например, мог бы объединить некромантов. В этом государстве Асия смогла бы жить, никого не боясь.

— И тут встает главный вопрос — хочешь ли ты спасти именно Асию, или же всех? Ты всего лишь человек и для тебя действует закон власти — власть требует жертв. Либо ты должен отказаться от спасения мира и спасти только тех, кто тебе дорог, либо ты должен отказаться от них и спасти мир.

— Я не знаю. Как я могу выбрать только Асию и обречь всех остальных чернокнижников и даже невинных людей, вроде этих ведьм, на преследования и гибель? И как я могу отказаться от Асии, ради которой я во все это и ввязался?

— Поставим вопрос иначе. Если бы до того момента, когда государство, где все некроманты могли бы жить в мире, было бы создано, оставался один день и тебе оставалось бы сделать лишь один шаг… Если бы в этот последний день перед тобой появилась бы Асия, и сказала бы «Остановись!», ты бы остановился? Ты бы подвел сотни людей, которые в тебя верили, отказался бы от своей мечты и пошел бы за ней?

— Нет. Конечно нет.

— Раз так, ты обречен, - отозвался скелет. -Обречен преуспеть на этом пути либо погибнуть, пытаясь. Ты не узнаешь покоя, пока не увидишь рождение нового мира.

Хасан узнавал все больше о магии Времени, но его аура все еще не становилась аурой мага Времени. Мал Хакар все более и более утверждался в своем предположении, что превращение произойдет в ночь после боя с безумным личем в Серых лесах. Несколько раз личу удавалось почувствовать вдали ауру Зазингела, и он понял, что старый некромант, как и он, ищет Точку Отсчета. Мал Хакар предпочитал не рисковать — Зазингел мог прервать его путешествие, просто назвав его по имени, но пока лич скрывался в теле Хасана, он был неуязвим. А значит, лучшей стратегией было дождаться Точки Отсчета, когда Зазингел сам подойдет к Хасану, чтобы убить его, и тогда ударить, не выходя полностью из тела Хасана. Обратной стороной этого плана было то, что появление Мал Хакара на своей собственной Точке Отсчета неизбежно заменило бы эту точку на другую — ту, где они с Зазингелом начали путешествие в прошлое. Впрочем, в той, другой точке, Мал Хакар находился под охраной многочисленных и более менее преданных союзников, так что он мог считать, что это был один из самых безопасных моментов в его жизни.

Наконец, нужный день — двадцать седьмое октября — наступил.

— Ты хочешь, чтобы я сражался с лордом Ксаном? Может быть, стоило бы тогда подать мне пример доверия и раскрыть карты?

— Я ведь не говорил, что она — это я.

— Тем не менее, ты появился в моих снах сразу после того, как я покинул Асию и Академию и не отрицал, когда я принял тебя за Асию. Не говоря уже о том, что ты очень похож на ее костяную форму и вряд ли это случайность.

— Ну уж прости… Мне нужно было, чтобы ты мне доверял и, при этом, не боялся.