— Нам прикажано доштавить ваш до крепошти Магнолия, ешли вы жахотите вштретитща с Мал Хакаром, - сообщила летучая мышь.
— Я приду, когда сочту нужным, - отказался лич. - Впрочем… Похоже, вы привезли мой любимый посох?
— А, етот… - отозвалась мышь, и вернула предмету, который держала в правой лапе, его истинные размеры. - Мал Хакар сказал, вы захотите вштретитща.
— Верно, - согласился Мал Кешар, без всякого сожаления отбрасывая в сторону посох, которым пользовался до сих пор и беря в руки костяное древко, к которому крепились человеческий череп и грудная клетка. - Ну что, ты скучала?
— Разумеется, господин мой, - ответил череп. Голос не содержал эмоций, но в нем все равно сверхъестественным образом ощущался холод.
— Вы двое, - обратился лич к мышам. - Я доберусь до Магнолии своим ходом, а вы возьмите эту эльфийку и заприте ее где-нибудь, я ее потом заберу — не принципиально, живой или мертвой.
— А она вкушная? - спросил вампиреныш.
— Иш! - зашипела на него мышиха.
— Мой господин нашел себе новую игрушку? - поинтересовалась Рия.
— Ревнуешь? Не бойся — ты у меня самая любимая, - усмехнулся Мал Кешар. - Полетели.
Он шагнул с обрыва и взмыл в воздух, направляясь к опушке Линтанира.
***
— Предлагаю один раз, - произнесла Нэвэн. - Это не твоя война. Уходи и будешь жить.
— Я не уйду без твоей головы, - отозвалась Анаконда, спрыгивая с обелиска.
— Отлично, - лицо леди-командующей исказила кровожадная усмешка, какую редко увидишь у эльфийки. Примерно каждый второй воин дома Селлэн рано или поздно погибает в сражении с орками, и Нэвэн, как и у большинства селлэновцев, были личные причины для ненависти к оркам. - Тогда я изуродую тебя так, что родная мать не узнает.
Командующая набросилась на оркшу с мечом, но та с легкостью увернулась.
— Не выйдет — без тебя уже постарались, - усмехнулась она, опуская маску с нижней части лица, так, чтобы эльфийка могла видеть ее шрамы.
— Если бы я была такой уродиной, то сама бы себя убила! - воскликнула Нэвэн. На этот раз она ударила, замахнувшись из-за головы. Удар был достаточно силен, чтобы разрубить оркшу напополам, но та отпрянула в сторону и клинок глубоко вонзился в землю.
— Еще чего — не вздумай красть мою работу, - отозвалась Анаконда, сильным ударом ноги по предплечьям заставляя эльфийку выпустить из рук меч, а затем серией стремительных ударов отгоняя ее от оставшегося торчать в земле оружия. Ни один из этих ударов, впрочем, не был для Нэвэн хотя бы заметен — воспользовавшись тем, что противница полностью сосредоточилась на нападении, эльфийка ударила ее левой. Поединок с Никодимом был для леди-командующей просто разминкой, а вот оркша уже успела изрядно ее разозлить, так что на этот раз Нэвэн не стала жалеть сил. Ударом в плечо она заставила Анаконду потерять равновесие, а затем пинком ноги отбросила оркшу на пятнадцать футов. После этого она вытащила из земли свой меч и намеревалась добить лежачую противницу, но оглянувшись, обнаружила ту уже стоящей на ногах. Что-то ослепительно сверкнуло оранжевым светом и оркша ударом левого кулака вправила свое вывихнутое плечо на место.
— Шан гарат мар… - выругалась она. - А я-то думала, ты одна из этих акробаток, которые без железки ничего не могут.
Нэвэн ожидала от ассасинши стремительного броска, но та просто подошла к ней, а когда командующая ударила мечом, Анаконда остановила лезвие рукой, резко рванула, выдергивая оружие из рук противницы, а потом сломала об колено.
— У тебя такой хороший удар левой, зачем тебе эта железка? - поинтересовалась ассасинша у ошалевшей эльфийки, слизывая кровь с ладони. - Давай, покажи, как ты бьешь правой.
— Вообще-то, я амбидекстр, - отозвалась Нэвэн, в свою очередь набрасываясь на оркшу с кулаками.
— А я-то надеялась, что будет еще сильнее, - разочарованно потянула Анаконда. Она полностью сменила тактику, подстроившись под темп эльфийки и на каждый ее удар отвечая своим. Облаченная в доспехи Нэвэн не обращала на это особого внимания, пока после очередного удара оркши ее панцирь не разлетелся на куски. Следующий удар, нанесенный точно в солнечное сплетение, едва не выбил из эльфийки дух.
В юности другие убийцы называли Анаконду «Во-ки-гарох» (ороч. «Позорница»), и вовсе не потому, что она спала с кем попало — большинству их своих партнеров она успела свернуть шею раньше, чем они успели хоть кому-то растрепать — а из-за того, что она так и не овладела ни кинжалами, ни нунчаками, ни боевой косой, ни серпами, ни сюрикенами, ни чакрами, ни духовой трубкой. Из всего бесконечно обширного арсенала орочьих убийц она сносно сражалась лишь посохом, а уверенней всего чувствовала себя, когда дралась голыми руками. Если бы Анаконда была мужчиной, она уже стала бы вождем, а с годами смогла бы побороться и за титул императора, но вождь должен быть воином, а женщины орков воинами не бывают. Единственной орочьей организацией, которая сквозь пальцы смотрела на участие женщин в сражениях, было Братство Убийц — помимо выполнения заказов, агенты Братства поддерживали армию Великой и Обширной Империи в качестве войск особого назначения. Как итог, Анаконда вступила в Братство, но там она подвергалась постоянным насмешкам, несмотря на свою огромную силу — ведь ее убогие навыки не позволяли ей ни использовать в бою яд, ни хотя бы атаковать врага на расстоянии, оставаясь в укрытии. Все это продолжалось до тех пор, пока однажды Анаконда голыми руками не оторвала голову троллю. После этого случая желающих посмеяться над ней стало гораздо меньше, а затем она публично заявила что намерена разыскать и забить до смерти каждого, кто когда-либо называл ее Во-ки-гарох. После этого орки со всех концов страны стали посылать ей золото и ценные подарки, стремясь избежать расправы. Используя эти ресурсы и пробив несколько голов, предприимчивая оркша стала главой Братства, заняв пост более высокий, чем любая женщина-орк до нее.
— Да ты того и гляди загнешься… - проворчала Анаконда. - Давай, у тебя в сиськах еще полно неиспользованного жира — напряги их и вставай, я с тобой еще не закончила.
В этот момент до оркши донеслось пение спущенной тетивы. Левый глаз ассасинши ослепительно сверкнул и она рукой поймала выпущенную в нее стрелу. Нэвэн воспользовалась моментом, чтобы выпрямиться и засветить Анаконде в челюсть. Оркша полетела кувырком, но приземлилась на ноги и сердито зашипела. Эльфийка оглянулась — по склону холма ей на помощь спешил небольшой отряд эльфов.
— Элье мюрэ энвинйата, хери’кано, - сказал предводитель этого отряда, подбегая к Нэвэн. - Элмэ маба’урко. (эльф. «Вам необходимо лечение, леди-командующая… Мы разберемся с орком.»)
— Ма инье мюрэ — ларлумэ, - отозвалась командующая. - Анта’инье лэ фалкуан. (эльф. «То, что мне сейчас нужно, это время на подготовку… Дай сюда свой меч.»)
Как она и предполагала, Анаконде даже в голову не пришло отступить — окинув дополнительных противников стремительным взглядом, она нашла то, что искала. Во мгновение ока оркша поднырнула под стрелы лучников, оббежала мечников и оказалась рядом с высокой рыжеволосой колдуньей. Прежде, чем кто-то успел что-то понять, она отобрала у девушки посох, а потом ударила ее ногой в челюсть. В отличие от предыдущего удара Нэвэн, этот был произведен безупречно — эльфийка рухнула замертво. Посох, которым училась драться Анаконда, был обычным деревянным шестом, но магические посохи эльфов, как правило, было отлично сбалансированы и вполне могли использоваться в качестве оружия. Обычно Анаконда брала за свою работу большие деньги и оттого не любила убивать кого-то кроме тех, кого ей заказали. Убийство чародейки было необходимо для собственной безопасности, но простые воины угрожать ассасинше не могли, так что она просто вывела их из строя. На то, чтобы с помощью посоха сломать девятерым эльфам руки и ноги, оркше потребовалось две с половиной минуты. После этого он снова повернулась к Нэвэн.
Леди-командующая ожидала ее. С самого начала она знала, что отряду из десяти воинов не сдержать Анаконду. Смириться с этой мыслью было не так уж сложно — в конце концов и сама Нэвэн, и Золотой Лист, и шесть сотен воинов, осадивших Корон’Нере были частью приманки и тянули время для исполнения более грандиозного плана, и мысль о том, что некоторые из них могут заодно потянуть время и для Нэвэн, не казалась слишком злодейской. Леди-командующая успела полностью освободиться от доспехов, которые все равно не могли защитить ее от ударов в лицо и корпус, зато стесняли движения, и теперь ждала Анаконду с мечом в руках. Ушибы и переломы от ударов оркши уже почти не беспокоили эльфийку — Варарион погиб и этого вполне хватило на исцеление несерьезных ранений. Другие члены Золотого Листа могли лишь понять, что их живучесть возросла, но командующая могла точно определить, кто именно из ее товарищей был повержен.
