— Ты можешь заменять части тела протезами из темной магии, но чтобы колдовать тебе нужны живые конечности, а не протезы, я ведь права? - поинтересовалась эльфийка. - Раз так, то, если только ты не умеешь колдовать ногами, этот бой окончен.

Она была не вполне права — с помощью магической руки нельзя было совершать только заклинание Дара Тьмы, создающее различные предметы. Свои протезы Никодим делал с помощью улучшенной версии этого заклинания, а значит заменить сломанную живую руку он не мог, и даже будь это возможно, с двумя протезами вместо рук он уже не смог бы создать себе новое оружие, а когда в конце концов заклинание развеялось бы, он остался бы без рук вовсе и без возможности создать новые. С другой стороны, Волну Тени и многие другие заклинания чернокнижник мог использовать и магической рукой, и у него было еще огромное количество магической энергии, но не было возможности использовать ее с толком — во всем его арсенале не было заклинания достаточно мощного, чтобы одолеть могучую эльфийку. Но кое-что он все-таки мог сделать…

— Бой окончен, - подтвердил чернокнижник, дотрагиваясь до земли ладонью магической руки. - Твой выигрыш — ноль.

Вложив все оставшиеся силы в одно сверхмощное заклинание Темного Колодца, Никодим разом переместил пятьсот шестьдесят мертвых эльфийских витязей из кургана в крепость Магнолии к Мал Хакару. В отличие от заклятия Телепортации, которым пользуются серебряные маги, или эльфийского Древесного Портала, Темный Колодец был неэффективным заклинанием — по мере увеличения объема перемещаемых объектов и дальности перемещения затраты энергии возрастали совершенно непропорционально, и, как у большинства самодельных заклятий, у Темного Колодца не было никаких ограничителей, которые мешали бы чародею полностью истощить себя. Заклинание забрало у Никодима всю силу, полученную им от ритуала, и все его собственные магические и физические силы — ему оставалось лишь рухнуть на землю.

— Поспеши, - произнес он, харкая кровью. - А не то твоему Золотому Листу совсем ничего не достанется…

— Ох, - вздохнула Нэвэн, вонзая меч в сердце чернокнижника. - Ты не представляешь, как паршиво себя чувствуешь, убивая героев вроде тебя…

— Интересно, как же? - произнес ехидный голос у нее за спиной. Эльфийка резко обернулась и увидела сидевшую на одном из обелисков оркшу в темном костюме. - Можно я тоже попробую?

— Орк? - удивилась командующая, но раздумывать было некогда, и она вытащила меч из груди Никодима и приготовилась к следующему поединку. Чернокнижник лежал на земле улыбаясь. С его смертью воины Золотого Листа не получили почти никакой прибавки к силе — его собственное заклинание обессилило его настолько, что даже не добей его Нэвэн, жить ему оставалось бы секунд десять.

***

Раненая Ариша сидела в притворе эльфийского храма. Мелисса вытащила стрелу и перевязала ногу, и теперь ведьме оставалось лишь сидеть на полу, наблюдая за развернувшейся у дверей битвой между Дафейсом и Золотым Листом. Трое скелетов-латников, помогавших своему командиру в этой битве, уже пали, но дрог продолжал доминировать в сражении. Ему противостояли пятеро эльфов: друид, использовавший лишь лечебные заклинания, чародейка, без устали поливавшая дрога магическим огнем, лучник, мастер клинка и еще одна мастер клинка. Последнюю Дафейс еще в самом начале схватки как следует приложил об стену, так что она выбыла из боя, хотя, похоже, и не умерла. В итоге лучнику пришлось взяться за меч, помогая мечнику сдерживать дрога в ближнем бою, пока друид и чародейка поддерживали их магией. Амелия сначала пыталась помогать Дафейсу магией, но эльфийская колдунья столь искусно защищала своих товарищей магическим щитом, что юная ведьма махнула рукой и ушла внутрь храма, чтобы через связного узнать у Мал Хакара, скоро ли придет подкрепление.

Костяная оболочка Дафейса заметно пострадала, но он продолжал сражаться, а его собственное тело еще даже не было задето. Между тем эльфам становилось все труднее уворачиваться от ударов огромного топора. Наблюдая за схваткой, Арища вспомнила легенду, которую по просьбе молодых ведьм рассказала Мелипсихона на одном из привалов во время перехода через Перевал Ужаса. На самом же деле рассказчиком, скорее всего было Ир’шаз, так как легенда рассказывала о северных землях и стародавних временах.

Давным-давно, когда люди только начали заселять северные земли, великий воитель основал небольшое королевство возле того места, где Листра впадает в Великую Реку. Он был благородным и мудрым правителем, и его королевство процветало не менее, чем Веснот, пока в один день воины не привели к королю пленницу, схваченную в Драконовых горах. То была юная и прекрасная эльфийская разведчица. Девушка понравилась королю, и он сделал ее своей служанкой. А так как король был молод, силен и благороден, эльфийка служила ему с удовольствием. Но однажды через столицу королевства проходил странник — колдун из далеких земель. Он увидел служанку короля и сразу же влюбился в нее. Колдун пошел к королю и попросил отдать девушку ему, обещая в замен несметные богатства и магические артефакты, но король с гневом отверг его предложение. Однако колдун не желал отступать и потому вызвал короля на поединок. Но король был сильнее колдуна и с легкостью победил. И тогда колдун проклял короля, его служанку и все королевство. Все жители страны превратились в нежить, король стал рыцарем смерти, а служанка-эльфийка — призраком. Сам же колдун превратился в могучего лича и подчинил их всех своей воле. Но даже мертвый, король всего равно был сильнее и лучше своего повелителя. Из любой битвы выходил он победителем и армия нежити под его командованием не знала поражений. Лич стал боятся своего слугу и каждый раз давал ему все меньший отряд, посылая его на бой с сильными врагами. Но каждый раз бывший король побеждал. И лич стал боятся рыцаря смерти так сильно, что заточил его и его воинов в подземной гробнице, а себе создал новых слуг. Прошли сотни лет, и в один день враги пришли в королевство лича и одолели всех его слуг. Лич мог бы освободить свою армию из гробницы, но побоялся делать это, и тогда враги убили его и ушли. А мертвый король и его воины остались в гробнице, ожидая своего пробуждения.

В легенде не упоминалось ни имени лича, ни имени короля, но когда Зарна спросила Мелипсихону, знала ли она того лича, некромантка ответила, что знала ту эльфийку. И теперь, наблюдая за схваткой Дафейса и эльфов, Ариша поняла, что знает, как звали того рыцаря смерти.

Меч лучника сломался под ударом Дафейса и тогда дрог, набросившись на другого противника, сбил его с ног и наступил ногой на грудь, сломав грудную клетку.

— Ла килмэ, - вздохнул друид. - Инье куйви йети а най той палпа’синаулундо. Нимбэ тар корда, нан ла кен’килмэ… (эльф. «Делать нечего… Я разбужу йети и пусть они сокрушат этого монстра. Жалко храм, конечно, но ничего не поделаешь…»)

Он стукнул посохом оземь и с другой стороны холма донесся рев проснувшихся йети. Ариша сразу же вскочила, несмотря на больную ногу.

— Эй, Кумар, ты сможешь снова ногой выстрелить? - спросила она сидевшего рядом скелета-лучника.

— Стрел нет уже давно, - отозвался тот. - Давайте как-нибудь без меня.

— Что здесь твориться? - спросила Амелия, выбегая в притвор.

— Йети идут, - отозвалась Ариша.

— Только этого нам не хватало! - воскликнула девочка. - Они же почти неуязвимы к моей магии холода!

Йети стремительно приближались, идя на зов друида. Один из них вскочил на крышу храма и начал там прыгать, грозя обвалить потолок, а другой огибал храм в поисках дверей и окон, и должен был вот-вот обнаружить единственный вход.

— Забавно, - усмехнулся Дафейс, отступая к дверям храма. - Вчетвером вы, похоже, ничего не можете, посмотрим, что у вас получится в компании с двумя обезьянами.

Он подобрал оброненное одним из скелетов копье и метнул его в бесившегося на крыше йети.

— Эй, ты, обезьян, слезай и покажи, на что ты годен! - потребовал скелет.