«Так, - задумался Хасан. - Оно должно быть быстрым, чтобы всегда успеть прийти на помощь. Еще пусть на него будет не страшно смотреть. И пусть оно будет послушным и делает все, что я скажу. Только дурака какого-нибудь не надо!» — поспешно добавил он и снова перевел взгляд на лица. Вернее, теперь там было только одно лицо.

«Да, смотреть на нее точно не страшно», - было первой мыслью, что пришла ему в голову. Лицо, на которое он глазел, было образом голубоглазой блондинки в каком-то странном головном уборе, похожем на капюшон. Самым странным было то, что хотя лицо было белесо-прозрачным, Хасан понимал, какого цвета были волосы, кожа, глаза и одежда этой женщины при жизни. Девушка улыбнулась и Хасан откуда-то узнал ее имя:

— Арʼакʼша, - сказал он и тут же открыл глаза. Он сидел на траве, а над ним склонился Сарʼар.

— Вас долго не было, - произнес он.

— Эта женщина, она помогла мне, а потом… - начал Хасан, но в этот момент Сарʼар сдвинулся в сторону и на траву перед Хасаном опустился другой призрак, одетый в длинные просторные одежды, каких Хасан никогда не видел на обитателях Веснота. Еще более непривычным было то, что привидение опустилось на четвереньки и протянуло руку, чтобы помочь Хасану встать.

— Вы в порядке, мой господин? - спросило оно.

Хасан, еще не успевший опомниться, принял протянутую руку и призрак одним рывком поднял его на ноги, а затем опустился на одно колено.

— Я, Арʼакʼша, дочь Финʼхуʼила, рада служить вам, мой господин, - сообщило привидение. Голос звучал так, будто говоривший находился где-то в глубоком туннеле, но все равно было понятно, что он принадлежит молодой женщине, примерно ровеснице Хасана.

— Надо догонять остальных, - сказал чародей, который еще не решил, как ему вести себя с привидением, которое… («Нет, которая», - мысленно поправил себя юноша)… Явно проявляла намного больше признаков разума чем упыри или даже скелеты. Впрочем, Арʼакʼша, видимо, и не ожидала к себе какого-то особого внимания. Вскочив на ноги, она поспешила вслед за господином и его спутником.

— У тебя есть ноги? - не смог сдержать удивление Хасан. - Я думал, призраки обычно летают. Стоп, и у тебя же тоже есть ноги! - воскликнул он обращаясь к Сарʼару. Тот издал что-то вроде смешка, в то время как Арʼакʼша смиренно произнесла:

— Если господину так угодно… - и поднялась в воздух, продолжая следовать за Хасаном на высоте около фута.

— Первые призраки обычно более или менее человекоподобны, - пояснил Сарʼар. - Иметь ноги для них нормально.

— Арʼакʼша, спустись, пожалуйста, обратно на землю, - сказал Хасан, наконец решивший, что будет называть это существо по имени, так как слово «приведение» было среднего рода, слово «призрак» — мужского, а думать об Арʼакʼше как о существе среднего или, тем более, мужского пола у него не получилась.

— Первые призраки? - переспросил он, обращаясь к Сарʼару, в то время, как Арʼакʼша послушно спустилась на землю.

— Первый призрак, которого вызывает живой некромант, особенный. С одной стороны, его создание подтверждает связь между ним и Миром Теней и его обещание со временем стать личем, - Хасан выпучил глаза, но призрак проигнорировал это и продолжил. - По этой причине первый призрак не может быть никак уничтожен. Сколько бы ущерба ему не было причинено, он все равно найдет возможность восстановить силы и вернуться к своему создателю. Есть одно-единственное заклинание, способное уничтожить такого призрака, но я не думаю, что им кто-то в наше время владеет. С другой стороны, вызов первого призрака является проверкой мудрости некроманта. Большинство, к сожалению, хотят, чтобы их слуга был сильным и чудовищно страшным. Однако, первый призрак не может оставить своего господина на долгое время, независимо от его или своего желания, а стало быть, недостаточно мудрым некромантам приходится проводить всю оставшуюся жизнь в обществе чудовищного существа, которое смотрит им в глаза каждое утро, когда они просыпаются. Как правило, это заканчивается тем, что некромант становится параноиком, сходит с ума и не может более совершить даже самого простого заклинания. Хотя бывают и счастливые исключения: первый фантом Мал Кешара страшен, как смертный грех, но они отлично ладят уже третью сотню лет. В любом случае, ваш выбор призрака доказывает вашу мудрость, и сумасшествие от страха вам явно не грозит, хотя на мой взгляд, вызов в качестве солдата длинноногой блондинки — явный перебор.

========== Глава IV. Пути Тьмы ==========

Путь Тьмы прям,

потому что никто не

cмог бы разглядеть во

тьме извилистой дороги.

Цель Расиан, «О Семи Путях», 691 ГВ

Армия нежити достигла южного форта Перекрестка на закате. Разведчики сообщили, что количество защитников каждого из фортов не особенно велико, но возле Перекрестка была расквартирована седьмая кавалерийская сотня Центральной Дивизии. Согласно первоначальному плану Зении Золвотер, нежити следовало атаковать южный форт сразу тремя сотнями пехотинцев с тем, чтобы выманить кавалерийскую сотню наружу и дать сражение в чистом поле. Однако, после знакомства с парочкой королевских драгун, Зения пересмотрела свою оценку соотношения сил в сторону уменьшения превосходства нежити. Потому был составлен новый план, согласно которому южный форт следовало атаковать лишь одной сотней, в то время, как две другие должны были дождаться появления неприятельской кавалерии и атаковать западный форт. Таким образом, пожертвовав частью воинов, Зения планировала занять западный форт и пройти к Перекрестку. Лишившись центрального пункта, Королевская Армия будет вынуждена либо отбить его назад (на что сил противника не хватит), либо вовсе отступить от Перекрестка, так как восточный форт без поддержки кавалерии оставался практически беззащитным, а защита южного и вовсе не имела смысла — с юга рано или поздно должна были подойти основные силы Мал Ксана и тогда и форт, и кавалерия оказались бы под ударом с двух сторон. Но и отступление для защитников южного форта было бы затруднено — отрезанные и от Центрального и от Западного Веснота Перекрестком они могли бы лишь попытаться скрыться в холмах, что было бы тяжело даже для пехотных частей, а кавалерии к тому же пришлось бы бросить лошадей. Иными словами, седьмая кавалерийская сотня прекратила бы свое существование при любом раскладе.

Основным затруднительным моментом в плане Зении была необходимость переброса двух сотен скелетов с южной дороги к западному форту. Это было возможно сделать лишь через холмы, и ни одна армия из плоти и крови не выдержала бы такого перехода. В общем-то, даже у армии нежити он занял бы длительное время, если бы не одно обстоятельство: в то время, как восточная дорога была отделена от южной лишь холмами, между западной и южной дорогой располагалось большое болото, перейти которое армии скелетов было намного легче, чем какую-либо еще природную преграду. Кроме того, они могли пересечь трясину под поверхностью воды почти незаметно для посторонних глаз. Разумеется, это не относилось к тяжеловооруженным пехотинцам, и, таким образом, вопрос, какую именно из трех сотен следует использовать в качестве приманки для кавалерии, был решен сам собой. Что касается уцелевших скелетов из отряда Хасана, их разделили на две группы — пехотинцы остались в отвлекающем отряде, а немногие уцелевшие стрелки вместе с магом и Зенией готовились начать переправу через болото с наступлением темноты.

— Телеги мы, само собой, оставляем здесь, - сообщила Зения. - Сарʼар, сможешь перенести меня через трясину? Не то чтобы от меня было слишком много пользы в таком состоянии…

— Хорошо, - отозвался Сарʼар.

— Хасан, твоя новая подружка сможет перенести тебя? - поинтересовалась Зения.

— В этом нет необходимости, - сухо ответил юноша, который все еще злился на Сарʼара за то, что тот скрыл от него истинную сущность Ритуала Вызова, и, в отличие от Зении, не находил в ситуации ничего смешного. - Я использую силу земли, чтобы сделать для себя тропу.