В ее ладошках флакончик выглядел вполне увесисто, однако, решив получше рассмотреть неожиданное подношение, фея даже двумя пальцами решилась взять крохотный хрупкий сосуд с некоторой опаской. Работа со стеклом была изящной, почти ювелирной, однако, полюбовавшись, Диаспро протянула его обратно.

– Благодарю тебя, я не пользуюсь духами.

– Но почему, – с некоторой даже обидой пряча ладошки за спину, воскликнула пикси.

На Джемеле такое считалось не то, чтобы зазорным или неприличным, но и уважения не заслуживало. Определенная тенденция – чем ярче, вычурнее наряд и очевиднее стремление быть попривлекательнее, в том числе и за счет парфюмерии, тем более нищенским обычно оказывается приданное. Мотыльков ловят на огонь… не всегда безуспешно, хотя джемилийские мужчины даже в молодости предпочтут страсти выгодную сделку, исключения попадаются чаще среди почтенных вдовцов, уже добившихся стабильности и способных позволить себе бесполезную роскошь, вроде такого вот живого украшения. Принцесса-то на приданное не жаловалась, даже с учетом своего нынешнего долга, но неприятные разговоры, будто, потерпев фиаско на Эраклионе, она пытается столь глупыми методами захомутать хоть какого-нибудь женишка, могли и пойти.

– Просто не пользуюсь – и все тут. Разве это обязательно?

– Как камелия?

– Что?

– Это цветок. Похож на розу, только без шипов и не пахнет… Вы все равно возьмите, не обязательно же ими пользоваться, пусть просто будет, как ароматическое масло, например, для лампы. Вам же понравился запах?

Диаспро без особой охоты кивнула, прикидывая, что можно подарить пикси в ответ. Большинство ее ювелирных поделок оказались бы чересчур тяжелыми и мешали бы такой малышке в полете – собственно, потому у маленького народца не пользовались популярностью ни драгоценные металлы, ни самоцветные камни, только легкая пластмассовая бижутерия.

Сначала Санни с этой своей дареной скульптурой, теперь еще и пикси! Духи принцессе действительно были даром не нужны, но, уступив уязвленным уговорам и приняв подарок, по этикету следовало сделать ответный! Тем более… прислушавшись к своим ощущениям, девушка поняла, что получить грошовый и ненужный цветок-флакончик ей отчего-то было куда более приятно, чем «подарок» от расщедрившегося братца. Совершенно непонятно почему, но пикси ухитрилась сделать ее настроение сегодня значительно мерее паршивым, хотя и непонятно, каким образом. Отблагодарить ее было бы чуточку больше, чем просто в дань традиции.

– Не знаю, подойдет ли тебе… – вытащив из сумочки шкатулку с несколькими своими ювелирными поделками, Диаспро ловко выудила оттуда тонкий браслет-цепочку, на котором болтался хрупкий кулончик из тончайших нитей белого, желтого и красного золота в причудливом переплетении изображающих чашечку абстрактного цветка. Единственный камень – крохотный циркон – поблескивал в серединке «чашечки»

– Какая красота! Вы сама их делаете? Удивительно! Спасибо… – пикси захлопала в крохотные ладошки. – Ой, какая же я глупая! Меня зовут Флёр, а Вас?

Вместо ответа Диаспро с легким изумлением уставилась на крошку.

– Флер дэ Лис? – настороженно переспросила принцесса.

– Что? Белая Лилия? Нет, вообще-то мой цветок – это фиалка. Но если Вам больше нравится лилия, можете так меня называть, звучит-то похоже… что? Что-то не так?

– Нет, – леди Ди с усталой полуусмешкой отрицательно помотала головой. – просто имя знакомым показалось. Забудь.

========== Часть третья. Сердце зимы. 10. Импы ==========

Мир у ног твоих, пока ты здесь.

Маска не откроет, кто ты есть –

Шут или король,

Ты ангел или бес.

Нет законов, правит только блеф.

У тебя все шансы на успех.

Может быть, заметит маску

Дама треф.

«Карнавал Лжи» Пять Стихий

Карнавал в Торрентуволле начинался после заката, но собираться участники начали, конечно, гораздо раньше. Кажется, в этом году даже в огромном, похожем на антрацитовую пещеру зале не хватало места для всех – Школа Ведьм никогда не отличалась чрезмерным гостеприимством, а для фей и вовсе Карнавал был открыт впервые. Даже с учетом того, что далеко не все ученицы Алфеи захотели – или решились – прийти, обыкновенное любопытство оказалось для большинства девушек вполне достаточной мотивацией. Соответственно, прибыло и количество кадетов Фонтароссы, которым, в принципе, не запрещалось посещать единственное празднество в колдовской школе и раньше, однако в большинстве своем юноши из школы героев предпочитали иметь дело с волшебницами, а не ведьмами, и мероприятия посещали в соответствующем сопровождении. Если обычно приглашением пользовалось около трети кадетов, на этот раз к ним приплюсовались и те, кого феи притащили в качестве сопровождения. Для, пусть и неполных, но почти девятисот человек, места даже в трех отведенных залах оказалось маловато, что нерадушных «хозяюшек» совершенно не радовало. Сама Гриффин, вроде бы и утвердившая идею приглашать фей, вообще не появилась даже для официального начала праздника, перепоручив организационные вопросы торжества Дарси.

Импы приехали вместе с колдуньей еще засветло, не слишком старательно изображая, что собираются помочь с последними приготовлениями – по правде говоря, все уже было сделано заранее, так что ни их присутствие, ни заблаговременный приезд самой Дарси, абсолютно не были нужны. Но, как небрежно заявила ведьмочка, больше заняться в канун Солнцеворота все равно было нечем. Так и не дождавшись никаких поручений, мелкие демоны стали без особой цели болтаться по залам, с любопытством наблюдая за прибывающими гостями и заранее прикидывая, где благоприятнее будет подбросить искорку для какой-нибудь ссоры – наэлектризованная атмосфера грядущего праздника обещала импам изрядное количество «хлеба и зрелищ». Хотя и колдуньи и волшебницы, пусть и без видимой охоты, взаимно признавали, что в некоторых ситуациях от «других» есть некоторая польза, оттого, в общем-то, согласны были терпеть – но именно в некоторых ситуациях, а отравлять вынужденным общением свободное время, да еще праздники, не хотели ни те, ни другие. Непонятно, почему директора, не выглядевшие особо наивными, надеялись укрепить дружеские отношения между Школами таким странным образом, но куда вероятнее был бы прямо противоположный эффект – мало кому из избалованных алфейских принцессочек, привыкших казаться себе самыми-самыми, понравится роль нежеланных гостей, которых только вынуждены терпеть, особенно не скрывая настоящего своего отношения.

На закате плотное покрывало темных туч, почти постоянно наброшенное на небо над Торрентуволлой, начало потихоньку таять, расползаться на длинные рваные лоскуты, рубиновыми лучами заходящего солнца окрашенные в густые оттенки фиолетового, переливаясь то в густой индиго, то в царственный пурпур. Казалось, будто небесный огонь потихоньку пожирает их, разъедает кислотой – к наступлению темноты и появлению первых звезд небо должно было уже полностью очиститься. В высокие узкие окна замка, сквозь мозаику цветных стекол, закатный свет проникал слабо, солнце еще не прикоснулось к горным хребтам на горизонте, когда залы уже начали утопать в сгущающемся мраке. К тому времени народу в главном зале собралось уже слишком много, чтобы импы могли у каждого повисеть за плечом, подслушивая обрывки разговоров, поэтому в конце концов Лерка в компании Снежаны и Бетти, предусмотрительно заткнувшей свои «лисьи» ушки берушами и слегка неуверенно держащейся, лишившись своего сверхтонкого слуха, расположились на огромной люстре, обозревая зал сверху. Грозетта, как самая неугомонная, продолжала шнырять по залу – пару раз бесхозная импа замечала, как «сестричка» толкает под локоть какого-то растерянного паренька, вынуждая облить из бокала проходящую мимо девицу в наряде попафоснее, или подбрасывает в вазочку с угощением мелкую, как оса, и так же неприятно жалящую шаровую молнию. Феи и Специалисты пакостницу не замечали, а пара-тройка молодых колдуний пытались изловить или запустить заклинанием, однако первое оставалось тщетным, а второе в подавляющем большинстве случаев долетало «не по адресу», добавляя поводов для коротких стычек. Сама Лерка предпочитала пока просто осматриваться – особого внимания еще никто ни из гостей, ни из хозяюшек, не привлек. Какое-то время покрутившись возле феи-первокурсницы со светло-рыжими волосами, импа разочарованно констатировала, что та, хоть и завидует принцессе Стелле, но неправильно как-то завидует – без озлобленности и даже без обиды, просто искренне восхищается и мечтает быть похожей. Огорченно фыркнув, Лерка мстительно воткнула в прическу рыженькой «зефирную бошку» с гротескным изображением фейкиного кумира, слегка обгрызенную с самого краешка, после чего и присоединилась к Снешке и Бэт на люстре. Оценившая такой креатив Грозетта попыталась так же украсить конфетой с изображением Музы светловолосую девушку в серебристом платье-тунике, но промахнулась, уронив раскрашенную зефирину кому-то под ноги. Через некоторое время в зале откуда-то взялась взвинченная Дисконда, наоравшая на импу, даже слегка стукнув ее по макушке миниатюрным посохом, сделанным из обломка учительской указки, после чего Зетта тоже вынуждена была присоединиться к остальным на люстре. Как пикси – созданию чистого волшебства – удалось прижиться в колдовской атмосфере Торрентуволлы с совершенно не подходящей для маленького народца энергетикой, неизвестно, однако эта не просто прижилась, но и отчаянно важничала даже перед ученицами, не говоря уж о «приблудных» демонах. Бетти предположила, что Дисконда просто не ужилась с обыкновенными пикси из-за своего тяжелого характера, вот и поселилась там, где скверный нрав в порядке вещей, но с магической точки зрения это ничего не объясняло – каким бы ни был характер самой пикси, энергетика им требовалась «благая». Хорошо еще, подниматься под потолок, чтобы прочитать нотацию всем импам сразу, Дисконда не рискнула. Грозетта, обуреваемая недолгой, но жгучей жаждой мщения, запустила в нее сверху отобранным у Снешки полупустым стаканчиком с молочным коктейлем и, естественно, промазала, «увенчав» стаканом вихрастую голову какого-то Специалиста. Пикси к тому моменту скрылась в толпе, даже не заметив такого покушения, а импа гнева принялась жаловаться остальным на скуку, предварительно зачем-то набив рот зефиром, откушенным от одной из фигурок. Кондитерские изображения команды Винкс демонессы решили приберечь ради возможности сыграть какую-нибудь шуточку, но в комплекте продавались не менее жуткие головы каких-то лупоглазых зверей, непонятно, какое отношение имевших к волшебницам, оттого постепенно и безжалостно поедаемым.