– Сигел, прекрати немедленно безобразничать, – негромко потребовал до сих пор молчавший спутник магистра Гельгарда. Щенок приподнял одно ухо, вслушиваясь, после чего, оставив в покое пингвина, потрусил вверх по ступенькам, к юноше. Сигел? Реакция самого пса могла бы ничего не значить, он и за ведьмой увязался, совершенно ее не зная, но почему?.. – Мало того, что сбежал куда-то, а теперь еще и ведешь себя подобным образом.
На слова Сигел-Гром не обратил ни малейшего внимания – голос незнакомца был почти начисто лишен эмоционального окраса, на который обращают первоочередное внимание все животные, так что ни неодобрений, ни, наоборот, похвалы там щенок почувствовать просто не мог бы. Помахивая хвостом, пес остановился у ног юноши и коротко тявкнул. Тот, нагнувшись, подхватил его в ладони.
– Гнусный предатель! – с чувством припечатала Шторми. Барометр настроения погодной ведьмочки в ускоренном темпе пополз вниз, приближаясь к тотальному человеконенавистнечеству. Не слишком вежливо отпихнув с пути магистра Гельгарта, девушка шагнула к незнакомцу тоже перехватив Грома ладонями, потянув на себя, пока еще довольно мягко. Щенок снова оживился и замолотил толстыми лапами по воздуху. – И вообще, это еще доказать надо, что это он у тебя сбежал. И вообще сбежал! А даже если и он, все равно я возвращать не обязана!
Визави, однако, даже в лице не изменился. И ладоней не разжал. Окончательно взбесившись, что ее не то игнорируют, не то не принимают всерьез, ведьма рванула сильнее. Щенок испуганно заорал и вцепился зубами в ладонь – юноше, который удерживал его ближе к голове и оказался в более непосредственной досягаемости. Тот моргнул, не издав ни звука и опять ни капельки не изменившись в лице. От изумления бешенство Шторми поутихло.
– Ей! – перестав дергать бьющегося в визгливой истерике Грома, девушка с легким испугом помотала растопыренными пальцами перед лицом гостя. – Ау! Ты в порядке? Твоя рука…
– Ах, это, – немного очнувшись от своего ступора, молодой человек поудобнее перехватил щенка здоровой ладонью и с едва заметной тенью досады рассмотрел ладонь второй. С пальцев сбегали несколько струек крови. – не стоит беспокоиться.
– Я вовсе и не беспокоюсь! Странный ты какой-то…
Настроение скандалить, к некоторому огорчению ведьмы, пропало. С тем же успехом можно было на что-нибудь неодушевленное наорать, честное слово!
Гельгарт приглушенно кашлянул, пытаясь вернуть внимание к собственной персоне, однако попытка эта была крайне неохотной, поэтому и покашливание получилось невыразительным.
– Значит, вы ничего не знаете о том, что произошло с этим арктическим фронтом? – слегка разочарованно уточнил магистр. – Дамы, напоминаю, что я в любой момент могу потребовать проверки в Инквизиции, для нас всех было бы лучше до этого не доводить…
– Становитесь в очередь! – резко посоветовала Айси, отпихивая ногой пингвиненка, который пытался в поисках сочувствия взобраться к ней на руки. Попытки ледяной ведьмы изображать на лице невозмутимость выглядели крайне недостоверными, особенно в сравнении с пока безымянным помощником магистра – этого юношу вполне можно было законсервировать для истории в качестве эталона невозмутимости. А можно было и не консервировать – различия между стояниями все равно были минимальны!
– А почему – для всех? – бросая на начальника кокетливый взгляд, полюбопытствовала Шторми. Гельгарт как-то странно, словно бы воровато, огляделся. Притворил поплотнее дверь, бросил короткий обеспокоенный взгляд на спутника, но все-таки решился с легким смущением на симпатичной физиономии пояснить:
– Совершенно не мое дело искать виноватых. Я ученый, а дисциплинарные аспекты в использовании магии – забота храмовиков. Произошедшее – уникальное, невероятное явление, причин и системы которого мы, как ни стараемся, не можем выявить! Я непременно хочу разобраться в этом, это может стать новым словом в теоретической метеомагии, настоящим переворотом, и… и… – магистр потупился и даже слегка покраснел, словно на свидание приглашать собрался, честное слово! – И, если вы, леди, можете мне в этом помочь, я думаю, мне совершенно ни к чему передавать эти сведения инквизиторам. Ради науки, ради магического прогресса на легкий побочный эффект при практических испытаниях можно закрыть глаза.
Шторми тоже опустила взгляд и слегка закусила губу, чтобы не расхохотаться прямо в лицо смущенному начальнику. Магистры… Если ведьмы считали магию инструментом для пакостей, а феи – оправданием привычки лезть не в свои дела со своими представлениями о хорошем и плохом, то магистры относились совсем иначе. Для них важным было понять, как магия работает, особенно не заморачиваясь деталями вроде – зачем она работает! Понять, задокументировать и отправить пылиться в библиотеки, предварительно, если повезет, защитив на этом какую-нибудь очередную бесполезную степень. Прогресс действительно многим был обязан МАГистрату, однако сами они практически не пользовались магией, так сказать, в жизни.
– Мне очень жаль, господин, но я действительно понятия не имею, что произошло и как все это объяснить, – отрезала Айси. – мы с сестрами абсолютно точно не… мы не смогли бы сделать ничего подобного, даже если бы и захотели.
Короткая заминка в словах заставила Шторми озадаченно насторожить ушки. Кажется, Айси собиралась сказать «не имеем никакого отношения», но передумала в последний момент. Почему?
– И все же, где ты вчера шаталась до глубокой ночи? – подозрительно повторила грозовая ведьмочка.
– Маркиз Бео пригласил меня посмотреть на его скульптуры, – деревянным тоном неохотно капитулировала сестричка. Шторми сощурилась с еще большей подозрительностью.
– И ты согласилась? Сама же его придурком называла!
– Называла и повторю – законченный болван! Но этот психолух в Светлом Камне, пока еще не сбежал на пенсию, рекомендовал мне проявлять к людям больше отзывчивости – если мы не хотим нарваться на очередные неприятности, надо хоть иногда делать вид, будто выполняем его предписания. К тому же с этим Санни проще разок сходить на Карнавал, чтобы он успокоился и поскорее увлекся кем-нибудь еще, чем до скончания веков объяснять – почему нет.
– Тебя пригласили?!
О какой там аномалии болтал Гельгарт! Да он понятия не имел, что на самом деле – абсолютно аномально и противоестественно. Ведь даже на первом курсе у Айси не было спутника на Карнавале – если кто-то и приглашал ее тогда, беловолосая ведьмочка, скорее всего, просто без лишнего шума прикопала где-нибудь трупик, не делясь этой новостью с остальными. Со второго курса сестры вылетели, не доучившись до зимнего Солнцеворота, а теперь… даже представить себе было невозможно, что Айси может кто-то пригласить. Даже на Дарси, в свете недоброй славы трио, теперь рисковали заглядываться только самые отчаянные и несуеверные юноши – без дозы соответствующих чар, по крайней мере. Среднюю ведьмочку многие ошибочно считали самой безобидной из сестер, обманываясь ее мягким характером – у болота и зыбучих песков, как правило, характер тоже мягкий и более чем уступчивый! А теперь… так что теперь, Шторми единственную никто так и не пригласил?!
– Вот что… не знаю, как там тебя, – по возможности ровным тоном заговорила грозовая ведьмочка, протягивая руку и мягко проводя багровым коготком по щеке второго гостя, наконец-то соизволив внимательно его разглядеть. В общем и целом парень был даже симпатичный – правда, только пока на него смотришь, а стоило отвести взгляд, как он превращался почти в невидимку, виртуозно мимикрируя в окружающем пространстве. Хотя это и странно с таким необычным цветом волос, который, собственно, и заставлял смутно припомнить, что где-то уже она этого типа видела. Темно-бирюзовые глаза машинально отследили движение ее руки и снова уставились прямо в лицо – это была единственная реакция. Может, он философ стоик? Ладно, этот хотя бы не похож на человека, способного сбежать по потолку в случае чего!
– Меня зовут Штил.
– Что? Серьезно? Ну и чувство юмора было у твоих родителей! Вот что, парень, хочешь получить свою псину обратно – хотя, конечно, я вовсе не обязана тебе его отдавать, но мне он не особенно-то и нужен, поэтому… Слушай, тебя уже кто-нибудь пригласил на Карнавал? Или, может, ты сам?
