— Ты действительно из Тевинтера? — переспросил Фенрис, и Аарон усмехнулся в ответ.

— Кто знает, может я не родной сын? В любом случае, пока я не готов тебе заплатить, проси, что хочешь! — он склонился перед ним, прижав правую руку к груди.

Фенрис задумался на секунду, и вдруг в голову пришла дельная мысль.

— Ты же бывал в Каринусе?

— Случалось, а что?

— Найди там магистра Ариманна. Разузнай, есть ли у него служанка по имени Варанья. Если получится разузнать, напиши мне.

— Будет сделано, Фенрис! — улыбнулся Аарон, и эльф мысленно сказал спасибо, за то, что тевинтерец не полез с расспросами. Кто такая Варанья ему знать совсем необязательно, а вот у эльфа будут сведения, чтобы подготовиться.

Когда они вернулись в лагерь, Фенрис тепло распрощался с Годором, пожелав здоровяку удачи и пожав ручку маленькой Джози. В Киркволл он выдвинулся ночью, как всегда налегке, вспоминая лишь последние слова, которые ему как бы невзначай бросил Аарон. Это была старая тевинтерская поговорка: Corrige praeteritum, praesens rege, cerne futurum.

«Исправляй прошлое, руководи настоящим, предусматривай будущее».

Что же… Прошлое исправить все равно не удастся. Зато настоящим руководить он почти научился. Может, оно все же к лучшему? Фенрис бежал легко, почти не чувствуя усталости. Периодически вспоминал Хоук, и на душе становилось все теплее.

— Мне так нравится, когда ты злишься!

— Прекрати немедленно!

— А вот и нет!

— Хоук, слезь оттуда немедленно!

— Смотри, я еще не так могу!

— Я тебе не Андерс, кости твои по камням собирать…

— Фенрис, не будь занудой!

— Я был занудой пять бутылок вина назад!

— А сейчас ты ворчун! Ворчливый эльф, которому не нравится, что я хожу по парапету!

Фенрис зарычал в ответ, но не стал придумывать очередной колкий ответ на ее выходки. Почему именно сейчас ему нужно следить за ней? Зачем он вообще вызвался провожать ее до дома?! Выкупила себе имение, напилась как свинья и заставляет беспокоиться! А ведь он думает о Лиандре! Что скажет мать, увидев дочь в таком состоянии?

— Ничего хорошего, — вслух, сквозь зубы процедил эльф.

— Что ты там бормочешь? — Хоук свесилась с балки здания вниз головой, так, что рубашка на ее теле задралась, рискуя продемонстрировать чуть больше, чем голый пупок.

Фенрис поспешно отвернулся, затем выругался. Хоук захохотала.

— А ты знаешь историю про маленькую девочку в красной шапочке?!

— Не знаю. Слезай оттуда.

— Ты не слышал этой песни!? — Хоук закряхтела, забираясь обратно на деревянную балку.

Фенрис повернулся, чтобы убедиться, что ей удалось без потерь вернуться в нормальное положение. С каких это пор его беспокоит состояние этой ненормальной?

— Есть история у нас, мама рассказывала. Про девочку, которая должна была отнести корзинку с едой к бабушке. Путь лежал через лес, а в нем водились страшные волки! — Хоук округлила глаза, — и девочка надела свою красную шапочку, взяла корзинку и пошла!

— И по дороге ее сожрал большой волк, пошли отсюда, пока стражники не появились, Хоук! — Фенрис дернул ее за сапог.

— Подожди, все было не так! — заупрямилась девушка, и эльф пожалел, что позволил ей выпить пару лишних бокалов перед выходом из Висельника. Хотя будто он мог ей в этом помешать.

— Девочка встретила волка, который накинул на себя овечью шкуру, чтобы ее не испугать! Волк давно был влюблен в эту девочку! И он решил ее проводить, чтобы ничего с ней не приключилось по пути! У него было большое сердце, он так хотел обнять ее…

— Что за чушь, Хоук!

Девушка хмыкнула и легко спрыгнула с балки на землю.

— Пошли домой! Мне надо доставить тебя в целости, я обещал Варрику…

— Где моя корзинка? – ехидно спросила Хоук.

— Какая еще корзинка?!

— Ну ты же большой злой волк!

Фенрис вздохнул, Хоук схватила его под руку, и они заковывляли в сторону Верхнего города.

— Фен – это по эльфийски волк! Ты что шуток не понимаешь? — обиженно пробормотала она, спустя некоторое время.

— Я знаю, как переводится часть моего имени, Хоук. Ты слишком много выпила, раз начала ассоциировать себя с девочкой в красной шапке.

— Но это же так романтично! — Хоук замурлыкала какую-то песню.

Красная Шапочка,

Я бы хотел обнять тебя, если бы мог,

Но вдруг ты подумаешь, что я большой злой волк, так что я не буду.

Какое большое у меня сердце – как раз, чтобы любить тебя.

Красная шапочка,

Даже плохие волки могут быть хорошими.

Я постараюсь довольствоваться тем, чтобы просто идти рядом.

Фенрис услышал эту песню чуть позже в Висельнике. Тогда он даже представить себе не мог, что спустя некоторое время действительно захочет быть рядом с ней. Вот только… Его не было с неделю, как она отреагирует, когда он вернется? Ведь может злится, что он сбежал…

В Киркволл эльф пришел на рассвете. Не раздумывая, направился к себе в поместье, запланировав принять ванну и чуть позже пойти к Хоук, извиниться и попробовать, что из этого выйдет. Может не выйдет вовсе, ведь в голове столько всего намешано… Фенрис поднялся по ступеням в спальню и замер на пороге.

По комнате словно ураган прошелся. Стол и стулья были изломаны в щепки, края древесины обуглились, и, будучи знаком с заклинаниями, Фенрис безошибочно определил, что в комнате кто-то поколдовал, используя при этом весьма разрушительные методы. Стена глядела на него мутно-серыми разводами, вместо красовавшихся на ней когда-то надписей и рисунков. Кто-то отчаянно тер каменную кладку, стремясь уничтожить все, что могло бы теперь связывать эльфа с ней. Угли из камина валялись по всей комнате. Ветер поднимал вверх вихри пуха из разодранных подушек, разгоняя его по углам комнаты. Раскрытая книга шелестела страницами, одиноко валяясь под обломком стола.

Красная лента, еще более потрепанная на вид, была прибита к полу кинжалом, который он оставил, уходя, вместе с запиской. Последней не нашлось. Забрала с собой?

Фенрис опустился на колени, вынул красную ленту из-под лезвия и повязал на руку.

Молодец, парень, чего ты ожидал? Да, хорошо, Фенрис, конечно я подожду тебя, пока ты будешь ныть о своем прошлом, разыскивая остатки собственного я по всему Тедасу.

Каффар! Он стукнул кулаком пол, проклиная себя за то, что решил уйти. Как ему вернуться? Что ей теперь сказать?

Не найдя ни капли здравого смысла в своих предположениях в тот день, он здорово напился, изрядно опустошив погреб с вином.

То проваливался в забытье, снова и снова видя сон, в котором держал ее в своих объятиях, то бодрствовал, бредя вновь и вновь о своих ошибках и сожалениях. В конце концов, ему стало так отвратительно от самого себя, что захотелось удавиться прямо в холле этого поместья.

Чтобы не совершить ничего подобного, он подхватил очередную бутылку вина, меч, и нетвердым шагом направился в Нижний город. Возможно, Варрик сможет помочь? Конечно же, у гнома все как у Создателя за пазухой. У него обязательно найдутся слова, он все объяснит и расставит по местам. Фенрис надеялся, что гном врежет ему хорошенько, отругав за отсутствие, но появившись на пороге Варрикова люкса, он был встречен подозрительно спокойным взглядом. Едва ли не безразличным. Гном оторвался от каких-то бумаг и молча кивнул ему, предлагая сесть. Фенрис неловко опустился на стул, грохнув бутылкой. В голове все плыло, Варрик не стал комментировать ситуацию, что-то подсказывало, случилась беда. Лицо гнома было каким-то осунувшимся, под глазами пролегли темные круги, как если бы он много пил и не спал с несколько суток.

— Ч-что произошло… — заплетающимся языком выговорил эльф.

Варрик вздохнул, глядя на то, как Фенрис поднес ко рту бутылку, затем резким, но рассчитанным движением выхватил ее, не дав сделать и глотка. Эльф спохватился, его реакция сейчас оставляла желать лучшего.

— Зачем ты… Вашидан… — голова закружилась, и Фенрис опустил ее на руки.

На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Может, Варрик подумал, что эльф вырубился?