— Владычица Церкви убита магией. Церковь разрушена… — храмовница произносила эти слова, словно убеждая себя в том, что происходящее реально. — Как рыцарь-командор Киркволла я провозглашаю Право Уничтожения. Все маги Круга должны быть казнены – немедленно!
— Круг не имеет к этому отношения! — взмолился Орсино. — Защитница, не позволяйте ей! Это безумие! — он нашел взглядом Хоук, в надежде заручиться ее поддержкой.
— А я призываю вас поддержать порядок! После того, что случилось, вы не можете отрицать мою правоту! — Рыцарь-командор произнесла последние слова с каким-то извращенным удовлетворением.
Лицо Мариан побелело, она едва держалась на ногах. Фенрис подоспел и встал рядом, заслоняя её от Мередит.
— Почему мы говорим о Праве Уничтожения, когда зверь, который это сделал, здесь!? — Себастьян поравнялся с Фенрисом и, указав пальцем на Андерса, продолжил. — Клянусь, я убью его!
— Войну уже не прекратить. Придется выбирать, с кем ты. — Отступник вперил в Мариан выжидательный взгляд. Он снова стал прежним. Справедливость исчез в Тени, наслаждаясь чувством выполненного долга.
Эльф переводил взгляд с одно лица на другое. В голове все смешалось. Он с трудом представлял, что сейчас должна была чувствовать Мариан.
Хоук хмурилась, на её лице застыла маска непроницаемости, твёрдость которой подчёркивали сведённые к переносице брови. Она держалась.
— Так ты… ради этого просил меня отвлечь Владычицу Церкви? — сухо, но достаточно четко и громко произнесла она, обращаясь к Отступнику.
— Ты участвовала в этом?! — Себастьян выглядел сбитым с толку.
— Если бы ты знала, что я задумал, то сочла бы своим долгом мне помешать. Я не мог рисковать. — Сочтя такой ответ достаточным, Андерс обратился к выжившим. — Круг − это несправедливость. И не только в Киркволле, но и за его пределами. Надо показать это миру!
— Эльтина − это не Круг! Она была хорошей женщиной, и ты убил ее! — Себастьян едва держал себя в руках. Фенрис с осторожностью следил за его поведением. Каффар, ему хотелось разделиться на несколько частей, потом что угроза для Хоук исходила ото всех присутствующих!
— Идиот! Ты всех нас обрек на смерть! — прокричал Орсино.
— Мы уже были приговорены. Быстрая смерть сейчас или медленная потом. Я предпочитаю умереть в бою. — Андерс отвечал и глядел на остальных непреклонно. Фенрис знал этот взгляд: так смотрят люди, которым больше нечего терять.
— Ты убийца. Владычица церкви, маги… их кровь на твоих руках! — в голосе Мариан звенела сталь.
Целитель не успел ответить, кулак Хоук молниеносно, с тошнотворным треском встретился с его лицом.
В этот же самый момент, окружавшие их Храмовники бросились в атаку. Фенрис отвел выпад одного из них, исключая опасную близость к Мариан.
Думать, как всегда, было некогда.
Он успел заметить, что Мередит отступила к Казематам, и уже от этого испытал немалое облегчение. Небольшой отряд из Храмовников не представлял особенной трудности.
Маленький бой закончился, но после него эльф почувствовал дрожь во всем теле. Словно ему выпал жребий биться с целой армией без возможности на короткую передышку. Но последняя все же представилась.
Он схватил Мариан за руку, девушка разгневанно дернулась, но, тут же вскрикнув от боли, ошарашено замерла.
— Дай посмотрю! — взревел Фенрис, сам не ожидая, что его голос прозвучит настолько взволнованно.
Костяшка среднего пальца правой руки была разбита, это эльф определил сразу же. Хоук скривилась, когда он чуть надавил на ссадину пальцем.
Заживет, хотя будет слегка увеличена в сравнении с остальными…
Когда-то давно, Фенрис и сам получил подобные дефекты от излишнего фанатичного усердия, помноженного на собственное невежество.
Эльф спохватился в тот самый момент, когда клейма на его руке слабо засветились. Во взгляде Мариан отразилось неподдельное изумление. Лириум, заструился по его венам, словно с ним ничего не происходило. Размытые линии выстроились заново, с кончиков пальцев сорвался небольшой голубоватый сгусток. Он перетек на кулак Хоук, на мгновение обволок его целиком и затем исчез.
— Холодно, — пробормотала Мариан и удивленно тряхнула рукой.
— Не болит? — спросил Фенрис, с удивлением переводя взгляд со своей ладони на Хоук.
Она не успела ответить.
— Значит, вот до чего дошло, — слова дались Орсино с трудом.
Старший Чародей огляделся по сторонам. Он хотел лучшего для Круга, но такую цену не был готов заплатить никто. Эльф поднял посох с земли и протянул его Мариан.
— Не знаю, победим ли мы в этой войне. — Со вздохом продолжил Орсино. — Но… спасибо вам, Защитница. — Он покосился на Андерса. Фенрис заметил, что маг так никуда и не ушел. — Вашего… друга я оставлю вам. Мне нужно вернуться в Казематы. Приходите туда, как только сможете.
С виска Целителя тоненькой струйкой стекала кровь, ссадина на скуле предвещала большой синяк. Волосы выбились из хвоста и спутано висели, обрамляя его полубезумное лицо. Казалось, он не ожидал, что Мариан поступит именно так.
Ведь Хоук била его до тех пор, пока он не захрипел. Сейчас её рука лишь мелко дрожала, Изабелла уже была рядом, придерживая девушку за плечо и тихо шепча какие-то бессмысленные успокаивающие слова. Варрик отошел в сторону Фенриса. Он собирался что-то сказать, но, к собственному удивлению, не нашел подходящих слов.
Все были растеряны и озадачены случившимся…
Орсино нетвердой походкой поплелся к переправе. Где-то в глубине трущоб все еще горело, слышался треск сухой древесины и стоны раненных.
Фенрис не боялся одержимого. Еще каких-то полчаса назад в Андерсе была угроза, но после случившегося… Казалось, отступник испугался самого себя. Словно все, что произошло, вышло для него полнейшей неожиданностью, и он вдруг очнулся от долгого сна.
Эльф подумал, что отчасти это действительно было так. Не Андерс, так Справедливость руководил всеми его поступками, вступая в дело в те моменты, где характер мага давал слабину. Случившееся привело к трагедии, однако, судя по сгорбленной, словно зажатой изнутри фигуре отступника, он и сам это прекрасно понимал.
Хоук убрала руку Изабеллы, решительно кивнула Фенрису и подошла к Целителю.
— Ты не скажешь ничего, чего я уже не сказал сам себе, — надрывно, с непривычной дрожью в голосе огрызнулся он. Мариан даже не начинала. — Я впустил в себя духа и изменился навсегда. Это справедливость, которой ждали все маги.
— Это дух толкнул тебя на такое? — Хоук опустилась перед отступником на колени и попыталась заглянуть тому в глаза.
— Нет… — Андерс отнял руки от лица и, столкнувшись взглядом с Мариан, снова опустил голову. — Когда мы слились, он перестал существовать. Мы стали единым целым. Теперь несправедливость в Круге претит мне также, как и ему.
Хоук тихо и с горьким сожалением рассмеялась. Она дотронулась до его колена, но Андерс резко одернулся.
— Если бы ты рассказал все мне, я бы поняла, — она произнесла эти слова почти шепотом.
— И ты смирилась бы с этим? – первым не выдержал Себастьян. — С ужасной смертью невинной верующей женщины? Которая знала тебя! Которая верила тебе и сотнями других?
— Я хотел рассказать, — продолжил говорить Андерс. — Но если бы ты помешала мне? Или, что хуже, решила бы помочь? Я не мог позволить тебе сделать это!
При последних словах Целителя Фенрис содрогнулся всем телом. Решила бы помочь? От одной только мысли об этом по спине бежал ледяной холод.
Если бы Мариан оказалась виновной, как бы ты поступил?
Он погнал эти мысли прочь. Тем временем Андерс продолжал.
— Надо открыть глаза всем. Тогда мы перестанем притворяться, будто Круг – это выход. А если я отдам за это жизнь… значит отдам. Может быть, тогда Справедливость наконец обретет свободу.
Хоук тяжело вздохнула и поднялась. Выражение ее лица в одно мгновение претерпело разительную перемену: из обессиленного и напуганного, оно вдруг сделалось решительным и в ее глазах сверкнула непоколебимая уверенность.
