— Пусть будет так, — своим обычным мягким и приветливым голосом сказал он. — Я даю вам сутки. Но если на рассвете следующего дня вы не вернётесь, если вернётесь ни с чем, а также если возникнет необходимость сделать это раньше, мы используем Криса как оружие против Трёхглавой.
К моему негодованию, Призрак принялся спорить. Он рвался в бой немедленно, словно забыв обо мне, словно для него больше не имело значения ничего, кроме желания пообщаться с бывшей возлюбленной, и от этого мне захотелось растерзать их обоих. К счастью, Маттиас Трирог уже всё решил. Он проводил меня к извозчику, готовому довести меня до Лаона как раз к утреннему поезду, и я ушла, даже не оглянувшись в сторону оставшегося у обломка Стены Криса. И от этого мне было особенно дурно: я допускала, что могу его больше не увидеть.
По пути в Лаон меня охватил жуткий озноб. Я куталась в недостаточно тёплую весеннюю куртку, стучала зубами и всё яснее понимала, что меня обманули. Маттиас просто отослал меня от Стен, чтобы не мешалась. Вернувшись через сутки, я вполне могла узнать, что всё уже закончилось так или иначе. В отчаянии стиснув стучащие зубы, я жадно вглядывалась в утренний туман, надеясь поскорее увидеть станцию, и теребила деревянного лисёнка на своей шее.
Лисьи уши и хвост почти перестали меня слушаться, и я не знала, был виной тому Питер или посох. В любом случае время быть лисой прошло. Я понятия не имела, как вести разговор с магом, но знала, что он будет предельно откровенным и, скорее всего, последним.
К утреннему поезду я успела, и теперь меня ждали долгие часы мучений. Увы, силы, способной ускорить движение состава, не существовало, и я замерла на своём месте, глядя в пустоту перед собой. В узкие не слишком чистые окошки отчаянно пытался пробиться утренний свет: так же отчаянно и бессмысленно, как я пыталась что-то изменить. По моей щеке скатилась одинокая слезинка, и я закрыла глаза. И увидела Кииру.
Кошачьи глаза богини смотрели мне в душу. Они были серьёзными и строгими, а вовсе не озорными и беззаботными, как обычно. Киира собственной персоной явилась, чтобы поговорить со мной, а значит, ситуация была ещё хуже, чем я боялась.
— Я сделаю всё, чтобы остановить Фаину, — заверила я её. — Но с твоей помощью было бы проще.
Я надеялась, что богиня расскажет мне, как именно даётся колдунье её необъяснимая магия, но огненно-рыжий волчий хвост Кииры раздражённо метнулся, и я поняла, что ошиблась.
— Это не твоя задача, — заверила она меня, и тут же пояснила: — Ты должна остановить своего Питера.
Богиня, без сомнения, знала, что за этим я и еду, потому я послушно кивнула, демонстрируя, что не собираюсь спорить.
— Ты должна его убить.
Сердце в моей груди пропустило удар. Я знала это. Ещё тогда, выкрикивая в лица Маттиасу и Крису свои слова, я знала, что переубедить Питера теперь уже едва ли удастся, но почему-то сейчас, услышав приказ Кииры, мне вдруг захотелось возразить, сказать, что есть иные пути.
Глаза богини предупреждающе сверкнули: она не была настроена на диалог. Она была непривычно серьёзна и конкретна.
— В истории Валмираны было несколько похожих Фаин, и, немного подумав, валмиранцы найдут выход. Тебе кажется, что они растеряны и не сумеют справиться с одной эйноматринкой без твоей помощи, но они справятся так или иначе. Они защитят Стены от врагов снаружи, но опасность изнутри гораздо серьёзнее.
— В отличие от Фаины, Питер угрожает только мне, — попыталась возразить я, и Киира фыркнула.
— Дело не в Питере, дело в вас обоих. Знаешь, что оставляют за собой те, кто уходит во Врата Рассвета до того, как придёт их время? Демонов. Сильных демонов, спроси потом Рию, она расскажет тебе, что ещё было после исчезновения того шиикарского мальчика. Они уходят, не оставив после себя ничего, кроме вреда, терпеть не могу таких. Но те, кто лезет во Врата Заката, хуже.
Я дала тебе много времени, чтобы ты могла исправить то, что ты сделала, но ты не справилась. Твой Питер стоит на пороге, он зашёл так далеко, что не сможет повернуть назад, даже если захочет. Веришь ли, следующий его шаг назад превратит в демонов вас обоих. Огромных мощных демонов в физическом мире, не привязанных к магам. У вас не будет глаз, но будет огромная сила. Справиться с вами будет труднее, чем с Фаиной, а если превращение произойдёт, когда хоть один из вас будет находиться на территории Валмиранского Духа, Дух погибнет. Стены магической академии тоже не помогут, вам вдвоём не составит большого труда вырваться.
В её голосе мне почему-то слышались нотки голоса Марики. Точно таким же тоном Слышащая рассказывала мне о посохе киирина, Вратах Рассвета и своём прошлом, и в этих словах мне мерещились нотки горечи.
«Киира ошиблась, — поняла вдруг я. — Если в книге была написана правда, это она привела нас сюда, и она ошиблась. Мы стали опасными, и теперь ей приходится это исправлять. Не удивительно, что она сама от этого не в восторге». Два огромных демона, два чёрных силуэта, окутанных ореолом закатного света, появились у меня перед глазами так, словно я видела их на самом деле.
— Я опасна, только пока Питера тянет во Врата Заката? — спросила я, понимая, что, даже если Киира ответит, это ничего не изменит. У меня действительно не осталось иного выбора, кроме как сделать то, что должно.
— Ты опасна, только потому что вы связаны, — подтвердила богиня. — Если один из вас умрёт, связь будет разорвана. И ты прекрасно знаешь, кто именно должен умереть. Освободи себя от него, и ты спасёшь всё, чем дорожишь.
— И нет никакого другого способа?
Ответа не последовало. Киира исчезла, а я поняла, что, пока мы беседовали, время для меня пошло иначе и поезд успел достичь Карнаэля. До прибытия оставались считанные минуты, последняя встреча с магом приближалась.
Убить Питера. Что может быть проще? Прекратить его страдания, вернуть своё здоровье, защитить Валмиранского Духа, вернуться к Крису и вместе с ним покончить с Фаиной. Имея божественный приказ, я могла прятаться за него от мук совести, но у меня не получалось. Что-то в этом казалось мне бесконечно неправильным, вот только времени разбираться не было. Чтобы уложиться в отведённое мне время, я должна была любой ценой успеть на вечерний поезд в Лаон, а до него было всего четыре часа, один из которых мне предстояло затратить на дорогу до и из академии.
Опираясь на посох, я смертельно медленно ползла по столичным улицам, проклиная себя за то, что не попыталась нанять повозку. Сейчас ездовой тигр был бы особенно кстати, но с появлением Валмиранской Ведьмы я не могла позволить себе открыто демонстрировать на публике свои способности.
«Не стоит даже говорить с ним, — думала я, приближаясь к окружающей академию стене. — Нужно просто сыграть роль Ведьмы ещё раз. Пусть люди увидят только огонь, тигра и женский силуэт, так я смогу избежать суда». С такими мыслями я подошла к пропускному пункту и вписала своё имя, тем самым положив всем этим планам конец.
Оставленное Хердой Рейнор распоряжение насчёт меня всё ещё действовало, потому меня пропустили без вопросов. Академия оказалась полупустой, основная часть магов находилась у Стены, готовясь поддерживать барьеры столько, сколько позволят им собственные силы. Добравшись до Башни Воды, я не сразу смогла найти человека, способного мне помочь, но вскоре я получила подтверждение: Питер находился там же, где и в прошлый раз.
— У вас тот же недуг? — предельно вежливо спросил меня маг, к которому я обратилась за помощью.
— Вроде того, — уклончиво ответила я.
Эти люди считали, что я пришла, чтобы помочь. Так и было, вот только у помощи много лиц, и не все они выглядят приятно. Меня проводили в палату Питера, и я увидела, что маг всё так же лежит на своей кровати, утопая в подушках. Он был так же бледен и истощён, но подбородок Питера оказался аккуратно выбрит, и даже волосы подстрижены. За ним ухаживали, а он просто лежал, умирал и тянул всё, что его окружало, следом за собой.
