Кто-то поднес к её губам стакан воды, она глотнула немного, но стакан в руках не сумела удержать. Теплые руки сжали её ладони, растирая, согревая их. Чей-то мягкий голос шептал, утешал её, а где-то вдали слышался плач горюющей Линды… Все это смешивалось воедино и давило на слух - безжалостно.
-Приди в себя, Шарлотта. Приди… - Томас легонько ударил её по щеке, и девушка расплакалась, падая в его объятия.
-Господи, папа! Прости меня! - можно было различить в словах юной красавицы, убивающейся горем на плече загадочного возлюбленного.
В морг Шарлотта в сопровождении Шарпа прибыла в тот же день. С каждой новой минутой она понимала, что без его поддержки она бы попросту сошла с ума от горя, она бы не набралась сил, чтобы приехать сюда и увидеть тело отца. Благо, что он был рядом, благо, что ей было на кого опереться, когда она спускалась с экипажа. Взгляды посторонних с жалостью и удивлением оглядывали её, молчаливо провожали взглядом. Их удивление вызывал английский баронет, шествующий рядом с ней, поддерживающий её под руку. Теперь ни у кого не было сомнений, что наследница богатого поместья избрала в женихи загадочного иностранца, который, чего скрывать, многих девушек в городе зацепил своим очарованием.
Никого и ничего не замечая вокруг, Шарлотта зашла в очень мрачное место и уже предчувствовала этот ужасный запах, который запомниться ей в страшных кошмарах. Томас всю дорогу от дома интересовался её самочувствием, спрашивал, справится ли она, сможет ли вынести это зрелище. На что Шарлотта уверенно кивала головой и теснее жалось к нему в надежде укрыться от горя.
В тишине пустынных коридоров, где пол выложен плиткой, а голые стены окрашены бледно-желтый цвет, Шарлотта услышала лишь свои шаги, эхо которых отдавалось в её голове. На пути им встретился седовласый мужчина, облаченный в черный фартук, повязанный на белую рубаху. Мужчина тихо поприветствовал их, а затем проводил в нужную комнату, где тускло горели лампочки на потолке, чей отблеск дополнял свет из маленьких окошек, которые располагались на каменных стенах почти под самым потолком. Мужчина все это время что-то объяснял, но Шарлотта не могла уловить ни одного его слова, она слышала лишь его речь какими-то обрывками, из которых могла различить только то, что вскрытие установило причину смерти - инфаркт сердца.
Войдя в комнату, Шарлотта сразу же увидела мистера Блейна, которого встречала лишь пару раз на приемах и едва ли сумела в этот момент вспомнить его имя, и мистера МакМайкла, который, держа в руках свою шляпу, незамедлительно поспешил к убитой горем мисс Мунн. Он обвел стоящего рядом с ней Шарпа серьезным взглядом и с той же серьезностью и сухостью пожал ему руку.
-Шарлотта, как вы? - осторожно поинтересовался он. Девушка молчаливо кивнула, а после нашла в себе силы заговорить:
-Могу я взглянуть на него?
Взяв девушку за руку, Алан подвел её к телу отца, и Шарлотта пропустила из вида то, что Томас остался позади, с расстояния наблюдая горе своей невесты, не имея никакого права стоять возле убитого им мистера Мунна. Подняв подбородок, высокомерно наблюдая за столь душераздирающей сценой, Томас незаметно сжимал руки в кулаки.
Бледное лицо отца, которое осунулось и стало таким неподвижным, заставило новую порцию слез прибиться к глазам девушки. Больше никогда его губы не улыбнуться ей - вместо улыбки теперь его рот навсегда приобретет эту серьезность и даже сердитость, у переносицы залегла скорбная складка, глаза плотно закрыты, ни один мускул больше не дрогнет на его щеках…
-Шарлотта, я должен сказать вам, что ваш отец был серьезно болен, - зазвучал голос Алана. -Его сердце было очень слабым, и лекарства, которые он принимал, лишь на время помогали ему. Он не хотел говорить вам и волновать вас, предпочитая все переживания перекинуть на себя…
В этот момент душу девушки словно накрыло удушающей волной безграничной вины.
-Я помогу вам с похоронами, мисс Мунн. Не переживайте, я все возьму на себя, - сказал мистер Блейн, и Шарлотта молчаливо поблагодарила его, всхлипнув и уронив слезу на седую щетину отца, а затем вернулась к Шарпу и вновь примкнула к его груди, отчаянно, но тихо зарыдав. Мужчина обнял её, сохранив на своем лице глубокую печаль.
В день похорон небеса будто тоже поддались горю, облачившись в мрачные плащи туч, и слезам, что испустили наземь проливным дождем. Второй мрачный день в жизни Шарлотты, который оставит глубокий и тоскливый след в её памяти. В этот день она плакала беззвучно, смотрела на всех отстраненным взглядом и видела вокруг опечаленные лица, погрязшие в скорби. Немые соболезнования и молчаливые поддержки ушли в никуда, растворились и смешались в памяти в один единый голос. Рядом она всегда чувствовала опору, которой служила рука Томаса. Она позволяла себе примкнуть к его груди, а он же крепко прижимал её к себе, словно слыша её мольбу и пряча её от посторонних глаз. Они стояли на кладбище в первых рядах присутствующих, а за ними смешалась в черном одеянии толпа людей. Шарп удерживал зонт, по которому нещадно барабанил холодный дождь, сливавшийся с похоронным маршем и голосом священника, который читал молитву над гробом усопшего.
Шарлотта Мунн, припавшая к возлюбленному баронету, ощущала, как по её щекам стремительно бегут слезы, и они словно резали её кожу острым лезвием, но она не чувствовала боли, также как и Томас не чувствовал вины за содеянное, хотя и не отрицал её, а скорее безжалостно пытался спрятать в глубине своей души и обратить все в очередную тайну, запертую на крепкий замок. Из толпы напротив, он увидел, выделился силуэт доктора МакМайкла, который, смерив Шарпа серьезным и пристальным взглядом, все же почтенно склонил голову для приветствия, тем же ему ответил и баронет. Их взгляды встретились, и друг в друге они узнали противников, призванных бороться за сердце юной мисс Мунн, но время этой битвы ещё не наступило…
-Столько людей выразили свои соболезнования… Я уже сбилась со счета, - тихо произнесла Шарлотта, когда все возвращались с кладбища, а дождь слегка остановился.
-Твой отец был знатным человеком, немудрено, что такое количество народа пришло проводить его в последний путь, - ответил Томас. Ей становилось чуть легче, когда рядом звучал его голос, она понимала, что не одна, ибо теперь только он остался самым значимым человеком в её жизни.
-Шарлотта, - позади окликнул голос, и девушка не сразу узнала, кто это, пока мистер МакМайкл не показался среди остальных движущихся фигур в черном. Он торопливо подошел к девушке. -Простите меня, я понимаю, что сейчас не самое лучшее время, но я должен вам сказать, что… Я хотел попрощаться с вами. Дело в том, что завтра я уезжаю в Англию, и, к сожалению, не будет другого момента до моего отъезда, когда я увижу вас.
Шарлотта, помолчав секунды, с мимолетной улыбкой, которой попыталась придать блеск радости за друга, сказала:
-Я очень рада за вас, Алан. Я желаю вам доброго пути и удачи, - девушка подошла к нему и крепко обняла. В эту секунду ей вдруг почудилось, что вместе с людьми, которые покинули её, уходит постепенно и её прошлое, а будущее уже ждет её, и у будущего есть имя - Томас Шарп. Она умолчала обо всем, что твориться в её сердце и как оно бьется ради Томаса, она ещё помнила, что Алан по-прежнему питает к ней глубокие чувства, на которые она не может ответить ему, но вместе с тем она знала, что он уже давно все понял.
-Я надеюсь, что вы будете счастливы, Шарлотта, - с дрогнувшей на устах улыбкой промолвил Алан, а после, бросив словно предупреждающий взгляд на Шарпа, мол, если обидишь её, то пеняй на себя, повернулся и пошел прочь с тяжелым сердцем от неразделенной любви, но искреннего желания увидеть мисс Мунн самой счастливейшей девушкой на свете, пусть даже если это счастье ей подарит не он, а кто-то другой.
В тот же день в дом мисс Мун пожаловал поверенный её отца, мистер Джонсон, которого девушка частенько видела в обществе, но с которым ни разу не вела беседы. Она знала его, хотя, когда он переступил порог дома, она узнала его не сразу. Все мысли напрочь вылетели из её головы, и соображать четко и ясно ей пока не удавалось.
