-Нельзя же постоянно рисовать одно и то же! Богатое воображение на то и богатое, что в нем может возникнуть все что угодно, - начала утверждать девушка.
-Воображение… - удрученно покачала головой Линда, присаживаясь на постель. - Милочка, тебе не о воображении своем надо думать, а о будущем. Юные девушки в твоем возрасте уже помолвлены, а ты все у мольберта стоишь, пытаешься заработать денег на своем художестве, хотя обеспечена на всю жизнь и без того. Не женское это дело, милочка, не женское. Лучше присмотрелась бы ты к мистеру МакМайклу, уж очень симпатичный молодой человек, души в тебе не чает.
-Я благодарю тебя за заботу, Линда, но все же я в состоянии сама решить, что для меня лучше. Я обязательно продам свои выставленные картины, вовсе не ради денег, а я просто хочу увидеть, что люди ценят мои труды. Я хочу убедиться, что я в жизни хотя бы чего-то стою. А замужество успеется… - Голос Шарлотты звучал весьма решительно, собственно, каким и был её характер. Она была той, которая не отступает от своей цели, которая хочет быть самостоятельной и добиться успеха, несмотря на то, что многие не одобряют ни её занятия, ни её работ, ни её отношения к своему будущему.
-Ну да ладно, душа моя, - вздохнула служанка, погладив девушку по руке. Обычно Линда сдается очень быстро в таких разговорах, и этому скорее всего способствует её положение как всего лишь служанки, которая порой лишь даст мудрый совет, впрочем как и сейчас, но настаивать на чем-то она не имеет права. -Поднимайся, спускайся к завтраку. Твой отец заждался твоего пробуждения.
Покинув комнату, Линда оставила Шарлотту наедине со своими мыслями, которые уже утром смешались в одну кучу и перепутались между собой. Девушка перевела взгляд на свой законченный рисунок, поймала глазами темный силуэт призрака, и в сознании её мгновенно пронеслись неясные моменты прошлого, которые она до сих пор вспоминает с дрожью во всем теле. Совершенно никто не знает, что мрачность некоторых её рисунков возникла не просто так, это вовсе не желание воображения, как всем кажется, это реальное отражение памяти, которая запечатлела в себе навсегда появляющуюся время от времени словно живую тень ушедшей души, шепчущую всегда одни и те же слова.
Шарлотта не спеша покидает теплую постель, откидывая в сторону мягкое одеяло. Обведя взглядом вспыхнувшее золотыми осенними красками утро за окном, она прошла к огромному зеркалу, что висело в гардеробной. Её отражение дало знать, что ей срочно нужно привести себя в порядок и стереть с лица эту сонную тень. Хотя, если признаться честно, даже такая сонная, растрепанная и небрежная, Шарлотта выглядела милее полевого цветка. Её фигура обладала неким превосходством: до того все изящно, пропорционально, правильно, что лучше бы не придумал даже скульптор. Ростом она была невысока, но зато грации в любых её движениях было с достатком, даже когда она просто стояла перед своим мольбертом и рисовала сказку своего воображения. Шарлотта, возможно, не владела чертами лица аристократического рода, хотя к нему относилась, но была до невозможности мила и прелестна своей необычной внешностью: слегка розовые щечки, словно мороз нежно провел по ним своей ладонью; немного пухленькие губки, которые, улыбаясь, придавали щекам умиляющие ямочки; в голубых глазах всегда царила легкость и счастье лишь оттого, что она встретила новый день, глаза её будто сочетали в себе целый мир, в них можно было различить помимо настроения ещё и бушующее синее море, в котором запросто можно было утонуть; носик её был аккуратным, прямым; тонкие брови - привлекательно изогнутыми; а густые ресницы не могли не сделать взгляд Шарлотты ещё более выразительным; ну а волосы её светлые - само загляденье, таким густым кудрям позавидовала бы любая придворная красавица, впрочем, возможно, так и было.
Наконец, одевшись подобающе, приведя себя в надлежащий вид, она могла со спокойной душой спуститься вниз, подготавливаясь к встречи с отцом, словно к поединку. После трагической смерти мамы отношения с отцом совсем разладились, а может быть, он просто изменился. Да, так и было. Он - успешный магнат, один из самых богатейших людей в Бостоне, полностью ударялся в свою работу, чтобы скрыться от своего горя в то время, когда маленькой Шарлотте особенно была нужна поддержка, но рядом была только заботливая старая Линда. Теперь же, когда девочка выросла в великолепную мисс Мунн, отец практически заболел мыслью о том, что взрослую, хорошенькую дочку пора немедленно выдать замуж за достойного человека и выдающегося члена общества. А таких в его окружении было предостаточно, только выбирай. И это есть одна из причин, по которой так часто возникают разногласия между отцом и дочерью…
Увидев важного мужчину, восседающего за круглым накрытым столом, с серьезным лицом читающего газету, Шарлотта уже ожидала его приевшихся разговоров, которые ему так не терпелось начать вновь. Она уже выучила: если в руках отца раскрытая газета, а глаза его бегают по строкам так невнимательно, значит, у него не самое благоприятное настроение. Глубоко вздохнув, Шарлотта наконец выдавила из себя:
-Доброе утро.
Седовласый мужчина с густой бородой на морщинистом лице сразу же отвлекся от своего занятия и отложил теперь уже ненужную газету в сторону.
-Доброе утро, Шарлотта. Рад, что застал тебя, - ответил он безэмоционально. -Почему ты спала так долго? Чем-то занималась ночью?
-Рисовала, - произнесла девушка, замечая в глазах отца истинное недовольство.
-Отводи своему никудышному занятию дневное время. Кстати говоря, как продвигается продажа твоих работ? - Заинтересованность мистера Мунна звучала как предлог, чтобы просто подвести разговор к нужному направлению, тем не менее, зная об этом ходе, Шарлотта спокойно ответила:
-За один месяц было продано две моих картины. По-моему, лучше, чем совсем нечего.
-Я мог бы помочь тебе продать их. Есть у меня на примете один знакомый коллекционер, Фрэди Уотсон. Он любитель собирать картины мало известных, но талантливых художников. У него целая коллекция, глаза разбегаются. Не понимаю, куда ему столько… Однако он согласился бы купить твои картины для этой своей коллекции, заплатил бы хорошие деньги.
-Спасибо, отец. Но я хочу, чтобы мои работы нравились людям, а не пылились в галерее у какого-то, прошу прощения, помешанного на искусстве. Я хочу добиться успеха, а не просто заработать денег, - серьезно говорила девушка, помешивая сахар в фарфоровой чашке чая.
-Ты сама знаешь, что критики искусства отрицательно оценивают твои картины - это знак, что ты должна оставить это в прошлом. Неужели ты не согласна со мной? - пытался убедить мистер Мунн.
-Нет, я не согласна. Этот талант, если ты вообще считаешь, что он у меня есть, передался мне от мамы. Вспомни, она была превосходной художницей, а сколько у нас осталось её работ. Она была бы рада моему увлечению искусством. Мне это нравится. И я хочу заниматься тем, что приносит мне удовольствие.
-Талант - от мамы, а вот характер… Не возьму в толк, в кого ты так упряма, дочь? Тебе уже двадцать пять, пора бы задуматься о будущем. После завтра миссис Аллен устраивает бал, там соберется весь свет высшего общества, соответственно и мы с тобой приглашены. И ты, будь добра, явиться туда. - Мужчина был на удивление спокоен, но все так же серьезен и неумолим. Он знает, как Шарлотта не любит подобные мероприятия.
-Отец, без меня этот праздник вполне устроится…
-Даже не обсуждается! Твое присутствие обязательно, и я не хочу ничего слышать. Надеюсь, ты все поняла, - настойчиво проговорил мистер Мунн, перебив Шарлотту на полуслове. Той ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть головой и опустить грустный взгляд. Отец поднялся из-за стола, не допив чая, оставив на тарелке нетронутый омлет. -Мне пора. Буду вечером. Да, и вот ещё что, Шарлотта: сегодня вечером нас посетит мистер МакМайкл, он прибудет к ужину. Надеюсь застать тебя дома, ибо приходит он по большей части к тебе, а не ко мне, - сказав так, отец одел свое темное пальто и цилиндр, а затем вышел из дома, плотно закрыв за собой входную дверь, приняв молчание дочери как положительный ответ. Он даже не попрощался, хотя раньше всегда перед уходом целовал единственную и любимую Шарлотту в щеку. Как же давно это было, и как же все круто изменилось сейчас.
