-Однако и ты не убита горем, Шарлотта. Могу ли я спросить, отчего же твое настроение так солнечно? - Уильям откинулся на спинку стула и, сложив свою газету вчетверо, вопросительно посмотрел на дочь.
-У меня-то как раз есть повод, - воодушевленно начала Шарлотта. -Я сегодня хочу пригласить Томаса Шарпа и его уважаемую сестру к нам на чаепитие, и я надеюсь, ты не будешь против этого.
Как не странно, лицо магната не помрачнело, но заметно опечалилось. Он досадно опустил голову, разыгрывая перед дочерью сожаление.
-Я был бы, конечно, не против. Но, думаю, у тебя не получится сделать этого.
-Что ты имеешь в виду? - Шарлотта недоуменно сдвинула бровки и грациозно опустилась на стул, напротив отца.
-Сегодня Шарпы уехали из города. Их многие видели и могут это подтвердить.
По устам Шарлотты пробежала мимолетная недоверчивая улыбка, которая тут же растаяла в уголках губ.
-Нет, этого не может быть. Томас не мог…
-Уехать, не попрощавшись? - закончил отец её недосказанную фразу. -А ведь я говорил тебе об этом. Пойми, Шарлотта, Томас Шарп изначально был не тем человеком, за которого себя выдавал. Он хотел завоевать твое доверие, тем самым завоевать и мое, ему нужны были деньги для реализации своего проекта в Англии. Он, собственно, и приезжал сюда лишь для того, чтобы заключить со мной деловой договор и сделать меня своим инвестором, ну и заодно… соблазнить мою дочь. Он двуликий и алчный человек, для которого нет ничего святого. Поверь мне.
-Нет, нет, нет… Что ты такое говоришь, отец? Томас не такой! Я в это никогда не поверю! - Шарлотта резко поднялась на ноги. Её ладони уперлись в столик. Она нервно забегала взглядом по гостиной, ощущая, как медленно оседают на её душу сказанные отцом слова. -Я никогда не поверю! Он не мог.
-Шарлотта, загляни правде в глаза. Он уехал и не попрощался с тобой, ибо он уже получил то, что хотел. Я дал ему нужную сумму, и после этого его здесь только и видели, - продолжал убеждать отец, но девушка не хотела ничего слышать. Она качала головой, из-за недостатка слов и дыхания она отрицала его слова пустым жестом.
-Нет, нет. Я… Я сама все узнаю, я сейчас же отправлюсь в отель. Я уверена, что Томас там и злые языки наврали тебе о его отъезде. - Шарлотта не стала медлить и быстро побежала в парадный холл, где накинула теплое пальто и обула сапожки, а после поспешила по мокрым улицам Бостона к отелю, чтобы убедиться в честности Томаса Шарпа или в правдивости отцовских слов.
Уильям Мунн наблюдал за дочерью в окно, пока она не скрылась за высоким забором. Он не собирался останавливать её и решил дать ей шанс самолично убедиться, что её Томас если уж не лжец, то неисправимый трус, не умеющий бороться за свою любовь. Он был уверен, что Шарлотту в отеле ждет лишь его пустой номер и сожаление в глазах управляющего гостиницей.
Шарлотта по пути ловит возничего и просит довезти её до отеля за щедрую плату. Пока колеса экипажа стучали по промокшей земле, Шарлотта волнительно смотрела в маленькое окно, запотевшее от её теплого дыхания. Она сама не знала, что хотела увидеть сквозь него, хотя взглядом бегала по оживленным и серым улицам, порой разглядывая в прохожих силуэт ненаглядного Томаса Шарпа. За те минуты, пока она добиралась до гостиницы, она передумала все самое плохое, хотя по-прежнему с трудом могла поверить в то, что сэр Шарп способен на такое подлое и гнусное предательство. Ведь Шарлотта раскрыла ему свою душу, впустила его в самые сокровенные её уголки, а он же лишь осмотрелся там, словно в музее, а после бесследно исчез.
Нежные пальчики нервно сжимали ткань теплого пальто, голубые глаза все ещё искали кого-то в окне, девушка молила возничего ускориться. Внутри зародилось двоякое чувство: она одновременно и хочет и боится вступить на широкую лестницу гостиничного здания. Она боится, что обнаружит номер Шарпов пустым, но она хочет поскорее разгадать эту тайну, она хочет поскорее убедить себя в плохом или хорошем, и все это время поездки неизвестность страшно пытает её, силясь убить.
Наконец она добралась до нужного места, и, спешно заплатив вознице, засеменила по широкой лестнице, придерживая пышную юбку золотистого платья. Холодный ветер на мгновение захватил её в свои объятия, но затем тут же отпустил, а она даже не ощутила этого осеннего холода. От намеченной цели, от долгожданной встречи, от горестного разочарования или невиданного счастья её отделяли какие-то минуты. Шарлотта была возбуждена и взволнованна, как никогда прежде. Она не замечала, не слышала и не видела ничего вокруг себя, даже едва не столкнулась с управляющим, у которого узнала, в каком номере остановились Люсиль и Томас Шарпы. Молодой человек, слегка растерявшись, видя перед собой взбудораженную девушку, по памяти назвал номер той самой нужной комнаты, а после хотел сказать что-то ещё, но Шарлотта сию же секунду побежала наверх. Вслед ей посмотрели недоуменные глаза управляющего.
Она не чувствовала под ногами пола, ей казалось, что она летела на крыльях. Сердце в её груди ритмично билось о грудную клетку, ускоряя свой темп с каждым новым шагом, что приближал её к заветной комнате. До последнего она не теряла надежду увидеть Томаса, до последнего хранила эту надежду в уголках своей души, что металась между двух огней, металась между ложью и правдой, доверием и сомнением, счастьем и тоской. И вот когда дверь комнаты была перед ней, когда нервные пальцы слегка побарабанили по деревянной поверхности, а в ответ лишь отозвались безмолвие и пустота, она ощутила, как внутри погас последний огонек. Она прислушивалась, она пыталась поймать шаги, пусть даже они были бы чужими, но они бы оживили надежду хотя бы ещё на маленькие, ничтожные секунды, оживили бы её саму, но… здравый смысл упорно гнул свою линию и заставлял поверить в то, что очаровательный баронет из Камберленда, несущий на своих плечах неведомую ношу, тяжесть которой отражается в его прекрасных глазах, скрывающих в себе не одну тайну, просто одевал маску и лицемерил так умело…
Запыхавшаяся Шарлотта стянула с головы шляпу и прислонилась к двери спиной. Из глаз хлынули непрошеные слезы, они были так нещадны и выдали всю её слабость, все её чувства. Ноги подкашивались и готовы были уронить свою хозяйку на покрытый длинным ковром пол, светлые волосы слегка выбились из некогда красивой и всегда аккуратной прически, а пальцы рук дрожали от волнения и возобладавшего внутри горького разочарования. Однако следовало взять себя в руки, следовало признать свое незаслуженное поражение, свою детскую наивность и влюбчивость, которую до этого момента она возвышала как чистую любовь к этому человеку. Но ведь она действительно любит его… Она слышит словно со стороны свои собственные мысли, которые не отрицают этого, она не способна отвергнуть то чувство, что вспыхнуло внутри, подобно костру, когда она впервые увидела его. И как бы сейчас она не старалась заглушить боль, она понимает, что в опустевшей душе осталось только это признание самой себе.
Шарлотта заставляет себя вновь подняться и твердо встать на ноги. Слезы необходимо спрятать, необходимо скрыть. Девушка проходиться ладонью по щекам, стирая их, словно лишний мазок на картине. Она медленно вступает и медленно направляется к выходу, оглушенная тишиной этого коридора и криком своей души.
Девушка спускается по лестнице на нижний этаж и выходит в холл, где видит много людей: кто-то заезжает в отель, кто-то покидает его. Здесь столько людей, но среди них, как бы не старались глаза, невозможно отыскать того, кого здесь просто нет. Огорченно вздыхая, борясь со своими чувствами, слабостью, она медленно идет к выходу. В какой-то момент ей вдруг кажется, что чей-то пристальный взгляд следит за ней прямо в эту секунду, она ощущает его на себе. А может быть, она просто хочет его ощущать… И тем не менее, будь то простое воображение или внутренний голос - голос самого сердца - что-то побуждает Шарлотту оглянуться назад, она поддается этому молчаливому зову и не верит своим глазам…
