Еще один настойчивый поцелуй.

- Моя репутация…

Поцелуй.

- Прекрати меня целовать!

Поцелуй.

- Мистер Эндри!!!

- Альберт, – коротко заметил Альберт, в очередной раз отрываясь от ее губ. – В сложившихся обстоятельствах, полагаю, ты вполне можешь называть меня просто по имени. Меня зовут Уильям-Альберт, но я предпочитаю просто Альберт.

Воспользовавшись передышкой, Шанталь уперлась обеими ладонями в его плечи, таким образом, предотвратив очередной поцелуй.

- Хорошо, Альберт. Послушай меня хотя бы минутку, не перебивая и не пытаясь целовать после каждого слова.

- Хм-м… – улыбнулся Альберт и хищно прищурился, – Неплохая мысль.

- Альберт!

- Ну хорошо, хорошо, – он послушно убрал руки, придав себе вид пай-мальчика, – Я тебя слушаю. Очень внимательно.

- Я не могу выйти за тебя замуж.

Насмешливо приподнятая бровь была ей ответом.

- Это все, что ты хотела мне сказать?

- Нет, не все! – сердито возразила девушка, – Во-первых, я женщина не твоего круга. Во-вторых, у Шанталь ужасная репутация в Европе.

- Европа далеко.

- Это ничего не значит! Ну как ты не понимаешь! – она заговорила горячо и сбивчиво, – Спустя какое-то время слухи доползут и сюда. Разразится ужасный скандал. Только на этот раз в дегте и перьях вываляют не только меня, но и тебя. И всю твою семью.

- Ну, на всю мою семью у них не хватит ни сил, ни наглости, – Альберт мысленно представил себе схватку сплетников с тетушкой Элрой и, не удержавшись, рассмеялся. – Хотя я бы не отказался посмотреть на их схватку с тетушкой. Это же живой апостол морали!

- И тем не менее, – продолжала возражать Шанталь, хотя ей уже начинало казаться, что она пытается убедить больше себя, чем его. – Даже будучи твоей женой, я навсегда останусь парией. Меня не примут, Альберт. Те, с кем привык общаться ты, не захотят даже смотреть в мою сторону.

- Мне все равно! – довольно-таки резко ответил Альберт. – Если понадобиться, я найду способ укорить длинные языки, посмевшие оскорбить мою жену!

- Всем рты не заткнешь, – горько парировала Шанталь. – Они будут шушукаться за нашей спиной, а затем пятно ляжет на наших детей. Я не хочу, чтобы мои дети страдали из-за меня. Альберт, мы будем не счастливы. У брака Уильяма-Альберта Эндри и Шанталь нет будущего.

Альберт не ответил. Удивленная его молчанием Шанталь подняла глаза и увидела, что тот задумчиво смотрит на лежащее на столе тело ее сестры.

- Пожалуй, ты права, – наконец снова заговорил он. – У брака Уильяма-Альберта Эндри и Шанталь нет будущего, но у брака Уильяма-Альберта Эндри и Марии-Луизы Сент-Этьен будущее есть. А у меня, кажется, есть неплохая идея. Ты сказала, что Шанталь – это не ты. Вернее, не только и не столько ты, сколько твоя сестра, не так ли?

Шанталь озадаченно кивнула, не понимая, куда он клонит.

- Так вот. Поскольку ты все равно решила уйти со сцены, мы, вернее мистер Штрассер объявит, что Шанталь умерла, – девушка хотела было что-то сказать, но Альберт не позволил ей. – Подожди, выслушай меня до конца. Просто уход Шанталь со сцены привлечет внимание общества. Ведь она сейчас на пике славы. В такие моменты не уходят. А смерть – достойное и логичное объяснение. И, в конце концов, в какой-то мере это правда. Шанталь действительно мертва. Частично. Мы с мистером Штрассером организуем похороны твоей сестры как Шанталь. И вот тут-то появишься ты! Ее сестра. Мы представим вас как наследниц разорившегося дворянского рода во Франции. Скажем, что познакомились там. Я много путешествовал, мне доводилось бывать и во Франции. При чем не один раз. Это многое объяснит. В том числе и мой внезапный интерес к Шанталь, если кто-то в обществе обратил на это внимание, хотя я в этом искренне сомневаюсь. А если начнут задавать вопросы, ты просто пожмешь плечами и с сожалением скажешь, что: да, вы с Шанталь сестры-близнецы; да она стала актрисой, и была знатного происхождения. Что поделаешь, как иногда говорит моя тетушка – в семье не без урода. Мы объявим о помолвке, какое-то время ты поносишь траур, а затем мы поженимся. И пусть только кто-нибудь попробует раскрыть рот, я мигом укорочу ему язык!!! Ну, и как тебе такой план?

Девушка окончательно растерялась. Какое-то время в комнате царила тишина.

- Ну, не знаю, – наконец пробормотала Шанталь. – Что-то я сомневаюсь, что это сработает. Если вдруг кто-то покопается в моем прошлом и узнает, что не из какого я не дворянского рода и познакомились мы не во Франции, а здесь? Или, не дай Бог, что и моя сестра и я выступали на сцене под псевдонимом Шанталь? Что тогда? Наше вранье выплывет наружу и обернется против нас.

- Не выплывет! – уверенно возразил Альберт. – А если и выплывет – будет уже поздно. Мы будем женаты, ты будешь принята в обществе. Что они смогут сделать? К тому времени о нас уже забудут. Сплетники переключатся на обсуждение новых сплетен и скандалов, а мы станем обыденностью, вчерашним днем. Мы будем никому не интересны, милая. Поверь мне, я смогу защитить нас от злых языков.

- И все же.

Сомнения не оставляли Шанталь, но Альберт пресек их.

- Ты любишь меня?

Она посмотрела ему в глаза и не смогла солгать.

- Да.

- Ты веришь мне?

- Да.

- Ты выйдешь за меня замуж?

- Да, – словно загипнотизированная ответила Шанталь и только тут до ее сознания дошла суть вопроса. – То есть, нет, – спохватившись, поспешила поправиться она

- Стоп! Ты дала согласие! – возразил Альберт.

- Нет, ты схитрил! Это нечестно!

- Не имеет значения. Ты дала согласие стать моей женой, Мария-Луиза Сент-Этьен. И я не позволю тебе пойти на попятную!

- Но…

- Доверься мне. Я все устрою. Все будет хорошо.

- Но…

- Верь мне. Просто поверь мне.

- Хорошо, – сдаваясь, прошептала Шанталь, решив покориться судьбе в лице этого несносного самоуверенного мужчины. – Но теперь, что бы ни случилось – ты сам во всем виноват.

- Согласен.

И впервые она сама поцеловала его.

Вечерело. Мгновение летело за мгновением, складываясь сначала в минуты, затем в часы. Жизнь шла своим чередом, а он ждал, то и дело окидывая улицу нетерпеливым взглядом в слепой безумной надежде, что вот-вот среди сотен лиц мелькнут наконец знакомые черты, а блеклые лучи холодного зимнего солнца радостно заиграют в золоте волос той единственной. Он ждал, а она все не появлялась. Зимнее солнце укуталось в пышную седую шубу туч, спрятав в их клубах свои лучи, словно замерзшие ладони. Пошел снег. Небо темнело, наливаясь чернильной синевой, на улице зажглись фонари. А она все не появлялась.

“Черт, Кенди, ну где же ты?!!” – мысленно вопрошал Терри, отчаянно всматриваясь в лица бегущих мимо людей. Вынув часы, он взглянул на мерно тикающий циферблат и почувствовал, как его охватывает отчаянье. До отхода поезда на Нью-Йорк оставалось чуть более часа.

“Дьявол! Я не могу больше ждать! Вот дьявол!!! Что же делать? Нет, я не могу вот так уехать. Кенди должна знать, что я свободен, и мы можем быть вместе. Она обязательно должна это узнать! Но как? И остаться нельзя. Я не могу подвести Эдда и ребят. Да и мама будет волноваться, а в ее положении это вредно. М-да… Что же делать?”

Чарли с беспокойным сочувствием наблюдал за метаниями друга, не в силах ничем помочь. Они побывали во всех известных им местах, где могли бы встретить Кенди, но, увы, безрезультатно. Коварная мачеха-судьба словно смеялась над ними, а им оставалось лишь терпеть, ждать и надеяться.

“Письмо! – тем временем озарило Терри. – Нужно оставить ей письмо! Именно! Это то, что нужно! Напишу только самое главное, а потом, когда смогу вернуться, расскажу все подробно. Да, это действительно вариант. И похоже единственный оставшийся. Хм-м… А если эта старая грымза-домовладелица не передаст ей мое письмо? Учитывая, как она восприняла мой визит, ей не очень-то по вкусу Кенди, – Терри нахмурился и принялся сосредоточенно обдумывать положение. – М-да… А если написать два письма и оставить одно этой грымзе, а второе – отдать Альберту, чтобы он передал Кенди? А если Альберт не передаст? Нет, он так не поступит. Альберт слишком честный для этого. Он наверняка передаст. Хм-м… А это мысль! Пожалуй, именно так я и поступлю!”