Поднеся чашку к губам, Анни вдохнула густой горячий аромат и, прикрыв глаза от удовольствия, сделала маленький глоток.

- М-м… Жермен, ты – волшебница! Это не чай, а восьмое чудо света.

Мелодичный грудной смех мадам Бурже рассыпался по комнате солнечными искрами.

- О, дорогая, ты мне льстишь.

- Ничуть. Это напиток богов. Научишь?

- Пожалуйста. Как только пожелаешь, – сделав последний глоток, Жермен отставила чашку в сторону и окинула девушку задумчивым взглядом, словно мысленно решая сложную математическую задачу. – И как ты намерена провести этот замечательный день? – наконец поинтересовалась она спустя несколько минут молчания.

- Даже не знаю, – Анни пожала плечами. – Хотя нет, – тут же возразила она себе. – Знаю. Я отправлюсь на Дамскую милю и буду гулять по магазинам, пока не устанут ноги, а потом зайду в какое-нибудь кафе, выпью чаю с пирожными и снова отправляюсь по магазинам.

- О-о… – очевидно, получив подтверждение домыслам, Жермен удовлетворенно улыбнулась и кивнула головой. – Прекрасный план, сhe`re! Просто прекрасный. Желаю, чтобы он осуществился в полной мере. Отдых, прогулка на свежем воздухе и приятное времяпрепровождение на Дамской миле – это все, что вам сейчас нужно, поверьте мне. Но самое главное, дорогая, выбросьте его из головы.

Рука Анни, державшая чашку с чаем, дрогнула, и несколько темных капель упали на белоснежную скатерть. С минуту Анни молча смотрела, как они расползаются.

- Надеюсь, миссис Джонс не рассердится.

- Конечно, нет, милая, – мягко произнесла Жермен, по-матерински ласково погладив ее по голове. – Конечно, не рассердится. Это всего лишь чай. Какой, право же, пустяк.

- Как вы узнали? – Анни едва не вздрогнула, услышав собственный голос – таким чужим он ей показался. – Как…

- Я прожила долгую жизнь, сhe`re, – спокойно ответила француженка. – И не слишком праведную. И много чего повидала. А у тебя все на лице написано. Крупными буквами. Мой тебе совет: забудь его. Выбрось его из головы и живи дальше.

- Ты не знаешь, Жермен. Ты ничего не знаешь.

На этот раз усмешка Жермен была жесткой. Почти жестокой.

- Я не знаю подробностей, но мне и не надо их знать. А в общих чертах я догадываюсь, что произошло. И повторяю свой совет: отправляйся по магазинам, Аннет. И забудь его. Кто бы он ни был, но раз он смог оставить такую девушку, как ты, после того, что между вами произошло, и просто уйти, значит, он тебя не достоин. А любить и страдать из-за того, кто тебя не достоин – последнее дело, mon сhe`re.

- Это невозможно.

- Это возможно. Время лечит, дорогая. Время лечит всё. Оно самый лучший лекарь в нашем мире. А если болит душа, то единственный. Так что бери плащ и отправляйся на Дамскую милю. Как бы то ни было, но это была твоя ночь. И твой день. А мужчины – вечные Иуды – пусть катятся со своими странностями дьяволу под хвост.

Это прозвучало так пафосно и, в то же время, так искренне и яростно, что Анни невольно засмеялась. И тут же почувствовала, что ей стало легче. Словно упал с плеч невидимый груз гнева и обиды.

- Спасибо, Жермен. Большое вам спасибо. Вы – настоящий друг! А теперь я, пожалуй, действительно отправлюсь на Дамскую милю и прикуплю себе что-нибудь этакое! Экстравагантное, откровенное, вызывающее, соблазнительное и очень-очень красивое. А мужчины – вечные Иуды – пусть катятся со своими странностями дьяволу под хвост!

- Браво, mon сhe`re. Вы сделали правильный выбор. И вы о нем не пожалеете, запомните мои слова.

Чикаго.

Ранее утро того же дня.

Паровозный гудок гулко поплыл над перроном, врываясь в морозную свежесть раннего утра струями пара.

- Пора, – мягко сказала Жоа, ступая на ступеньку лестницы, ведущей в вагон.

- Пиши нам почаще, – прошептала Кенди, глаза которой подозрительно блестели.

- Ну, разумеется, – Жоа ободряюще улыбнулась. – Кенди, перестань немедленно! Ну что ты, в самом деле? Я же не на край света уезжаю. И не навсегда. Мы еще увидимся. И не раз. Вон, бери пример с Флэнни, – она кивнула в сторону темноволосой девушки, стоявшей рядом с Кенди.

Лицо и голос Флэнни, как всегда, были спокойны и невозмутимы, но в глубине серых глаз, прятавшихся за широкими стеклами очков, горели искры беспокойства. Тем не менее, внешне это никак не отражалось.

- Будь осторожна, Жоа. Желаю удачи.

- Конечно! Удача всегда со мной, ведь у меня есть такие друзья, как вы. К тому же, я выжила на войне. Разве может со мной что-нибудь случиться теперь? Никогда! Ну, всё. Идите. Не стоит затягивать минуты прощания. Оно от этого становится только больнее. Идите. С мной всё будет хорошо. Оревуар. И передайте доктору Леонарду мой привет и спасибо за помощь.

Махнув еще раз рукой на прощание, Жоа решительно отвернулась и быстро вошла в вагон. Проводник закрыл двери, а спустя несколько секунд, грохоча колесами и изрыгая клубы пара, поезд пополз по рельсам.

- До свидания, Жоа, – прошептала снова начавшая всхлипывать Кенди.

- До свидания, – задумчиво повторила Флэнни и, взглянув на подругу, нахмурилась. – Кенди, прекрати немедленно. Нам скоро на работу, а у тебя такой вид, словно умер кто-то из родственников. Жоа всего лишь уезжает на работу в другой штат. Что в этом такого особенного? Она ведь не умерла. А ты прямо греческую трагедию устроила. Немедленно вытри глаза и прекрати всхлипывать, словно какая-то глупая истеричная девчонка! Ты слышишь меня? Немедленно! Вот! Держи платок!

- Угу, – невнятно промычала Кенди, уткнувшись в клочок ткани. – Но каждый раз, когда я с кем-то расстаюсь, мне кажется, будто это навсегда. Сама не знаю, что со мной. Прости, Флэнни. Я сейчас успокоюсь. Все будет хорошо.

- Просто в твоей жизни было слишком много грустных расставаний, – чуть слышно прошептала Флэнни, но Кенди ее не услышала.

- Соблюдайте осторожность! Соблюдайте осторожность! Прибывает поезд из Нью-Йорка. Господа, соблюдайте осторожность! Не подходите к краю платформы! Прибывает поезд из Нью-Йорка!

Знакомый трубный рев взмыл в небо, и с противоположной стороны платформы, на которой стояли девушки, фыркая и скрежеща, прополз еще один поезд. Со свистом выпустив клубы пара, он громко чихнул и замер на месте. Из распахнутых дверей вагонов показались первые пассажиры.

- Арчи!

Кенди радостно всплеснула руками и бросилась к только что вышедшему на перрон молодому человеку.

- Арчи, ты уже вернулся?!!

- Э-э… Ну, да, – ошарашено протянул не ожидавший этой встречи молодой человек.

- Как замечательно! Я так рада тебя видеть!

- И я рад, – Арчи начал понемногу приходить в себя. – Доброе утро, Кенди. Доброе утро, мисс… э-э…

- Гамильтон, – тихо подсказала Флэнни.

- Добро утро, мисс Гамильтон, – повторил Арчи, вежливо приподняв шляпу. – А что вы здесь делаете в столь ранний час?

- Мы провожали Жоа, – торопливо пояснила Кенди, снова погрустнев. – Это наша подруга. Помнишь, я рассказывала о ней? Француженка, с которой мы работали в военно-полевом госпитале, а затем вернулись сюда.

- Да, помню.

- Она уехала в Монтану и будет работать там медсестрой. Там идет прокладка железной дороги.

- Понятно, – произнес Арчи, удивляясь собственному спокойствию. С того момента, как он проснулся в одной постели с Анни и вспомнил, что произошло, ему казалось, он никогда больше не посмеет вновь посмотреть в глаза Кенди. Просто не сможет, потому что сгорит на месте от стыда и позора за содеянное. Но вот он здесь, стоит перед Кенди, нечего не подозревающей Кенди, которую он так подло предал и обманул, и говорит о каких-то пустяках, как ни в чем не бывало.

“Лицемер! Презренный лицемер! Чертов жалкий трус!” – мысленно клеймил он себя, но губы, словно бы помимо воли разума, продолжали вести пустячный светский разговор.

- А почему ты так рано? – тем временем задала очередной вопрос Кенди. – Тогда, у Альберта, ты сказал, что вернешься вечерним поездом, а возможно, и вообще задержишься на несколько дней? Я совершенно точно это помню.