И тут же, словно напоминание о том, что планы строит не только лорд Сертиас-младший, над головой Дженни отчетливо каркнула ворона. Загадки и тайны, преследующие Дженни ниоткуда, следовали той же дорогой, что и планы генерала. А кстати! Тайны и загадки! Дженни бросила быстрый взгляд на бумагу, которую так и не выпустил прильнувший к окну Реми. Пока он подслеповато моргал, вглядываясь в мельтешение огоньков, кое-что удалось разглядеть. Во всяком случае, одно имя, но и это многое объясняло!
А господин второй секретарь еще некоторое время любовался движением в ночной степи, потом отодвинулся от окна и внимательно посмотрел на Дженни.
— Не подействовало! — заявил он.
— Что не подействовало?
— Вот эти подколки. Если заглянуть в твой блокнот, там не найдется никаких доносов.
— А если заглянуть в твои бумажонки, там не найдется никакой тайной дипломатии, а только описание приключений Готвинга Мореплавателя на Фирийских островах.
Реми с опаской поглядел на Дженни, перекатывая в голове какие-то мысли.
— Ну да, — наконец решился он признать очевидное. — Это копии писем, отрывки из воспоминаний и все такое. В общем, разрозненная информация о его войне с Пожирателями, все, что Эльсбетиноре удалось тайком найти для меня в закрытом фонде библиотеки. Ее накажут, если узнают, понимаешь?
Реми с тревогой вгляделся в лицо спутницы — прониклась ли она серьезностью признания? Дженни поспешила успокоить:
— Реми, ты хороший друг и можешь не волноваться: этот секрет в надежных руках. Я вас не выдам, обещаю. Просто ехать скучно, и, если бы ты читал вслух, это могло бы скрасить скучное путешествие.
— Да зачем тебе какие-то острова? — Реми захлопал глазами. — Вот мне эти записки сослужили отличную службу, я получил назначение! Потому что, когда искали сопровождающего для его милости лорда Готвинга, оказалось, что я знаю о Фирийских островах больше всех.
Вообще-то, Реми был прав: Дженни острова ни к чему. Но ведь никогда заранее не знаешь, какая именно информация может понадобиться. И потом, чем скучнее чтение, тем легче заснуть!
— Жалко тебе, что ли… Ведь там нет дипломатических секретов, а мне так интересно!
Тогда Реми сдался и начал читать вслух. Он читал о прекрасных зеленых островах среди голубого моря, о ярких цветах, о пестрых птицах, перелетающих с одного цветка на другой и кричащих почти по-человечески. О мирных добрых жителях, вожди которых умеют говорить со зверями, а потому эти люди всегда пребывают в гармонии с окружающим их миром. Они чувствуют себя частью мира — частью сообщества зверей и птиц, населяющих поросшие лесом горы, частью этого леса и частью этих гор… Безглазые змеи, обитающие в недрах гор, приносили Говорящим Со Зверями дивные самоцветы, которыми эти славные люди украшали себя. Готвинг Мореплаватель очень много говорил об этих драгоценностях, они его очень заинтересовали. Но еще больше он говорил о красоте принцессы Говорящих.
Это было так благостно, что Дженни уже почти уснула, но тут Реми добрался до рассказа о Пожирателях. Эти страшные существа не были другим племенем — скорее сектой, частью народа Говорящих Со Зверями. Женщины Пожирателей не упоминались ни разу, речь всегда шла о молодых мужчинах. Они приходили ночью.
Ничто не могло остановить Пожирателей, они были ужасно сильны и двигались так быстро, что опережали полет стрелы и удар копья. Они убивали, кого хотели, забирали добычу и растворялись в ночи. И всегда вырезали сердца у своих жертв. Никто, конечно, не видел, чтобы они пожирали сердца, но все были уверены, что это часть их мерзкого ритуала.
Кстати, не брезговали они и драгоценностями. К тому времени, как Повелитель Огня попал на Фирийские острова, большая часть самоцветов, добытых змеями, была похищена Пожирателями, а все, что еще оставалось, добрые аборигены обещали отдать пришельцу, если он избавит их от напасти.
Готвинг утверждал, что отказался от награды, просил только выдать за него принцессу.
— Все правильно, — зевнула Дженни, — оставшиеся камни все, до единого, как раз и были на принцессе. Сам подумай: диадема, браслеты, ожерелья, серьги, перстни. Чтобы не тащить этот груз самому, умный Готвинг решил получить это барахло в комплекте, и чтобы несчастная девушка сама принесла все богатство племени на себе. Сгибаясь под такой тяжестью, разумеется — ведь дивные самоцветы положено оправлять в золото. Целая груда золота! И такая тяжеленная!
— Можно подумать, ты знаешь принцесс и их убранство, — буркнул Реми, недовольный тем, что его перебили во время чтения.
— Я знаю лордов и их пристрастия, — отрезала Дженни. — Этого достаточно! А уж как они обходятся с девушками…
Реми бросил еще несколько строгих взглядов на слушательницу, потом вернулся к чтению. Храбрый и умный Готвинг не стал меряться силами с непобедимыми Пожирателями в поединках. Он выжег их пещерные храмы и уничтожил своим пламенем часть леса, где они укрывались. Эта тактика совершенно не соответствовала представлениям аборигенов о гармонии с природой, зато оказалась действенной. Пожирателей на Фирийских островах не осталось, а Готвинг получил свою принцессу. Но этого Дженни уже не слышала — она спала.
***
Утром она проснулась в стоящем фургоне. Реми похрапывал, отодвинувшись от Дженни как можно дальше — можно сказать, забился в угол. Папку со своими драгоценными записями он прижимал к груди — даже во сне очень крепко. Но Дженни это уже было не интересно — она получила то, чего добивалась, сказочку на ночь. Реми, в ее представлении, вряд ли мог дать больше!
Дженни выбралась наружу. Они стояли посреди все той же пыльно-каменистой степи, какой, кажется и был весь Гранделин.
Моря не было видно, за ночь обоз удалился от берега. Вокруг стояли всевозможные фургоны и повозки — весь транспорт, что нашелся в Абадохе и теперь был конфискован генералом Истригсом для нужд армии. Небось, все местные теперь исключительно ходят пешком. Солнце, раздутый оранжевый шар с подрумяненными красными боками, висело над краем равнины.
Солдат поблизости Дженни не заметила — ни конных, ни пеших. Они ушли вперед, обогнав обоз.
Кучера на облучке не наблюдалось, из передней, пассажирской части никто не показывался, и Дженни решила немного пройтись, чтобы размять ноги, которые затекли после ночи, проведенной на мешках и баулах. Когда над головой захлопали крылья, и знакомая ворона плюхнулась на землю рядом с Дженни, она уже не удивилась. Птица стала что-то клевать, то и дело косясь блестящим глазом. Появление пернатой знакомой Дженни уже не развлекало, и она пошла дальше. Возницы спали. Да весь остановившийся обоз спал в розовых лучах рассветного солнца. Понурые лошади замерли, опустив тяжелые головы, возницы дремали, кто где пристроился. Но за рядами повозок раздавался голос — человек говорил размеренно и громко, будто обращался к собранию. Никто не отвечал, это не было беседой.
Дженни обогнула вереницу фургонов и увидела преподобного Остерна — проповедника с «Удачи». Морское путешествие священнослужитель переносил плохо, почти не появлялся на палубе и в кают-компании, зато на твердой земле он чувствовал себя уверенно и, видимо, пользовался всякой возможностью, чтобы нести слово Тедзинга Победителя заблудшим душам.
Сейчас он призывал обозную прислугу быть милостивыми к побежденным дикарям, не ведающим истины. Глупое занятие, решила Дженни: возницы вряд ли смогут применить на практике духовный опыт, внушаемый этим странным человеком. Они и врага-то, может, не увидят — где уж тут проявлять милосердие.
— Преподобный, доброе утро! — окликнула его Дженни, когда он сделал паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. — А вы не думаете, что о милосердии нужно говорить с кем-то другим, а? Возницы Эверона до сих пор не отличались кровожадностью, так я слышала. Может, вам следует отыскать боевые части и попробовать там? Ну, например, познакомить с Тедзингом Победителем… гоблинов? Ручаюсь, они в ответ познакомят вас со своим божеством.
