— Тогда не допусти этого, — нахмурился Бансай. — У тебя получится.

— Легко сказать! — ядовито усмехнулся беловолосый. — Я всё быстрее схожу с ума, перестаю себя контролировать и не понимаю, чего сам хочу. Меня заставляют беспокоиться о жителях города, но я… я как бы… я не могу? Я не беспокоюсь. Мной движет лишь страх того, что если я не буду подчиняться, то самому близкому мне человеку навредят. И когда мой рассудок совсем помутнеет, я не знаю, что произойдёт: буду ли я выполнять приказы ради того, кто мне дорог, или… или… или мне снова будет всё равно?

— Абсолютно нормально беспокоиться только о себе и о своих близких, это разумно, — спокойно произнёс Бансай, поглаживая парня по спине в попытке успокоить. — И если ты волнуешься даже за незнакомых тебе людей, то это тоже совершенно нормально; это значит, что ты эмпат. На этом держатся отношения между людьми, и здесь нет ничего плохого. И если тебе не плевать на того человека сейчас, то, полагаю, не будет плевать и потом.

— Когда я свихнусь, да? А вдруг я захочу его выпотрошить или…

— Не накручивай самого себя, — нахмурился русый.

— …мне совсем скоро осознанно станет плевать на то, что с ним случится…

— Небо, перестань.

— …или я…

— Небо, — повысил голос Бансай, вырывая парня из бредовых размышлений и заставляя посмотреть на себя, — послушай. Сегодня я познакомился с тобой и многое о тебе узнал, и ты действительно поразил меня. Ты сумел выжить, завести много новых знакомств, найти способ убедить людей верить тебе, завести семью, которая любит тебя и ждёт. Ты добился того, о чём другие железные даже мечтать боятся. За это счастье тебе придётся бороться. Думаю, ты справишься с тем, что выпало на твою долю: сумасшествие, враги в лице других железных или людей. Это выпало именно тебе, потому что никто другой не сумеет преодолеть это. А ты сможешь. Да, ты немного запутался, ты напуган и не знаешь, чего ожидать от себя и от других, но… Но я знаю: сколько бы бездушного железа ни было в этом теле, под этой кожей бьётся живое сердце, — Бансай сжал левую ладонь в кулак и упёрся костяшками немного левее солнечного сплетения Соры, смотря ему прямо в глаза. — До тех пор, пока у тебя есть кто-нибудь, кто тебе дорог, тебе всегда будет, что терять. Поэтому не смей — не смей! — сомневаться в себе, опускать руки или сбегать, иначе ты подведёшь и себя, и его.

Сора медленно выдохнул и постарался расслабиться, против воли стискивая пальцами обивку дивана.

— Спасибо, — нервно улыбнулся беловолосый, кусая нижнюю губу до крови, чтобы с помощью боли отрезвить себя. — Правда.

— И тебе. Ты хороший собеседник. И прости за придурка.

— Да нет, ты прав, я тот ещё придурок.

— Возможно. Но я сказал не подумав, так что извини, — Бансай был непреклонен. — Из всех тех, кто приходил сюда, с тобой я почему-то почти сразу почувствовал себя комфортно.

— Стоп, погоди, что ты сказал? — вмиг взгляд Соры прояснился, а на его лице не осталось и следа от той горечи и боли, что вспыхнула внутри парня минуту назад. — Из всех? Был ещё кто-то?

— Сюда нередко приходят подростки, жадные до секретов железных людей, — пожал плечами русый. — И я продаю таблетки за некоторые вещи и еду.

— Что? Кому?! — Сора резко вцепился в плечи Бансая с такой силой, что парень на секунду подумал, будто беловолосый их вот-вот сломает.

— Парню по имени Дайк и девушке, Рей.

— Какие знакомые имена, — Ямаруту передёрнуло. — А ты случаем не встречал здесь кого-нибудь ещё? Кого-нибудь странного?

— Они все достаточно странные, раз додумались прийти сюда. А, хотя, недавно приходил один… Он хотел выкупить таблеток, но не смог найти подходящую валюту для меня, и тогда попытался напасть.

— И-и-и???

— И я отбился. Это было не так уж сложно, но драка длилась очень долго, а он не принимал таблеток — я следил за этим.

— Это же Первый! Тот бессмертный, о котором я тебе говорил! О господи, он же был здесь… Он же… Стой, и что, он нашёл таблетки?

— Нет, я спрятал их так, что только я смогу найти их. Но он обыскал здесь практически всё, изучил кучу записей учёных. Он был один, и ушёл так же внезапно, как и появился.

— Точно он! — встрепенулся беловолосый, вскочив с места. — Бансай, мне нужно возвращаться в Тэрроз, но взамен таблеток я могу предложить лишь деньги. Эта сумма позволит прожить тебе ровно столько, сколько тебе осталось, так что…

— Я не хочу жить в городе, Небо, — отрезал русый.

От этого «Небо» парень вздрогнул, и, мотнув головой, попытался ещё раз:

— Пожалуйста. Мне больше нечего предложить, у меня ничего нет.

— Небо, я не хочу.

— Прошу тебя.

— Нет.

— Пожалуйста!

— Небо, ты…

— Хватит меня так называть! Меня зовут Сора! Сора Ямарута, и мне, блять, срочно нужно вернуться обратно в город с этими ебучими таблетками, так что не усложняй мне задачу, я не хочу с тобой драться! — проорал взбесившийся беловолосый, и, столкнувшись с укоризненным взглядом Бансая, остыл, осознав, что это вышло случайно. Дальнейшие его слова застряли где-то в глотке.

Бансай сверлил парня холодным выражением глаз ещё несколько минут, прежде чем, окинув помещение взглядом, бросил сухое: «Жди здесь». Он вернулся через полчаса, волоча за собой шесть коробок: две в руках и четыре в хвостах. Он сложил их друг на друга и распаковал верхнюю.

— Бери сколько нужно.

— Серьёзно? — удивился Сора.

— Да. Это всё, что тут осталось. Больше нет, — развёл руками Бансай, чуть улыбнувшись. — Они тебе нужнее, чем мне.

Сора мигом оказался рядом с коробками и стал вынимать из верхней небольшие упаковки, затем складывая их в свой рюкзак. Поместилось туда восемнадцать штук.

— Больше я не унесу, а остальное, — Сора немного подумал, — нужно сжечь.

Бансай молча отправился за горючей смесью, а, вернувшись, как-то очень уж грустно вздохнул.

— Я действительно не хочу в город, — объяснил он.

— Но это лучше, чем оставаться здесь. Я знаю того, кто может сделать тебе документы, а потом…

— Знаешь, я лучше пойду в Дэтру, поищу что-нибудь там. А оттуда ещё куда-нибудь смотаюсь. Как пойдёт.

— Тебе виднее, но, — Ямарута выудил из кармана карту и протянул её русому, — деньги я тебе всё же отдам, вдруг пригодятся. Ты очень помог мне.

Бансай окинул протянутую ему пластину подозрительным взглядом и осторожно взял её.

— Ты пешком собираешься до города добираться? — удостоверился железный.

— Ну, да?.. А ты?

— Я-то понятно, что пешком пойду, — фыркнул Бансай, наматывая на шею шарф. — Здесь есть телефон, я могу запустить генератор, подать электричество и зарядить его. Позвонишь кому-нибудь, чтобы тебя забрали. Тебе же срочно нужно, правильно? — многозначительно поднял брови русый, заставляя Сору поёжится. Пусть тот и стоял к нему спиной, обливая коробки горючей смесью, но дрожь всё равно пробрала до костей. Бансай словно тень железного, осевшая в этих зданиях. Жуткий парень.

— Давай.

Спустя ещё полчаса «тень» вернулась с пластиной-телефоном. Заряда на нём почти не было, но на один звонок хватит. Сора убрал пластину в карман, решив подать сигнал SOS на улице, и поднял взгляд на Бансая, уже собравшего свои вещи и готового к внезапному переезду. Ямарута достал зажигалку и чиркнул кремнем, спустя секунду смотря на маленький язычок огня, едва трепыхавшийся из-за дыхания железного.

— Ты же понимаешь, что этим ты лишишь всех железных — и хороших, и плохих — возможности прожить чуть дольше? — решил убедиться Бансай, смотря на коробки.

— Этого и добиваюсь, — тихо ответил Сора, бросая горящую зажигалку на картон. Рыжее пламя вспыхнуло и мгновенно окутало собой все коробки, стремительно превращая их в пепел и добираясь до упаковок с таблетками. Ямарута развернулся к выходу и зашаг вперёд, но спустя несколько секунд остановился. — Ты идёшь?

— Я догоню. Хотя… Нет. Иди один, Небо. Я хочу увидеть свою камеру в последний раз, так что… — парень не договорил, а лишь развёл руками.