— Никто из всех тех людей, что стояли на шестой улице, не собирался подходить к тебе, чтобы добить или помочь. И я решила: это мой шанс.

— Шанс для чего? — нахмурился Ямарута, поняв, что вспомнить лицо этой женщины у него уже никогда не получится.

— Для того, чтобы поблагодарить тебя и помочь, ты ведь мог умереть там, — улыбнулась Хана. — Поэтому я забрала тебя оттуда.

— Только потому, что я не убил тебя когда-то давно? И всё? Так себе причина, — фыркнул он недоверчиво.

— Ты всё ещё не вспомнил? Ты тогда не просто не убил меня… Ты не убил Нас, — Хана снова посмотрела на сына.

Сора глянул на мальчика: на вид ему лет одиннадцать, а с того момента, как железных упекли в тюрьму, прошло уже почти двенадцать лет. Этого ребёнка тогда ещё не было, но… Но Хана могла быть беременна. Ямарута резко перевёл взгляд на блондинку, роясь в памяти тщательнее. Нет, её лица он так и не вспомнил, но ситуацию, когда он чуть не убил беременную девушку в переулке, он помнит до сих пор, потому что тогда вместо неё лишился жизни ученик Соры. То есть, это та самая девушка? Спустя столько лет она узнала его? И захотела помочь? Это не укладывалось в голове.

— Погоди… это… — забормотал Сора, смотря на мальчика остекленевшим взглядом. Голос почему-то дрожал. — То есть, он… Он жив, потому что…

«Потому что я не стал убивать тебя», — застряло в горле беловолосого, не способного оторваться от разглядывания ребёнка. Парень всё ещё не мог поверить в то, что благодаря нему эта девушка и этот ребёнок прожили ещё так долго.

— Эй, ты чего это?.. — обеспокоенно позвала Сору Хана, заглядывая ему в глаза и заставляя отвлечься на себя. Беловолосый вздрогнул и растерянно посмотрел на неё. — Что случилось?

— Что? — не понял парень, ещё не придя в себя.

— Ты плачешь, — взволнованно произнесла блондинка.

Только теперь Сора почувствовал, что глаза щиплет, а щёки стали мокрыми. Он снова вздрогнул, испугавшись собственного поведения, и попытался утереть слёзы, но боль в правом плече напомнила, что делать это нужно левой рукой. Парень непроизвольно всхлипнул и судорожно выдохнул, стараясь унять лёгкую дрожь.

В то время он действительно сделал что-то хорошее. Смог, хотя до последнего верил, что его усилия напрасны, и все спасённые им жизни всё равно заберут раньше положенного срока. Но теперь перед ним сидит этот ребёнок, самозабвенно мастерит что-то, понятное только ему одному, и одним только своим существованием доказывает Соре, что оно того стоило.

— Я… я просто… я вспомнил тот случай… — пробормотал Ямарута, растирая раскрасневшееся лицо ладонью, а затем попытался улыбнуться. Вышло слишком искусственно и жалко, будто нервно, а уголки губ тут же поползли вниз, потому что глаза всё ещё слезились.

— Всё хорошо? Может, тебе что-нибудь принести?

— Нет, нет, не надо, я в норме, — мгновенно отмахнулся Сора, вытирая солёную влагу тыльной стороной ладони и делая глубокий вдох, а затем медленно выдыхая. — Не знаю, что на меня нашло, обычно со мной такого не случалось, — попытался он отшутиться.

Действительно: сколько раз парень плакал можно по пальцам одной руки посчитать.

— А как… Как его зовут? — кивнул Ямарута на мальчишку.

— Хоши.

— Хоши, значит… Ему сейчас одиннадцать лет?

— Да, верно.

— Обалдеть, — выдохнул беловолосый, запрокинув голову назад. Одиннадцать лет! Он прожил благодаря Соре одиннадцать лет!

— Ты так вырос, — вдруг сказала Хана, улыбнувшись как-то особенно тепло.

Ямарута недоумённо посмотрел на неё, вздёрнув бровь, и только спустя секунду вспомнил, что так близко она видела его очень давно.

— А, ну да, много лет прошло… — почесал он переносицу, отводя взгляд.

— Когда я вырасту, я стану как дядя! — внезапно воскликнул Хоши, ткнув пальцем в сторону опешившего беловолосого.

— Дядя?..

Хана едва не засмеялась из-за реакции Соры.

— Что ты имеешь в виду, Хоши?

— Я стану большим! — пробурчал мальчик, вскочил с места и, подойдя к беловолосому, провёл ладонью от его макушки до своей.

— Точнее, станешь высоким? — усмехнулся железный.

— Угу.

— Выше меня?

— Да!

— Если ты будешь вот так есть, — парень кивнул на тарелку мальчика с наполовину съеденным ужином, — то никогда не вырастешь, — ухмыльнулся Ямарута, провоцируя мальчика не переводить еду. Ребёнок насупился, достал из-за спины свою поделку, направил её на беловолосого и выкрикнул:

— Бам-бам-бам! Дядя проиграл!

Сора вздрогнул. То, что должно было прозвучать по-детски невинно и забавно, ужаснуло его настолько, что внутри всё похолодело.

«Да, ты прав… Этот раунд я точно проиграл, пацан, — тоскливо подумал Ямарута, потрепав мальчишку по волосам и попытавшись улыбнуться. — Наступил на собственную мину… А дальше будет Его ход… Нужно быть готовым к этому».

— О чём задумался? — вновь подала голос Хана, начав мыть посуду.

— Да так, о своём… Меня уже должны были обнаружить, так что скоро за мной приедут, — резко сменил он тему, стоило Хоши отойти от парня.

— Охотники?

— Да, но пока их нет, может, найдёшь мне какое-нибудь занятие? — предложил он.

— Какое, например? Что ты можешь с одной-то рукой?

— Ну… что-нибудь…

— Сиди уж и отдыхай, раз ранен.

— Не могу! Безделица убивает мой мозг изнутри, мне надо чем-то заняться… — пробормотал Сора недовольно, оглядываясь ещё раз и понимая, что, если нет телевизора, значит, нет и компьютера, а, следовательно, и сети тоже.

Железный быстро смёл с тарелки остатки еды, в два глотка осушил кружку с чаем и отправился на поиски Хоши, убежавшего куда-то за его спину. Помимо комнаты, в которой проснулся Сора, совместного санузла и кухни здесь был ещё и зал, больше похожий на ещё одну обычную комнату. Вряд ли у Ханы бывают гости, поэтому зал ей ни к чему, а помещений, помимо уже названных, больше не было. Хоши уселся на раскладном диване и листал книжку с картинками, не обращая внимания на парня. Тот немного постоял за ним, посопел из-за раздражающей боли в руке, затем успокоился и присел рядом с мальчишкой.

— Анатомия? Тебе нравится читать это? — удивился беловолосый.

— Угу.

— Хочешь стать врачом? — предположил Ямарута.

— Хочу стать пат… пато… пата… тем, кто людей режет, — сдался мальчик, не сумев выговорить нужное слово.

— Патологоанатомом?

— Да!

— Но патаны же мёртвых режут… ты уверен, что хочешь заниматься именно этим?

— Нет… — буркнул мальчик. — Хочу стать тем, кто живых людей режет!

— А-а, тогда ты хирурга имел в виду!

— Да! Точно! Я перепутал!

— Вот когда станешь хирургом, следи за тем, чтобы тебе больше никогда не пришлось произносить эту фразу, — Сора выдавил глупую улыбочку.

— А кем дядя работает? — невинно поинтересовался Хоши.

— Дядя?.. — снова растерялся Ямарута. Мальчик ткнул пальцем в грудь беловолосого, говоря этим: «Ты — дядя». Сора задумался, начиная бормотать:

— А, ну… Я работаю… Э-э-э… Я… как бы… на полицию работаю…

— Так ты, дядя, полицейский? Круто!

— Да, наверное, круто, — пожал он плечами. — И хватит звать меня дядей, меня зовут Сора!

— Дядя Сора, — кивнул Хоши, запоминая.

— Без «дядя»!

— Без дядя Сора?

— О господи! Мелкий, не доводи меня до греха!

— Дяде Соре больно? — последовал вопрос от мальчишки.

— Чего?

Хоши показал пальцем на перебинтованную конечность железного. Тот повёл правым плечом, слегка поморщился и улыбнулся.

— Немного.

— А что случилось?

— Я подрался с другими, плохими дядями.

— Их надо наказать! — насупился мальчик, важно скрестив руки на груди.

— Их обязательно накажут, — весело улыбнулся Сора, потрепав Хоши по волосам, и, услышав приближающиеся шаги, повернул голову к коридору, из которого спустя секунду показалась Хана. — В чём дело?

— Я так и не сказала тебе спасибо за тот раз, — смущённо произнесла блондинка. — Так вот: спасибо.

Сора только фыркнул и отмахнулся, а затем внезапно выдал, посмотрев на мальчика: