— А где его отец?

— Я не знаю, — тяжело вздохнула женщина. — Это было…

«Изнасилование», — одними губами произнесла она, и Сора, ни разу не бравший у Рей уроки чтения по губам, прекрасно понял, что сказала Хана. Парень немного побледнел и сглотнул, смотря на девушку теперь совсем другими глазами.

— Вот как, — наконец, выдохнул он, погладив Хоши по волосам особенно осторожно, будто боясь спугнуть его. Но, кажется, мальчик чувствовал себя более чем уютно: даже учитывая тот факт, что он ребёнок от насильника, Хана заботится о нём и искренне любит — Сора не мог не уважать девушку хотя бы за это, — хотя могла бы срывать на нём злость и обиду — что было бы весьма глупо. — В деньгах нуждаешься? — спросил вдруг Ямарута.

— Что? В деньгах?

— Да-да, в них. Вам обоим на жизнь хватает? Он в школу ходит?

— Ну, мы не голодаем, но вот в школу он не ходит… я сама его обучаю… Откуда в трущобах школы? — грустно усмехнулась блондинка, и Сора расплылся в довольной ухмылке.

— Скоро переедете ближе к центру. Ему нужно хорошее образование, — беловолосый перевёл взгляд на Хоши, листающего какой-то новый учебник, — а тебе — работа.

— Но как…

— Я всё устрою.

Хана аж засветилась от счастья и хотела было выразить благодарность и за это, как во входную дверь постучали. Блондинка растеряно завертелась на месте, а когда Сора кивнул, намекая, что разговор можно продолжить и потом, отправилась в коридор. Железный тяжело вздохнул, понимая, что раз у Ханы гостей не бывает, то в дверь ей постучали Охотники. Ямарута готов поклясться, что, когда отдалённо прозвучал знакомый спокойный мужской голос, по полу пошла вибрация. Сердце парня забилось быстрее, от волнения затряслись колени. Он боялся узнать реакцию Томо.

— Сора, это за тобой, — сказала Хана осторожно, заметив то, как напрягся беловолосый.

— Я знаю, — выдохнул он, заставив себя подняться с дивана и на негнущихся ногах направиться в коридор. Сора ожидал всего: даже то, что брюнет будет спокойно стоять у входной двери, привычно засунув ладони в карманы куртки, и смотреть на него так, будто ничего не случилось. Это действительно оказалось реакцией Охотника, и пусть Ямарута был готов к этому, он всё равно на мгновение замер так, будто столкнулся со стеной.

— Дядя что, уже уходит? — расстроился Хоши, дёрнув маму за рукав, а затем перевёл наивный взгляд больших голубых глаз на беловолосого. Сора вздрогнул, спиной чувствуя, как мальчик прожигает в нём дыру, и уставился в пол, боясь посмотреть Томо в глаза. — Ты же ещё придёшь к нам, дядя Сора?

— Приду, — просипел парень, без помощи одной-единственной руки просовывая ступни в расстёгнутые боты.

— Он же сможет вылечиться? — поинтересовалась Хана, взглянув на брюнета, искренне беспокоясь за Сору.

— Сможет, не переживайте, — фальшиво улыбнулся ей Томо, а затем кивнул парню в сторону выхода. — Нам пора уезжать, Эйта.

В сказанном полицейским оказалось столько яда и подавляемой злобы, что у Соры от переизбытка волнения и испуга закружилась голова, а перед глазами заплясали цветные пятна, но он заставил себя, еле-еле переставляя ноги и пошатываясь, выйти из квартиры и сухо попрощаться с её хозяевами. Парень ожидал, что как только дверь за ними закроется, Томо набросится на него с обвинениями, матами и угрозами, попытается ударить или ещё что-нибудь в этом духе, но коп ничего не сделал и ни слова не сказал, и это лишь ещё больше настораживало и пугало Ямаруту.

Около подъезда в машине их ждал Скай, покуривающий в открытое окошко со стороны водительского сидения: он чуть не подавился дымом, который успел вдохнуть за секунду до того, как увидел Сору, наверное, потому что до сих пор отчасти отказывался верить в то, что железный жив. Парни сели в машину — беловолосый буквально ввалился на заднее сидение, зашипев из-за острой боли в руке, — и спустя пару секунд та тронулась с места.

Сору будто бы кололи тысячами раскалённых игл в то место, где заканчивалась его правая рука. Боль для него была терпимая, но само ощущение — неприятное и раздражающее. Он хотел выть в голос только из-за того, что его это раздражает так же, как и это «дядя», потому что — ну в самом деле, какой он Хоши дядя? Сора ему в старшие братья годится. А боль, похожая на иглоукалывание раскалёнными спицами — не то, что хочется чувствовать слишком длительный период времени.

Удивительным было то, что молчание хранил даже Скай, видимо, не рискуя брать на себя ответственность за начало не самого приятного разговора. Когда парни уже подъезжали к участку, Сора решил всё же поинтересоваться, поднимая висящую в воздухе тему:

— Ты ничего не скажешь?

Железный смотрел прямо на Томо и понимал, что он физически чувствует этот испытующий взгляд.

— Нет, — сухо ответил брюнет, уставившись вперёд.

— И не спросишь?

— Нет.

В горле у Соры пересохло, а глаза лихорадочно заблестели. Парень спешно выбрался из машины вслед за брюнетом, не замечая Ская, миновавшего лестницу быстрее всех, но оставшегося на улице, чтоб убедиться, что драки не будет, и окликнул Томо:

— Эй! Ты… что, даже не обматеришь меня? — с нескрываемой надеждой в голосе спросил Ямарута.

— Нет, — всё так же холодно ответил брюнет, остановившись посередине лестницы, но не повернувшись к парню лицом.

— И не ударишь?.. — отчаялся железный, охватываемый обидой и страхом. Он надеялся, что Томо сделает хоть что-нибудь, что покажет, как он взбешён из-за поступков Соры, а не продолжит делать вид, что ему наплевать. Это равнодушие проехалось по сознанию беловолосого, словно танк.

— Нет, — в очередной раз последовал тот же ответ, заставивший Сору судорожно выдохнуть. — Чего ты от меня ждёшь? — вздохнул полицейский, всё-таки поворачиваясь.

Железный почти обрадовался тому, что коп хоть сколько-то продолжил разговор.

— Я не знаю, я думал… думал, что, — парень мелко задрожал, только сейчас почувствовав, что на улице холодно: температура не ниже нуля, но этого достаточно, чтобы человек, привыкший жить посреди пустыни, продрог; снег падал всё также лениво и медленно, но уже слегка укутал собой крыльцо участка и перила, — ты будешь зол на меня.

— Из-за чего бы мне быть злым на тебя? Из-за того, что ты инсценировал собственную смерть? Да, я догадался об этом. Как увидел на камерах видеонаблюдения тебя, Коду и Грин, а потом вспомнил, что было в Дэтре, подумал, что окончательно пизданулся, но затем сложил два и два — и сразу догадался, — ехидно усмехнулся брюнет. — Но я не злюсь, нет. Я в ебаном бешенстве, — прорычал он, ощетинившись и заставив Сору вздрогнуть. — Ну и пусть, что с того? Ждёшь начала экзекуции?

— Возможно, — прохрипел Ямарута, поёжившись.

— Тебе уже хватит, — зло улыбнулся брюнет, кивнув на отрубленную руку парня.

— Но ты же не оставишь это просто так? Ты не можешь, — Сора был уверен, что своё наказание он получит.

— Да, ты прав, не оставлю… Смешно: меня считают лучшим Охотником, но при этом я не смог уследить всего лишь за одним-единственным парнем и позволил ему умереть. Видимо, не такой уж я и лучший. Я не подхожу на роль охраны для тебя, — с наигранным сожалением пожал Томо плечами.

Скай хотел было вмешаться, но понял, что это не лучшая идея: семейные разборки — не его проблема.

— О чём ты говоришь? — Сора удивлённо моргнул, медленно соображая, что имеет в виду брюнет, и почувствовал, как от возмущения вперемешку со страхом из лёгких вышибло воздух. — Ты же не собираешься?.. Нет! Ты же шутишь?!

— У меня рак юмора, помнишь? Скай найдёт для тебя кого-нибудь более подходящего, или, может быть, даже сам будет присматривать за тобой, меня это в любом случае уже не касается, — пожал парень плечами, решив на этом закончить разговор. Он отвернулся и поднялся всего на две ступени выше, прежде чем Сора схватил его за край куртки и слегка дёрнул к себе, принудив остановиться.

— Лучше по роже дай! — проорал он с нотками паники в голосе. — Накричи на меня как больной, сломай мне что-нибудь!