— Стеф, что случилось? — чувствуя, что что-то не так, спросила Кэролайн.

— Звонила Ребекка, — дрожащим голосом пробормотал Стефан, надевая толстовку. — Они сейчас с Никки в больнице. У нее подозрение на менингит.

На Стефане нет лица, и кажется, что за эти полминуты поменялся даже его цвет кожи, став каким-то землистым.

Кэролайн почувствовала, как внутри все замерло.

— Боже мой… — прошептала она. — Как… Стеф…

— Я не знаю, — словно в забытьи, мотнул головой он. — Они вернулись позавчера, все было нормально. А к утру у нее поднялась температура, около 102*… Ребекка сказала, что Никки сильно плакала и показывала на голову. Они вызвали «Скорую», врачи настояли на госпитализации. Кэр, мне нужно туда.

Стефан тараторил так быстро, что трудно было разобрать половину слов, которые он произносил. Он был напуган, часто дышал и напоминал заблудившегося ребенка, который не мог найти дорогу назад. Таким Кэролайн видела его впервые.

— Стефан, может быть, нужна какая-то помощь? Мне поехать с тобой?

— Кэролайн, не надо, — Стефан положил ладони на плечи. — Я тебе позвоню, хорошо?

Форбс кивнула.

— Стеф…

Она коснулась его руки, и он взглянул ей в глаза.

— Все будет хорошо, слышишь?

Сальваторе рассеянно кивнул и, попрощавшись, вышел из дома.

На следующий день Деймон разбудил Елену рано утром. Что произошло, она не поняла: он будил ее по утрам, только когда они куда-то уезжали. Ответа на вопрос «что случилось?» не последовало. Деймон выглядел угрюмо и лишь холодно произнес: «Собирайся быстрее». Зачем-то он приказал завязать волосы в тугой хвост, снять цепочку и сережки. Он вновь очень напоминал самого себя месяц назад. Снова властность. Лед в глазах. Что послужило причиной такой перемены в нем, Елена не знала. И страх возвращался очень быстро.

На негнущихся ногах, толком не проснувшись, Елена садится к нему в машину и чувствует, как начинают холодеть руки. Дорога занимает совсем немного времени: уже минут через двадцать они подъехали к высокому зданию, на стеклах которого играли солнечные блики. Выйдя из машины и оказавшись перед ним, Елена немало удивилась: огромными красными буквами над входом было написано — «спортивный центр». Они заходят туда, Деймон коротко кивает вежливо поздоровавшемуся и, судя по всему, знающему его охраннику. Вопросов в голове слишком много, но мысли путаются от пугающей невозмутимости Деймона, который идет так быстро, что она еле поспевает за ним, и даже не оборачивается. Путь кажется невообразимо длинным, и ощущается течение буквально каждой секунды. Наконец, остановившись перед одной из деревянных дверей в коридоре на третьем этаже, над которой висела надпись «женская раздевалка», Деймон протянул ей пакет.

— Через пять минут жду тебя в зале номер тридцать семь. Второй этаж, по коридору прямо до первого поворота налево, вторая дверь.

Деймон так жестко отчеканивает каждое слово, что внутри от страха все сжимается, и Елена не находит в себе сил чтобы возразить или хотя бы о чем-то спросить. Оставшись в полной тишине, она чувствует, как в ушах шумит кровь, а в груди невыносимо быстро стучит сердце. В пакете — спортивная форма, которая очень ей знакома: майка, леггинсы, кроссовки. Но среди этого набора оказывается кое-что, что окончательно сбивает Елену с толку. Это перчатки для кикбоксинга.

Пара глубоких вдохов не помогают прийти в себя, и ей не остается ничего другого, кроме как переодеться. На себя она не надевает лишь эти самые перчатки, будто бы не веря, что они предназначаются для нее, и просто берет их с собой. Наверное, впервые в своей жизни так сильно боясь задержаться хотя бы на минуту, она быстро спускается на второй этаж. Найти зал, указанный Деймоном, оказывается не так сложно, но открыть дверь очень страшно: она уже знает, что вновь встретится с его взглядом. Но себя приходится побороть.

Достаточно большой спортивный зал залит светом. Отовсюду слышатся рваные выкрики тренирующихся спортсменов и приказы тренеров. Отыскать Деймона глазами среди них почему-то оказывается: он стоял немного поодаль и разговаривал с какой-то девушкой, одетой примерно так же, как Елена, но, боковым зрением увидев, что она пришла, быстро попрощался со своей знакомой и подошел к ней. На нем — темно-синяя борцовка, спортивные шорты и какая-то специальная обувь, схожая с боксерской — в их видах Елена не разбиралась. В руках — те же перчатки, что у нее.

— Пойдем.

Деймон едва заметно кивает головой в сторону свободного ринга, и этот слабый кивок действеннее самого громкого приказа. Елена не чувствует под собой ног и дрожит всем телом, но покорно двигается вслед за ним. Деймон на ходу надевает и застегивает перчатки. Он в два счета преодолевает ограждение ринга, чего нельзя сказать о Елене: проходит еще несколько секунд, прежде чем ей все-таки удается с ним справится.

Елена оказывается прямо перед Деймоном, на расстоянии буквально нескольких шагов. Мощная грудь. Широкие плечи. Руки испещрены вздутыми венами. Теперь он кажется ей каким-то титаном, обладающим невообразимой силой. Смотреть ему в глаза страшно, но он заставляет это делать, не сводя с нее взгляд, под которым она абсолютно беззащитна и безоружна.

— Надень перчатки.

Елена нервно сглатывает. Конечно, в сознании, словно кусочки паззла, начали складываться догадки о том, для чего он ее сюда привез, но дикий испуг мешает понять четкую картину. Елена не двигается с места.

— Сколько раз мне нужно повторить, чтобы ты сделала это?

Елена усилием воли возвращает себя к реальности. Руки дрожат, а глаза застилает какая-то пелена, но она все-таки надевает эти чертовы перчатки, опустив взгляд и боясь вновь встретиться глазами с Деймоном. Наконец, она вновь поднимает на него глаза. По его губам скользит усмешка.

— Хорошо. А теперь ты должна будешь показать мне все, на что ты способна.

Комментарий к Глава 36 *102 градуса по Фаренгейту – примерно 39 градусов по Цельсию.

====== Глава 37 ======

Стефан мчался в госпиталь, не помня себя, и изо всех сил старался побороть дрожь в руках. То, что сказала ему несколько минут назад Ребекка, теперь доходило до него лишь обрывками. Он из последних сил пытался хвататься за них и сконцентрировать свои мысли. Менингит… Заболевание, опасное для жизни. И оно может быть у его дочери. Одна лишь мысль об этом заставляла кровь холодеть. Сейчас все практически в один момент потеряло значение и слилось в один серый безликий поток, а в ушах звучало лишь имя крохи, которой он сейчас так был нужен. Душу в одно мгновение опутал ледяной страх. Она совсем еще маленькая, такая беззащитная, она еще не знает о том, что такое боль… Стефан не задумываясь отдал бы что угодно, чтобы никогда не узнала.

Приехав в больницу, в приемном отделении Стефан увидел Ребекку практически сразу. Она была очень бледной, с синяками под глазами. На девушке не было лица, и она выглядела очень напуганной.

— Стеф… — только и смогла выдохнуть она, увидев своего брата.

— Ребекка, что произошло? Где сейчас Никки?

— Я… Я не знаю, Стеф, — срывающимся голосом произнесла Ребекка, жадно хватая ртом воздух. — Она проснулась в восемь часов и начала плакать. Я очень удивилась: ты же сам знаешь, Никки очень спокойная, она уже не устраивает истерики, как совсем маленькие дети… — бормотала она. — Я попыталась ее успокоить, приложила руку ко лбу — она вся горела! Мы стали спрашивать, болит ли у нее что-нибудь, и она показала на голову. Я измерила температуру, у нее было 102. Сначала Марсель предположил, что это грипп какой-то, но до этого у нее не было никаких симптомов. Разве что накануне она уснула раньше обычного… Но перед этим мы долго гуляли на улице, я подумала, что она просто устала. Я дала Никки жаропонижающее, но температура не спала, и она начала держаться за голову, вся покраснела. Тогда мы решили вызвать парамедиков, и они уже сказали… Что срочно нужно госпитализировать… По пути в больницу ей сделали несколько уколов, здесь уже подключили к капельнице, чтобы избежать сильного отека. Сейчас ее осматривает врач, он сказал, что сам позовет нас…