— Привет, — Елена кивнула. — Проходи.
Спортивный пиджак излюбленного синего цвета, джинсы, рубашка в мелкую полоску… Видеть Деймона в таком образе было не очень привычно, но Елена в который раз убедилась в том, что одежда порой решает многое: отказавшись от более делового стиля, он казался моложе лет на пять.
Деймон закрыл дверь и последовал за ней и, пройдя в глубь номера, остановился, положив руки в карманы джинсов.
— Деймон, прости, мне нужно еще буквально пять минут, хорошо? — попросила Елена, начав красить губы.
— Я могу подождать в машине.
Елена внимательно посмотрела на Деймона.
— Зачем? — с нескрываемым удивлением спросила она.
— Не знаю, — брюнет пожал плечами. — Мало ли, может быть некомфортно. Личное пространство и все такое.
— В таком случае, надеюсь, ты купил билеты на места в разных рядах.
— Упс, — протянул Сальваторе, поджав губы и отведя глаза, и Елена улыбнулась.
— Мы не опоздаем? — спросила она, продолжив красить губы. — Пробок вроде бы уже нет, да и до iPic Theaters всего минут сорок езды…
Деймон внимательно посмотрел на Елену.
— Ты уже успела изучить город?
— Не хочу снова попасть в какой-то отдаленный район, а потом бегать по нему, пытаясь найти выход. Да и Кая рядом во второй раз уже может не оказаться.
Деймону такой настрой Елены понравился: она постепенно становилась самостоятельнее, причем без какого-либо воздействия с его стороны.
— Это здорово, — одобрил он. — Молодец.
Слух Елены зацепился за последнее слово. Слышать это от Деймона было непривычно: он никогда не хвалил ни кого-либо в ее присутствии, ни ее саму. Но такая простая фраза звучала искренне, и от этого становилось приятно.
Елена не стала задерживаться, и уже спустя несколько минут они вышли из отеля и отправились в кинотеатр.
— Почему именно кино? — спросила Гилберт по пути в iPic Theaters.
— По-моему, это отличный вариант провести вечер, — пожал плечами Деймон. — Семейство Гримальди отказалось присутствовать на премьере в Каннах — они утверждают, что в фильме искажены исторические факты. Не знаю, чего другого они ждали от художественного фильма. Уверен, он в любом случае будет интересным.
Деймон угадал ее желания — Елена очень любила ходить в кино, при этом именно на вечерние сеансы: они всегда казались ей более романтичными. Кроме того, она уже давно хотела посмотреть фильм, на который предложил сходить Деймон, — очень любила Николь Кидман. Отчасти из-за этого Елена все-таки согласилась составить ему компанию и сходить в кино с ним, но эта причина не была главной. Приглашение Деймона стало для Елены неожиданностью, и она до конца не понимала, что им движет. Поэтому ей было интересно узнать, как он будет вести себя дальше, и, может быть, увидеть его немного другим.
После этого протяжении всей дороги до кинотеатра Елена и Деймон обменялись только парой фраз. Деймон следил за дорогой и был погружен в свои мысли, а Елена с интересом рассматривала виды, мелькавшие в окне автомобиля: высокие пальмы, холмы, видевшиеся вдали, модные ночные клубы и даже полоска океана. Лето только начиналось, но по улицам уже сновали многочисленные отпускники — в солнцезащитных очках, кепках, с досками для серфа и пляжными сумками. Такие, казалось бы, незначительные, уже привычные для каждого, кто жил здесь хотя бы несколько дней, детали напомнили ей родной Сент-Огастин, и на мгновение ей начинало казаться, что она вновь оказалась дома. И любить Лос-Анджелес можно было уже хотя бы поэтому.
Шли первые недели премьеры фильма в США, поэтому в iPic Theaters, несмотря на вечерний сеанс, было много народа. Елена сама не понимала, почему, но от этого ей становилось спокойнее и даже как-то уютнее.
Завораживающие виды Монако, потрясающая актерская игра исполнителей главных ролей и история, которая невольно заставляющая ставить себя на место главной героини и задаваться вопросом о том, как поступил бы ты в такой ситуации и что бы выбрал — дело всей жизни, профессия, вне которой ты не мог себя представить еще вчера и тысяча возможностей, или любовь, семья и жизнь в далекой незнакомой стране, которая станет золотой клеткой, — Елене хватило нескольких минут для того, чтобы погрузиться в атмосферу пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века и оказаться там, рядом с героями, сопереживать им и с замиранием сердца ждать новых поворотов сюжета. Деймон иногда исподтишка наблюдал за ней: она не отводила взгляд от экрана и, кажется, даже не моргала. Елена действительно была очарована этой историей и уже не в первый раз напомнила ему ребенка.
Идиллия длилась недолго. Как это обычно бывает в первые дни премьеры ожидаемых кассовых фильмов, когда на сеанс приходит множество людей и кинозал оказывается заполненным, среди любителей кино оказался юморист (хотя это определение, наверное, лучше взять в кавычки) — молодой паренек, пришедший, судя по всему, со своей девушкой и спустя пять минут после начала фильма ставший комментировать почти каждое действие героев, — естественно, в полный голос. Кинозал был огромным, и все было бы не так катастрофично, если бы этот паренек не сидел прямо перед Деймоном, и его голос порой не звучал бы громче, чем реплики Николь Кидман.
— О, а че, это тот чувак из «Обмани меня»? Фига, — удивлялся он, увидев на экране Тима Рота. — Ха, Джен, смотри, у него усы, как у Гитлера! — парень толкнул в плечо свою девушку, которая в тот вечер готова была провалиться сквозь землю от стыда.
— Крис, пожалуйста…
В этот момент терпение Деймона, которому за прошедшие десять минут порядком надоело слушать реплики наподобие «А что, у Монако разве не было бабла, чтобы откупиться от французов?» и «Кидман капец постарела» лопнуло, и он поднялся со своего места. Елена повернула голову в его сторону и в этот момент на мгновение, кажется, даже забыла про фильм, вспомнив случай на дороге в Чикаго.
— Приятель, этот фильм станет гораздо лучше, если ты заткнешься, — шепнул Деймон, положив ладони на плечи незнакомца и вдавив его в кресло. Тот вздрогнул. — А если не можешь самостоятельно, я тебе помогу, только, боюсь, ты еще месяц шепелявить будешь. Оно надо?
Деймон хотел было сесть, чтобы не мешать зрителям, но на секунду задержался.
— Ах да, — пробормотал он. — Усы у Гитлера были другой формы, знаток истории.
С этими словами Деймон вернулся на свое место. Парень с испугом повернулся к нему вполоборота, но ответить что-то не осмелился.
«Ну наконец-то хоть кто-то это сделал!» — послышался поблизости чей-то искренне радостный возглас. Не было бы ничего удивительного, если бы это не была… Та самая Джен, которая пришла в кино с этим парнем.
Елена, хоть и была против общения в такой манере с кем бы то ни было, но не смогла сдержать смешок и Деймону была благодарна.
— Кажется, ты сегодня здесь станешь героем, — шепнула ему она. — Серьезно, Деймон, спасибо.
— Обращайся, — усмехнулся Сальваторе, и с этого момента от просмотра фильма их уже ничто не отвлекало.
На протяжении всего фильма Деймон не переставал удивляться, как близко к сердцу Елена принимает все происходящее на экране: она искренне улыбалась в нечастые минуты идиллия Грейс Келли и князя Ренье, в ее глазах появлялся неподдельный испуг в эпизодах с Шарлем де Голлем.
«Может быть, я наивна, но… Я верю в волшебные сказки. Правда, я верю, что они станут реальностью, если мы этого захотим. Если не пожалеем усилий. Я твердо верю, что мир сможет одолеть извечную ненависть и вражду, если мы готовы идти на жертвы. У меня нет армии. Я не таю злобы. Не сопротивляюсь агрессии. Я делаю, что могу, пытаясь изменить мир к лучшему, как я это понимаю. Но всегда в реальной жизни так же, как и в сказке, есть кто-то, кто хочет это раздавить, разрушить, потому что ему не нравится или у него много силы. Кто-то из вас считает, что имеет право, но я… Я считаю, что никто не вправе по своей прихоти сокрушать любовь и счастье. Может, меня так воспитали, и этот мир вокруг не отвечает моим желаниям… Пусть тогда лучше танки утюжат лужайку моего дома и самолеты сбрасывают бомбы на него, чем сознавать, что в этом мире любовь не торжествует. Потому, что я верю в любовь. Я верю, что любовь собрала нас здесь сегодня. Верю, что она поможет отбросить политиканство, стражи и предрассудки и все исправить. Поэтому сегодня я славлю ее. Я готова ее защищать и надеюсь, что каждый из вас будет делать то же по мере своих сил».
