Раздобыв такой предмет, принеси его нам в дар. Если мы примем такое подношение, то попросим тебя присягнуть на верность нашему общему делу. Ты должен будешь принять священную, скрепляющую клятву на крови вместе со всеми. Эта клятва не должна быть нарушена до твоей смерти и сделает тебя одним из нас. С того момента ты должен будешь посвятить всю свою жизнь, имущество и таланты нашему обществу и нашему общему делу».

Все глаза смотрели на меня. Лицо Зимаксиса светилось от его пафосной речи; выражение солдата и капитана было непроницаемым, как и раньше. Юноша и иностранец, казалось, были заинтересованы в моей реакции, впрочем, как и вольноотпущенный, который, в отличие от других, бросал косые взгляды. Взгляды купца слева и стареющего инкантатора справа от меня были недобрыми – не то чтобы они были явно настроены враждебно, но отнеслись ко мне с осуждением и неприязнью.

«Итак, – сказал Зимаксис, – ты принимаешь эти условия?»

В тот момент я еще точно не понимал, чем именно смогу заслужить их доверие, и само задание особо не беспокоило меня. Уже довольно долго я занимался поиском информации и небольших предметов силы, многому научился от моего отца, торговавшего антиквариатом и магическими атрибутами, и знал, как договориться с торговцами контрабандными товарами.

Однако меня действительно тревожила клятва на крови. Такие вещи могут иметь связывающее действие, и кто знает, что еще добавит туда Зимаксис. В итоге я могу оказаться у него в полном рабстве. Такие клятвы могут быть взаимными и обеспечивать верность людей друг другу, однако более темные из таких связывающих заклинаний серьезно влияют на связанного человека, вплоть до полного подчинения его воле. Казалось, другие участники не испытывают таких последствий, хотя это может говорить лишь о более тонком колдовстве. Мог ли я пойти на такой риск?

В конце концов у меня, конечно, не было большого выбора, поскольку все взгляды были устремлены в мою сторону. Я принял их условия, продемонстрировав максимальный энтузиазм, который только смог сыграть. Последовавшие реакции оказались вполне предсказуемыми – от улыбчивого одобрения до сдержанных кивков и едва скрываемого недовольства.

«Это мудрый выбор, – сказал Зимаксис, улыбаясь. – Уверен, ты выполнишь задания и пройдешь наши испытания. Однако сейчас мы попросим тебя покинуть нас. До инициации ты не можешь присутствовать на наших собраниях. О, вот и наш добрый хозяин Титус Септимий! Как раз вовремя».

Оглянувшись, я увидел входящего владельца таверны с большим серебряным подносом в руках, на котором стояло два кувшина. Довольно необычно, что в обоих кувшинах было вино, а не в одном – вино, во втором – вода. За ним вошла Дидья с кубками, хлебом и неглубокими мисками с оливковым маслом.

Септимий кивнул Зимаксису, поставил поднос на свободный столик и вышел из комнаты вместе с Дидьей. Проходя мимо меня, он бросил любопытный косой взгляд, но никак не прокомментировал ситуацию.

«И последнее, перед тем как ты отправишься на поиски, Феликс». Подойдя к двум отдельностоящим столикам, он убрал черную материю с накрытых предметов, и я увидел три небольших накрытых сосуда, похожих на пиксиды, используемые женщинами для хранения косметики. Открыв один из них, он взял щепотку чего-то, напоминающего молотые травы, и высыпал в один из кубков. Налив вино в кубок с травами и немного в другой кубок, он взял оба кубка и пошел ко мне, слегка разбрызгивая приправленное вино. «Сейчас, конечно, не время для клятвы на крови, но тебе надо понимать, что наши собрания должны оставаться в тайне, пока деспотические коллегии остаются у власти. Уверен, что ты докажешь преданность нашему общему делу, но в качестве обычной меры предосторожности я бы попросил тебя выпить вино из этого кубка перед уходом».

Он протянул мне кубок с приправленным вином, и я взял его. Подняв свой кубок, он воскликнул: «За свободные знания и за лучшие дни Эгретии!» – и выпил все до дна. Все перевели взгляд на меня.

«За свободные знания и за лучшие дни Эгретии!» – повторил я и испил из своего кубка.

Боракса, должно быть, встревожило выражение моего лица, поскольку сразу же после возвращения в основной зал я поспешил к выходу из таверны. Проследовав за мной, он увидел, как на углу я вставил два пальца себе в рот, вызвал несколько раз рвоту и вычистил все, что было в желудке.

Шатаясь, я подошел к ближайшему перекрестку и промыл рот водой из фонтанчика. Лишь тогда я ответил Бораксу на его вопрос о том, все ли со мной в порядке.

Вернувшись в «Битый череп», мы сели за ранее занятый нами столик. Мне хотелось обдумать все, что только что произошло, но также нужно было оставаться вблизи места встречи тайного общества. К этому времени в заведении собралось довольно много людей – патроны пили, ели и общались; путаны высматривали клиентов, а воры – своих новых жертв. Как только мы присели за столик, я вынул из туники небольшой мешочек, который всегда ношу с собой, и взял оттуда несколько травинок. Медленно разжевав их, я запил горечь вином.

Зимаксис, должно быть, венефицитор – инкантатор, специализирующийся на области магии венефициум, занимающейся травами и ядами. Если для достижения своих целей он использует зелья и снадобья, это объясняет, почему я не мог почувствовать присутствия магии в той комнате. Любые дополнительные заклинания, активирующие его добавки, могли быть наложены заблаговременно и в другом месте. Мне оставалось лишь надеяться на то, что немедленное изгнание обработанного вина и прием противоядия, которое я разжевал, устранит любое предназначенное для меня Зимаксисом действие.

Тем не менее я не хотел оставаться здесь надолго. Когда Дидья в следующий раз проходила мимо нашего столика, я подозвал ее и сделал вид, что еще раз прошу о ее услугах. Краем глаза я увидел, как владелец пожал плечами и указал ей на лестницу.

В комнате я сдержал ее руки, не дав снять тунику, и посмотрел в ее голубые глаза. «Несмотря на то что идея эта очень заманчива, сейчас мне нужно задать тебе несколько вопросов. Оплата будет такой же. Я видел, как ты приносила вино на собрание Зимаксиса. Ты знаешь о тех небольших сосудах, пиксидах, которые он держит на столе возле вина?»

Она кивнула, и я продолжил. «Я вошел в комнату вместе с ним, но сосуды уже были там. Он всегда их там держит?»

«Мой хозяин хранит эти пиксиды для него в специальном сундуке под замком, и только Зимаксису разрешено открывать их. Он все время приходит и вновь наполняет их – обычно за день до их собраний».

«У тебя есть к ним доступ? Можешь достать для меня образец содержимого?»

«Нет! Мой доминус поколотит меня! Этот сундук заперт и стоит в его комнате, и даже если бы я могла открыть его, то меня высекли бы только за то, что я рыщу в комнате хозяина!» Она вся задрожала.

«Нет, мы не допустим этого». Обняв ее, я подождал, пока она успокоится.

«Тогда я придумаю другой способ достать их. Мой работодатель чрезвычайно заинтересован в их содержимом и мог бы щедро отблагодарить». Поразмыслив немного, я спросил: «Скажи, а ты когда-нибудь помогаешь подготовить эту комнату или убрать ее после их маленьких собраний?»

«Хозяин подготавливает ее вечером. Зимаксис дает ему особые указания, и иногда у них бывают… другие вещи там, – она опять вздрогнула. – Хотя иногда, когда доминус слишком занят или просто слишком устал, он отправляет меня убрать там, а потом сам прячет эти сосуды и другие атрибуты. Вот почему я знаю, что он запирает их».

«В таком случае у меня есть план. Я мог бы утомить твоего хозяина песнями и выпивкой. Если он отправит тебя сегодня убирать в той комнате, могла бы ты отсыпать немного из каждой пиксиды? Щепотки будет достаточно. Мой работодатель будет очень признателен и достойно вознаградит тебя за риск».

В конце концов основную роль сыграло обещание денег, которые станут существенным вкладом в ее фонд освобождения. Я также пообещал ей десять динариев за каждое услышанное ею имя участника тайного общества и оставил пять серебряных динариев в качестве предоплаты за образцы трав и имена.