– Хорошо, хорошо… Поехали сейчас к Заринке, ты ей понравился, судя по всему, она ведь к себе никого не подпускает, так до сих пор в старых девах и ходит!

– Да успокойся ты, тебе что-нибудь только расскажи! Не поеду я к ней, она старше меня, зачем тревожить такую прекрасную девушку, она обязательно дождётся своего принца, я в этом уверен.

– Хорошо, давай тогда выпьем за Зарину: чтоб она была счастлива!

– С удовольствием, Серж!

Закусив, Серж пристально посмотрел на меня:

– Ты так хорошо рассказывал, брат, не хотелось тебя прерывать, теперь давай обсудим моё предложение? Короче, у меня, в «Заготзерне», на складах по переработке и хранению зерновых культур лежат пятьсот тонн зерна. Возьми на реализацию, что хочешь делай с ними: на муку, на корм, мне всё равно; отдам в рассрочку, всё возьмёшь – отдам по дешёвке, ты знаешь, брат, какое сейчас время: сбор урожая, зерна – валом, нужно только время выждать, а в «Заготзерне» большие проценты берут, да и налоговая тут ещё… Сань, надо заняться этим, а у меня руки не доходят, дел кроме этого хватает, ну, как ты, брат, на это смотришь? Подумай, Саня! Это стоит того – хорошие бабки поднимешь!

– Судя по массе, не сомневаюсь, я всё уже в голове прикинул, «оценил», как ты сказал, и понимаю, что цену можно ещё ломать, она не окончательна, а если конкретней, то надо бумаги смотреть, оценку качества зерна. Так или нет?

Серж расцвёл в улыбке:

– Приятно дело иметь с деловыми людьми! Брат, у тебя, случайно, нет еврейских корней?

– При чём тут… Нет, Серж, насколько мне известно – только немецкие…

– Ладно, так как, Сань, возьмёшься?

– Спасибо, Серж! Заманчивое предложение, конечно, но, к сожалению, я должен отказаться – не хочу «грузиться», у меня уже вызов в Германию в дороге.

– Не понял? И ты уезжаешь? Брат, ты меня расстроил…

Серж откинулся на стуле, потупил взгляд, ушёл в себя…

– Ну, ты чего, Серж?

Серж глубоко вздохнул:

– Знаешь, Санёк, у меня есть безумная мечта…

– Какая?

– Мечтаю, хотя бы на день стать… Всевышним!

Я улыбнулся:

– Ну, ты меня сейчас совсем рассмешишь…

– Сань, я на полном серьёзе, давно над этим задумывался, ещё в студенческие годы, когда учился в Алма-Атинском технологическом институте! Мой отец с детства требовал от меня послушания, заставил Коран прочесть, а некоторые изречения пророка Мухаммеда – наизусть учить; я считаю, что такие пророки, как Мухаммед, Иисус Христос… Через них говорил с нами Всевышний, наш Создатель; многие скажут: почему сейчас, в наше время, Он с нами не говорит? Все книги написаны, церкви, мечети – построены… Но если сейчас кто-нибудь скажет, что слышит голос Всевышнего, то его примут за безумца, хорошо, что мы с тобой ничего не слышим; я думаю, что слышать Всевышнего – это как кара, потому что спрос – втройне, ну, и, конечно, награда соответствующая…

Я был шокирован услышанным, как будто Серж читал мои мысли, это странно, но мне было ужасно интересно его слушать:

– Так ты веришь, что Всевышний, наш Создатель, наш Отец, может просто так с нами разговаривать?

Серж улыбнулся:

– По этой причине я безумно мечтаю стать хоть на один день – Всевышним. Послушать человеческие мысли, своих родных, близких мне людей, понять, на кого можно положиться, прийти к нашим правителям и спросить их, почему власть так ослепляет человека? Почему так страшно расстаться с властью? Быть тем, кто ты есть на самом деле – просто человеком, ведь наша жизнь в сравнении с вечностью – это мгновение, сон… Мы всё стучим себя в грудь – мы такие верующие, праведные, придумываем свои правила жизни, относимся к себе со снисхождением, позволяем себе творить беззакония, забыв о Заповедях, как будто они нам даны просто так, как архивные манускрипты… Санёк! Мне сегодня тяжело, знаешь, как никогда, когда теряешь близких друзей, оставаясь в одиночестве, что самое страшное для человека, или живёшь среди множества людей, но в душе ты одинок, не с кем поделиться, не у кого почерпнуть жизненную энергию… Понимаешь меня?

На мгновение он замолчал, глядя на меня, а я желал как-то помочь ему, поддержать в эту минуту, и в то же время я был совершенно обескуражен несвойственной ему проницательностью, делающую его «другим Сержем». Здесь нельзя было быть неискренним:

– Серж, я младше тебя на пять лет, у меня мало жизненного опыта, и я вряд ли смогу тебе что-либо посоветовать, потому что я этого не испытал, не прожил ещё…

Серж смотрел на меня с неподдельным волнением, я это заметил по влажности его глаз:

– Брат! Ты меня поддерживаешь тем, что сидишь со мной, давай выпьем!

– Давай! Я хочу выпить за тебя, Серж!

– Спасибо, Саня! Как приятно это слышать!

Он протянул руки и мы, привстав, обнялись:

– Саня, скажи, был ли у тебя случай в жизни, когда совсем чужой человек помог тебе – просто так?

– Да. В пятнадцатилетнем возрасте я перепутал адрес моих родственников в Семипалатинске, так вот один таксист помог мне, «просто так»…

– А ты кому-нибудь помог?

– Не знаю, наверное, просто так – нет…

– Смотри, мы с тобой живём в семи километрах от детского дома, мы имеем достаток, мы можем купить ящик конфет и отвезти детям, чтобы жизнь им показалась слаще; узнать их нужды, помочь, поддержать их, но до этого времени – мы это сделали? Что мы скажем Всевышнему при встрече с Ним? Серж, повернувшись в сторону бара, окликнул Свету и стал поспешно собираться, шаря по своим карманам. И снова стал прежним «Сержем»:

– Ладно, Санёк! Спасибо за составленную компанию, мне было очень приятно с тобой пообщаться.

– Взаимно, брат!

Мне стало вдруг грустно прощаться с ним, выйдя на улицу, я предложил:

– Серж, уже поздно, я тебя подвезу.

Серж, улыбаясь, хлопнул меня по плечу:

– Ну, тогда тебе придётся ко мне в гости зайти…

– Нет, только не это, уже поздно…

– А как же я буду отмазываться, где я был всё это время? Моя женушка – это пилорама, бомба замедленного действия! Мы обманываемся тем, что думаем, будто мы хозяева в наших семьях, всё подчинено нам, всё наоборот: наша жизнь – в их руках, наши дети – в их руках, как и наш тыл, очаг, который они берегут; честно сказать, я счастлив, что Всевышний подарил мне Дану, моя «Золушка» оказалась принцессой, когда мы с ней познакомились в Алма-Ате, я не знал, кто её родители, просто влюбился в неё и всё, ну, а уже потом, после свадьбы, её отец выбил в министерстве льготный кредит для меня…

Подъезжая к дому Сержа, мы приглушили музыку, выходя, Серж обернулся ко мне:

– Свет ещё горит, значит – ждёт, брат, не вздумай отказаться от чая, у нас, казахов, это считается проявлением неуважения – Дана может обидеться, тем более ей нравятся твои глаза, Сань, и мы используем это для смягчения первого удара…

Мы тихонько рассмеялись…

Сентябрь, 1998 год. Заглядываю в почтовый ящик – письмо, по конверту определяю – из Германии, распечатываю с мыслью: от кого? Узнаю знакомый почерк, пишет Лиза, от моей Лизы письмо! В душе радость – скоро уже увидимся, с нетерпением читаю, как долго мы с ней переписываемся – два года уже, какая она стала? Как же я был глуп, что не увидел свою любовь в своё время, часто вспоминаю то время, наш первый поцелуй, что меня держало? Не пойму, почему так всё получилось? Повсюду кого-то искал, надеясь на призрачное счастье, а ту, самую прекрасную, долгое время не замечал рядом. Теперь, намыкавшись, понял окончательно: лучше неё нет, я люблю её!

С жадностью читаю письмо, Лиза, Лизонька, как я соскучился, я не буду больше таким глупцом, до последнего дыхания никуда не отпущу тебя, но её слова перебивают мои мысли: «Саша! Когда приедешь? Сколько тебя ещё ждать? Испытываешь ли ты ко мне ещё чувства? Я познакомилась с одним парнем. Ждать тебя ещё или нет?».

Я перечитываю текст ещё раз, и ещё раз… Это что, шутка? Горечь подступает к горлу, душит обида, вот-вот из глаз вырвутся слёзы, нет, этого я не допущу, я – мужчина, я выдержу, если девушка не могла дождаться, то таким отношениям нужно положить конец, не меня выбирают, а я выбираю, поэтому говорю – нет.