– Сам меня пугаешь, а теперь хочешь, чтобы я была уверенной? – язвя, спрашиваю я, заглядывая в его глаза. Взгляд убийственно окатывает меня волной гнева, а ремень сдавливает мою талию до боли, когда Нильс специально тянет концы ремешка в разные стороны.
– Лучше, чтобы ты боялась меня, нежели копалась в моих мозгах, Прайс. Я ведь тоже могу пощекотать твои нервишки, правда, совсем иным способом, – мягко говорит Нильс, а я задыхаюсь, хватаясь за его руки.
– Нильс, – сдавленно шепчу я, когда Веркоохен не перестает применять свою грубую силу.
– Тебе никогда не узнать обо мне что-либо, без моего разрешения или ведома. Я знаю о каждом твоем шаге, Розали. И будь я проклят, если ты сможешь что-то найти.
– Правда? – усмехаюсь я, но все еще кривлюсь от боли, схватив его руки в локтях.
– Не испытывай терпение. Ты знаешь, я могу быть жестче, – прорычал он, внезапно ослабив свою хватку, но находясь на слишком близкой дистанции.
– Свою жесткость будешь проверять на ком-нибудь другом, Нильс. Я еще совсем нечего не сделала, – говорю я, потирая талию. После его игр с силой и бесами, на мне останутся синяки! Почему он никогда не рассчитывает силу?
– Господи, как же чешутся мои руки, – выдохнул он, вбирая в себя воздух, показывая мне, насколько я его вывожу раз за разом. Но если он думает, что может контролировать меня в любом действии, то Нильс глубоко ошибается.
Я могу делать все, что хочу. У меня есть выбор на мои действия, и я никогда не упущу ту информацию, которая связана с парнем. А будучи настойчива и целеустремленная, я найду то, что волнует меня больше всего. Он действительно знает обо мне больше, кто либо, а я хочу узнать что-то о нем. Хотя бы малость.
– Идем, я опаздываю. Из-за тебя, Прайс, – тянет меня за рукав пальто, Нильс, а я уже не могу противиться. Какой же он все-таки грубый!
Веркоохен буквально ведет меня, как ребенка. С одной стороны мне нечего бояться рядом с ним, а с другой стороны он меня пугает своей агрессией и неадекватностью. Возможно, разумная девушка не делала все наперекор парню, который явно угрожает ей. А вот девушка, которая сумасшедшая, кем я уже являюсь, ведь иначе с ним не ужиться, сможет найти то, что хочет. Мне как особе, которая должна отдаваться по полной ему как в душе и жизни, должна знать, с кем имеет дело, даже если мне та доля правды и не понравится.
Нильс ведет меня через тротуар, постоянно оглядываясь по сторонам, словно кого-то ища. Я не рисскую спрашивать то, что меня вечно волнует и бреду около него.
– Нильс, ты сказал, что заберешь меня. Разве я не смогу дойти до корпуса общежития сама? – спрашиваю я, как только мы входим в холл колледжа, а он разворачивает меня к себе лицом.
– Нет, я заберу тебя. Сядешь там, около окна, и будешь ждать, пока я не приду. Ясно? – спрашивает он, указывая на окно, где находится огромная лавочка.
– Ясно, – присевшим голосом сказала я на его властный и приказной тон.
– Не закатывай глаза, – прорычал он, схватив меня за талию. Я напряженно смотрю на него, пытаясь сдержать свое дыхание, которое сложно выбивается из меня. Его пальцы еще сильнее впиваются в ткань пальто, когда я отворачиваюсь с нахмуренным лицом. – Хватит, Роуз. Будь умницей, – шепчет он мне около уха, приблизившись так, что моя грудь могла соприкасаться с его.
– Мне казалось, тебе нравятся плохие девочки, – съехидничала я, но поняла, что его недовольство начинает расти с каждой секундой. – Но для тебя, Веркоохен, я всегда останусь пай-девочкой, – ласково и мягко прощебетала я, на что парень устало, покачал головой, но уже с малозаметной улыбкой. Уже не хмурится, это прогресс.
– Мне пора, – мычит он.
– Как и мне, – соглашаюсь я, а Нильс отходит от меня, оглядев по сторонам и окинув меня странным взглядом. Его глаза засверкали, а я прищурилась. Он тут же подходит ко мне, зарывая свою руку мне под затылок и срыву, неожиданно накрывает мои губы. Я же настолько испугавшись его действия, ошеломленно ставлю руки в оборону, пытаясь оттолкнуть парня, который даже не шелохнется. Что он делает?
– Ответь мне. Я знаю, что тебе нравится, – отчетливо выговаривает он сквозь насильственный поцелуй, прислоняясь всем телом к моему. Я колеблюсь, не зная, что мне следует сделать. Мысли сбились в кучу, а дискомфорт давно засел вокруг, заметив, как все таращатся на нас. Его руки оплетает мои волосы, слегка поддав назад, а я несдержанно выдыхаю, открыв рот, тем самым позволив Нильсу проникнуть ко мне. Боже ты, мой!
Взволнованная происходящем, я ощущаю, как краснеют щеки, а чувство блаженства медленно исходит от парня. С несколько секунд, когда я начала отвечать на его ласки, я готова была утопнуть в его хватке, даже не соображая о происходящем. Но Нильс Веркоохен не намерен дарить только радость, он известен, как и ее укротитель. Теплые губы покидают меня спонтанно, а руки отпускают меня, заставляя еле-еле устоять с онемевшими ногами и бешеным ритмом сердцем. Я остаюсь, не удовлетворена.
– Мне нравится твое состояние, когда ты возбуждена, – сладко проговаривает он, двигаясь к выходу, оставляя меня только обескуражено хлопать ресницами и следить за его высокомерной улыбкой. Пальцы рук прилегают к губам, и я не могу снять с них свою улыбку. Жар распространяется по всему телу, а в животе завязывается крепкий узел. Мое нутро словно всполохнуло, после Нильса, который теперь быстро и стремительно оставил меня.
– Вот же черт, – шепчу я про себя, понимая, что не могу сосредоточиться и стою посреди коридора, словно какая-то идиотка. Выдыхаю, понимая, что с безумцем я сойду с ума не просто на словах, а по правде. Кладу руки в карманы, но натыкаюсь на бумагу, которую в недоумении вытаскиваю. Ее тут не было.
Раскрыв лист, я испускаю смешок, понимая, что именно Веркоохен подложил мне его. Мое освобождение по причине болезни, за пропущенные мною дни. Довольно предусмотрительно.
Это здорово, что мне не придется врать, и он сам позаботился об этом.
Отгородил от всего, что могло меня взволновать. Но почему не отгораживаешь от себя, Нильс?
– Розали, – окликает меня громкий голос, а я сразу же разворачиваюсь, встречая подходящего ко мне Луи с Лиамом. Расплываюсь в улыбке, возвращая в карман свою поддельную справку от врача.
– Здравствуй Луи. Лиам, – качаю я головой, в знак приветствия.
– Вижу, Веркоохен зря время не теряет, – усмехнулся Луи, а я растеряно переглянулась с парнем.
– Ты же знаешь, что он любит делать то, что нельзя. Мы всего лишь друзья, Луи. Но даже это еще под сомнением, – закатываю я глаза, подчеркивая то, что запреты он рушит как
ему угодно. Так почему же мне нельзя делать то, что запретно мне?
– Внимательней, Розали. Он еще та задница, – смеется Лиам, а я вместе с ним. Он даже не догадывается, насколько он может быть прав. Улыбка пропадает с лица, а я отвожу взгляд в сторону, понимая, что Нильс играет мной, как хочет. Но поцелуй все еще не сходит с моих губ и затуманенного разума.
– Ты прав, Лиам, – соглашаюсь я, а звонок бьет по ушам, давая знать, что уже начало первого занятия. – Встретимся, как-нибудь, – качаю я головой с уже натянутой улыбкой.
– Я провожу тебя. Кажется, у твоей группы философия, не так ли? – вызывается кареглазый парень, а я соглашаюсь с ним. Все же лучше, чем потеряться в столь огромном здании, да и компания хорошая. Лиам очень мил со мной, как и его друг – Луи.
Луи обходит меня, желая хорошего дня, как и я, ему в ответ. Лиам ведет меня к ступенькам, и я, доверяясь, следуя за ним. Почему я не могу чувствовать такое спокойствие рядом с Веркоохеным? С его друзьями я могу найти больше общего и хорошее общение, что довольно странно.
Да, факт о том, что он не забудет своего детства дает права ненавидеть меня, но все же, так нельзя. Я хочу находиться с ним вблизи, и не боятся его всплесков бурных эмоций. Даже если я инициатор, он не имеет права угрожать и пугать меня. Черт, а ведь я и виновата. Не слушаю же, когда он говорит замолчать. А что мне еще делать, если он скрывает?
