Профессор попробовал использовать заклинание «Антипиринум», снимающее жар, но оно не возымело должного эффекта. Необходимо было изготовить лечебный эликсир, способный выводить инфекцию из крови, но сейчас, до прихода Альбуса Дамблдора, Снейп не мог оставить своего подопечного без присмотра и отправиться в лабораторию варить необходимое снадобье. Профессор продолжал методично применять одно лечебное заклинание за другим, исправляя костные переломы лица и регенерируя сорванные ногти, непрерывно думая о подозрительном поведении Альбуса Дамблдора и его желании утаить от всех это чудовищное преступление. Чем больше Северус Снейп размышлял над этим, тем больше у него появлялась уверенность в том, что директор знает убийцу и хочет скрыть его злодеяние. И декан Слизерина отлично знал, что у него, до прихода директора, есть единственный шанс узнать имя того, кто искалечил его студента. Для этого необходимо было проникнуть в сознание бесчувственного, мечущегося в лихорадке парня, и увидеть в его страшных воспоминаниях того, кого намерен скрыть от заслуженной расплаты и возмездия Альбус Дамблдор. И Северус Снейп уже догадывался, кого он может увидеть в воспаленном сознании Блейза Забини.
К приходу главы Ордена Снейп уже знал все о совершенном преступлении. Среди кровавого кошмара, в котором находилось воспаленное сознание умирающего от сепсиса Блейза Забини, профессор сумел разглядеть облик того, кто совершил это чудовищное преступление, и теперь Северус лучше понимал мотивы директора школы. Сам глава Слизерина и тайный агент Ордена Феникса был поражен тем, что между Темным Лордом и Гарри Поттером снова установилась связь и мальчишка оказался более чем когда–либо подвержен стороннему воздействию. В момент совершения преступления в облике Поттера не было ничего человеческого, и это оскаленное чудовищной ухмылкой лицо со звериными, кроваво-красными глазами все еще стояло перед мысленным взором Северуса Снейпа как кошмарное наваждение. Поттер снова, как и год назад, оказался под мощным влиянием Темного Лорда, не сумев создать надежный защитный барьер, а это грозило тем, что мальчишка может стать страшным орудием в руках Волдеморта, марионеткой, которой будет управлять умелый кукловод, рвущийся к мировому господству. Похоже, сбывались самые мрачные предчувствия Дамблдора. Волдеморт сумел завладеть разумом Поттера и теперь может управлять им на расстоянии, отдавая приказы и получая необходимую информацию, используя гриффиндорца как проводника. Сейчас Снейп понимал, что раскрывать широкой общественности подробности этого преступления нельзя, иначе может начаться паника, но Поттера необходимо обезвредить, изолировать и поставить мощный заслон на пути его сознания, чтобы уничтожить установившуюся между ним и Темным Лордом связь. Почему Поттер напал именно на Забини, Снейп не знал, возможно, это была просто неконтролируемая вспышка агрессии, а итальянец оказался не в том месте, не в то время. Был еще один вопрос, который волновал двойного агента – что делал гриффиндорец в такой поздний час в слизеринских подземельях? Невольно напрашивался вывод, что управляемый волей Темного Лорда, мальчишка спустился в лабораторию, чтобы убить Слизнорта, который мог хранить старые тайны Тома Риддла, или же объектом нападения являлся он сам, а это могло означать, что его миссия тайного агента Ордена Феникса раскрыта, а Поттер был направлен Волдемортом, чтобы ликвидировать его. Различные противоречивые мысли посещали Северуса Снейпа в этот момент, но, тем не менее, он продолжал работать над страшными ранами Блейза Забини. В следующий миг дверь в его небольшую комнату распахнулась и на пороге появился Альбус Дамблдор. Глава Ордена в великолепно расшитом пурпурно–золотом халате, надетом поверх белоснежной ночной рубашки, стремительно вошел в комнату своего тайного агента, склонившегося над стонущем в бреду мальчиком.
========== ГЛАВА 28 Раздвоение личности ==========
иллюстрация к главе
http://orig02.deviantart.net/8c73/f/2014/258/c/7/potty_cry_by_iren___loxley-d7z9ghs.jpg
В этот поздний час гриффиндорская гостиная была пуста. Студенты этого факультета, в отличие от слизеринцев, не засиживались допоздна, просаживая родительские деньги в азартные игры или устраивая шумные вечеринки. Гарри стремительно пересек холл, взбежал по винтовой лестнице в спальню и, не раздеваясь, рухнул на кровать, задвинув полог. Его била нервная дрожь, громко стучали зубы и заметно тряслись руки. Только сейчас, когда дьявольское наваждение сошло, Поттер в полной мере осознал, что сотворил, и это привело его в ужас. Чувство вины выжигало душу. Он знал, что Блейз Забини сейчас лежит там, в лаборатории, истекая кровью, и если его никто не обнаружит до утра, парень может умереть. Мысль об этом приводила Гарри в панику. Гриффиндорец несколько раз порывался бежать обратно, в подземелья, чтобы оказать помощь слизеринцу или позвать кого–нибудь для его спасения. Но только Гарри хотел это сделать, как у него тут же начинало покалывать шрам, затем он чувствовал пульсирующую боль в голове, а в его сознание каким–то скользким гадом вползала паскудная мысль о том, что он ничего не сможет сделать, да и Забини получил по заслугам. Теперь этот манерный ублюдок уже никогда не встанет на его пути и не сможет увести Малфоя. Эта чужая, неизвестно откуда появившаяся мысль, успокаивала Гарри, он соглашался сам с собой, что Забини уже давно на это напрашивался и многие в Хогвартсе только и мечтали о том, чтобы набить морду наглому итальянцу. Но на смену этой мысли внезапно приходила другая, и Поттер покрывался холодным потом, когда думал о том, что слизеринец может умереть, а он станет убийцей и ему до конца дней придется жить с этим грехом на душе. Гарри было трудно дышать, сердце бешено колотилось в груди. Парень схватился за голову, боль в пульсирующем шраме усилилась многократно и застилала глаза. Гриффиндорец свесился с кровати и его вырвало. И в тот же миг он услышал в своей голове голос, который услужливо напомнил ему, что Забини будет не первым, кого он убьет. «А как же профессор Квиррелл, которого ты сжег заживо, едва прикоснувшись к нему?» – спросил тихий, шипящий голос. – «А Седрик Диггори, погибший по твоей вине?»
Хватая ртом воздух, полуослепший от боли, Гарри откинулся на подушку. Не заметив, как начал разговаривать со своим вторым я, которое настойчиво отвергало все его благородные порывы, Поттер пытался доказать сам себе, что к смерти Диггори не имеет никакого отношения, да и с Квирреллом произошел несчастный случай. Он не убийца, а всего лишь защищал свою собственную жизнь, и это была самооборона. С Забини тоже все произошло случайно, итальянец сам нечаянно упал, ударился об край котла и обжег лицо кипящей кислотой. Гарри все настойчивее пытался убедить сам себя, что именно так все и произошло, и никаких улик в лаборатории не осталось, кроме следов, подтверждающих несчастный случай. Эти чужеродные мысли, словно змеи, заползающие в его сознание, на какое–то время успокоили, но вдруг гриффиндорец снова запаниковал, подумав о том, что кто–нибудь может найти истекающего кровью Забини и тот обо всем расскажет. Сердце снова бешено застучало в груди. Гриффиндорец покрылся липким потом и нервно сглотнул, с трудом сдерживая подступившую тошноту. У Гарри возникло отвратительное ощущение, что все его внутренности плавятся. Поттер застонал и начал тереть шрам, который весь этот вечер причинял ему нестерпимую боль, и вдруг он подумал о том, что надо вернуться и завершить то, что не сделал – добить соперника, и тогда уже никто ни о чем не догадается. И эта мысль показалась Поттеру очень правильной и логичной. Его все еще била нервная дрожь, но он поднялся с кровати и потянулся за своей волшебной палочкой, как вдруг ужаснулся от того, о чем сейчас думает. Парень сильно провел обеими ладонями по лбу, словно пытаясь его разгладить, а затем схватился руками за голову, сжимая виски, и вдруг как спасение от этого наваждения пришла идея поставить защитный барьер от внешнего проникновения в его сознание. Максимально сосредоточившись, так, что на лбу и шее вздулись вены, Поттер постарался полностью очистить сознание, как когда–то учил его Снейп, и не допускать никаких посторонних мыслей. И вдруг все прошло. Он словно бы вышвырнул из своей головы какое–то дьявольское существо, которое нашептывало и внушало ему мысли об убийстве. Жуткое наваждение исчезло, головная боль немного ослабла, но он все еще потел и его трясло как в лихорадке. Снова подкатила тошнота и, не в силах ее сдержать, Гарри снова свесился с кровати. Его пару раз вырвало, но стало легче. Поттер, вытерев рот тыльной стороной ладони, снова лег на постель, и, уткнувшись лицом в подушку, заплакал. То, что он совершил, было чудовищно. В тот момент он превратился в зверя, в котором ничего, кроме агрессии и жажды крови не было. Парень, захлебываясь слезами, приходил в ужас от того, в какого монстра он превратился и что Волдеморт полностью взял контроль над его мыслями и может управлять им.
