Сегодня Эстер не стала приходить в аудиторию раньше начала лекции, она опасалась, что Родион тоже может прийти заранее, чтобы поговорить с ней. Поэтому в класс она вошла вместе со студентами, поджидающими ее у входа. Среди них правда Донского не было, но женщину это не успокоило, так как она решила, что он может подойти позже. Впрочем, все волнения оказались напрасными: Донской не пришел ни на первую, ни на вторую пару. Сначала Эстер испытала облегчение, а потом почувствовала легкий укол обиды. Ведь она настроилась на то, что он будет здесь и, скорее всего, попытается с ней заговорить. Она даже заготовила почти гневную речь! А он, вот так вот просто взял и не пришел! Эстер позабавили ее смешанные чувства: «Кажется, я начинаю привыкать к бардаку в своей голове. Наверное, мама права и иногда нужно позволять себе быть легкомысленной, иначе жизненные перипетии загонят тебя в угол, из которого ты не сможешь выбраться». Возможно, именно под действием этой жизненной мудрости Эстер и совершит вечером этого же дня необдуманный поступок, который перевернет ее жизнь с ног на голову.

Паланская вела прием, но снова не могла сосредоточиться на пациенте. Ее мозг бился над ответом на вопрос – почему сегодня не доставили цветы? Вопрос так и крутился в голове, пока его не заменило чувство беспокойства и новый вопрос – может быть, что-то случилось? Эстер напомнила себе, что в институт Родион тоже не пришел, и тут ей стало совсем невозможно усидеть на месте.

– Эстер, вы меня слушаете? – окликнула ее пациентка, заметившая отвлеченность на лице своего доктора.

– Да – встрепенулась Эстер – Извините меня ради Бога, Галина. Я и вправду немного отвлеклась – она начала оправдываться, искренне чувствуя себя виноватой – У меня возникли небольшие сложности. Но со мной такое впервые, обычно мне удается держать себя в руках.

– Ничего страшного. Мы все живые люди – оказалась понимающей пациентка – Я вообще не понимаю, каково слушать чужие проблемы с утра до вечера, помогать решать их, а потом еще и искать выход из своих собственных.

– Спасибо вам за понимание – поблагодарила Галину Эстер – Но это меня никак не оправдывает. Так что с этой минуты я вся обратилась в слух.

Клиентка продолжила свой бесконечный рассказ о проблемах с мужем, сыном, коллегами по работе, в общем о всем том, что волнует каждую женщину у которой есть семья и работа.

Закончив прием, Эстер несколько минут бесцельно блуждала взад вперед по кабинету, и ничего для себя не объяснив, надела плащ, взяла сумочку и медленно, словно человек который не знает, куда ему идти, пошла к выходу. Так же медленно и отрешенно, она подошла к своей машине, сразу не заметив препятствия к выезду. Обнаружив, что ее машина заперта, снова, Паланской захотелось выплеснуть все свои накопившиеся за последнее время эмоции. Ей захотелось закричать, затопать ногами, пнуть машину нерадивого водителя, но Эстер остановило странное совпадение. Машина, перекрывшая ей выезд, была один в один, как машина Родиона. В это же мгновение ее накрыл испуг и чувство, смутно напоминающее радость. Пока она боролась с нахлынувшими эмоциями и судорожно соображала, что ей делать, из машины вышел Донской и, облокотившись на крышу, слегка улыбаясь сказал:

– Здравствуйте, Эстер Юльевна. Я могу вам чем-нибудь помочь?

Тут Эстер неожиданно почувствовала прилив сил и уверенность в себе. Она сделала несколько твердых шагов в сторону Родиона и ровным, холодным голосом, с нотками недовольства заявила:

– Донской, что это за выходки? Немедленно уберите отсюда вашу машину!

Родиона ничуть не напугал ее строгий вид и голос, он неторопливо закрыл дверь и подошел к ней поближе. Эстер мгновенно отступила назад.

– Что вы от меня хотите? – отступая, вопрошала Эстер – Мне кажется, я очень понятно вам все объяснила при нашей последней встречи.

– Да и я все отлично понял – согласился Родион.

– Тогда что же вам теперь надо?

– Тоже самое – пригласить вас на ужин – объяснил мужчина.

– С чего вы взяли, что я изменю свое решение? – продолжала держать оборону Паланская.

– Не нужно менять решение – Эстер непонимающе подняла брови – Примите новое.

– Мое решение останется неизменным – уверенность Эстер под его взглядом постепенно начинала таять – Позвольте мне уехать – последняя фраза и вовсе напоминала мольбу.

– Боюсь, это единственное ваше желание, которое я не хочу исполнять – со вздохом развел руки в стороны Родион. Соглашайтесь. В приглашении на ужин нет ничего дурного. Мы всего лишь в приятной обстановке вкусно поедим, немного поговорим, и то если вы пожелаете, а как только вы скажете, я сразу же отвезу вас обратно и уже не буду преграждать вам путь.

Эстер не могла придумать никакого достойного ответа. Можно было соврать, что у нее уже назначена встреча или что-нибудь еще, но почему то ничего подобного ей в голову не пришло. Между тем, Родион уже открыл перед ней дверь своей машины и покорно ждал пока она сядет в нее.

– Хорошо – сдалась Эстер – Но, только с одним условием.

– Каким?

– Один ужин. После, никаких взаимоотношений кроме студент-преподаватель между нами не будет.

– Мне кажется, вы забегаете вперед.

– Почему интересно знать?

– А вдруг вам понравиться мое общество – он наклонил голову на бок и криво улыбнулся – Или вы заранее настраиваетесь на антипатию?

– Кажется, только что вы сказали: разговор зависит от моего желания? – нашла достойный ответ Эстер и села в машину. Родион захлопнул за ней дверь и, обойдя машину, сел рядом.

Оказавшись в его машине, почувствовав его запах, женщина запаниковала. Сердце бешено заколотилось, тело порывалось выйти и убежать. «Что ты делаешь? Куда ты собралась ехать? Что вас может связывать? Как ты представляешь себе этот ужин? Сплошная неловкость и молчание, изредка прерываемая избитыми фразами. Подобный вечер разочарований у тебя уже был несколько дней назад. Ладно, тот ужин был просто скучным, а этот еще и аморальный. Он мой студент, младше меня на Бог знает сколько лет. Чокнутая!» Паника затягивала Эстер все больше, и она закусила нижнюю губу.

– О чем вы задумались? – раздался извне знакомый голос, который, будто бы разряд тока, вернул Паланску к реальности. Она вздрогнула, ее взгляд скользнул по Родиону, потом она заметила, мелькающие за окном здания, и поняла, что паниковать поздно. Она уже согласилась, уже едет с ним в одной машине на ужин. Поэтому, решила Эстер, ей необходимо взять себя в руки, остудить голову и продумать тактику своего поведения. «Нужно вести себя очень сдержано, почти холодно, но, конечно, вежливо. Разговаривать как можно меньше и только на отстраненные темы, никаких личных тем не заводить. Ну и конечно, все это не должно продлиться больше часа. В общем, все должно быть ровно так, как было на предыдущем ужине. Забавно, я впервые в жизни собираюсь собственноручно испортить себе вечер. Собственно говоря, все, что происходит со мной сейчас, и за последнюю неделю все происходит впервые».

– Вы привыкли все обдумывать, не так ли? – продолжил говорить Донской – Каждую мелочь. Но зачем так себя мучить? Бездумное повиновение сиюминутному желанию необходимо для жизни, иначе она станет серой и скучной. Не всегда, конечно, но иногда это делать просто необходимо.

Эстер повернулась к нему, она была согласна с его словами. Ей бы хотелось внести немного импульсивности, легкомысленности в свою жизнь, но решиться на это она никак не могла. На пути вставало всегда слишком много «но» и «если».

– И как же отбирать те моменты, когда необходимо повиноваться сиюминутному желанию? – это был не просто вопрос для продолжения разговора и заполнения неловкой тишины, ответ на него было важно услышать для Эстер.

Родион повернулся к ней и, глядя в глаза, ответил:

– По силе желания.

– Но ведь у каждого человека есть обязательства, принципы, которые делают его жизнь такой какая она есть, и не только его жизнь, но и жизнь его близких или зависящих от него людей. Разве подчиняясь, даже очень сильному желанию, мы можем поступиться этими принципами?