Эстер, как только ей исполнилось тридцать лет, время от времени подумывала об усыновлении ребенка. Она всегда уважала людей осмелившихся на такой поступок, не испугавшихся множества трудностей сопутствующих такому предприятию. Для себя женщина решила, что если к 35 годам в ее личной жизни не произойдет перемен, то она усыновит ребенка. Эстер всегда устанавливала себе временные, количественные и другие, какие только могла придумать, ограничения. Ее натура стремилась к порядку и организованности. Но, как и внутри каждой женщины, в Эстер сидел чертенок, жаждущий сумасбродства и хаоса. Она боялась того момента, когда он вырвется наружу. Боялась больше не того, что не сможет обуздать свой порыв и вернуться к прежней жизни, а того что не захочет этого сделать. Рамки, в которые Эстер сама себя загнала, превратились в оковы каторжника, безумно тяжелые, причиняющие боль и мешающие жить. Ей безудержно хотелось сбросить их и побежать изо всех сил как можно дальше, как можно быстрей, не оглядываться и, не зная пункта назначения. «И все же я совсем не изменилась. Как в 20 лет ждала красивого, небанального романа и мечтала встретить мужчину такого, чтобы … какого такого? Такого в природе не бывает! Правильно говорила и продолжает говорить мне мама – «ты перемудриваешь Эстер» – вот это истинная правда! Столько людей вокруг женится, рожают детей, кто-то разводится, но это не важно. Или важно…? Суть вот в чем – они стараются создать свою семью, результат в таком деле сложно предугадать. Чувства можно проверять годами, а можно пожениться спустя месяц после знакомства, и никому не дано знать насколько удачно сложится семейная жизнь в первом случае и насколько неудачно во втором. Возможно, все произойдет диаметрально противоположным образом. Интересно, а насколько важна сила любви между будущими супругами? Ведь бытует же мнение, что браки по расчету намного более прочны и долговечны, чем браки по любви. Определенно – сегодня в мою голову лезет один бред. Нельзя же выходить замуж за человека не испытывая к нему симпатии, не имея желания поцеловать его, касаться его. И, по-моему, заводить от такого человека детей совсем как то аморально… Ладно, хватит на сегодня мыслей. Дом, милый дом. Сейчас приду, приму ванну, съем что-нибудь вкусненькое, посмотрю фильм подлиннее, а потом буду спать, благо завтра суббота и можно продрыхнуть хоть до обеда. А в понедельник, заеду в институт и согласую свое расписание на семестр. Наконец-то начнутся занятия, и моя голова будет занята студентами, подготовкой для них интересных лекции и семинаров». Эстер подъехала к дому, припарковала машину и поднялась к себе в квартиру. У нее никак не получалось выбросить из головы ворох ненужных мыслей. Она всеми фибрами своей души мечтала, чтобы ее как можно скорее загрузили работой и тогда в голове не останется места для всякой ерунды.
Все выходные Эстер не знала куда деться, чем заняться, она ждала понедельника как манны небесной. Поэтому когда будильник прозвенел, а календарь указывал на начало новой недели, у нее резко поднялось настроение и она быстро собравшись, поехала в университет. На кафедре лаборантка отдала ей подготовленное расписание лекций, уточнив:
– Все правильно? Проверьте. Вдруг я где-то что-то напутала. Вы ведь свободны понедельник, среда, пятница в первой половине, а вторник, четверг наоборот – вечер. Правильно, Эстер Юльевна?
– Да, все верно – Эстер внимательно просматривала расписание – Суббота у меня целиком свободна, так что можете на нее мне тоже поставить занятия.
– Хорошо. Буду иметь в виду.
– Спасибо, Анна. До-свидания.
– До-свидания, Эстер Юльевна.
С кафедры Эстер вышла в хорошем расположении духа. Расписание было достаточно плотным и занятия начинались уже на следующей неделе. «Слава Богу, а то еще чуть-чуть и я сошла бы сума. А психолог с психозом это не по-русски, возможно по-американски, но точно не по-русски». Эстер облегченно вздохнула и поехала на работу в компанию. Работа штатным психологом хотя и была высокооплачиваемой и одновременно не пыльной, нравилась Эстер много меньше ее преподавательской деятельности. Профессионально реализоваться на ней было практически невозможно. Сотрудники редко приходись на прием к психологу. Собственно говоря, наличие такового продиктовано исключительно международным статусом компании. На прием к Эстер ходили в основном только женщины и в основном только те, у кого были проблемы дома с детьми или с мужьями. Ни одного интересного случая, хотя бы пациента с какой-либо фобией, за все пять лет работы в компании у нее не было. В России люди еще не привыкли к психологам, им претит сама мысль о том, чтобы доверить свои личные переживания, проблемы, страхи чужому человеку. Разве не для этого у них есть друзья или родственники? Собственно говоря, подобное отношение к психологам Эстер ни в коем случае не осуждала, наоборот – понимала и в некотором смысле даже поддерживала. Ей самой намного привычнее и приятнее делиться своими переживаниями с матерью. Но не у всех людей существуют доверительные отношения с родителями, и далеко, не у всех есть надежные друзья, к тому же бывают вещи, которые рассказывать им может быть просто бесполезно, так как они будут не в силах помочь даже при большом желании. А носить проблемы в себе есть не что иное, как нанесение вреда самому себе, ведь каждому известно, что из мухи может получиться слон, в тонко устроенной психики человека этот принцип работает как нельзя лучше. В начале, скажем у ребенка, мог быть небольшой детский страх или обида, на которые родители не обратили внимания, с течение времени, уже в более взрослом возрасте эти изначально незначительные проблемы могут перерасти в неврозы. Поэтому Эстер считала свою профессию важной и необходимой людям, и ей было обидно, что она так мало могла сделать, работая психологом компании. Ее натура стремилась к большему общению с людьми, ей нравилось наблюдать за их поведением, слушать их. Так Эстер решилась на работу в университете. Разве может быть кто-либо интереснее студента, с его пока еще неординарными и смелыми предположениями, поступками, высказываниями. Эстер ожидала от новой работы свежей струи в своей жизни. Впрочем, она вряд ли могла предположить какие кардинальные перемены, сулил ей новый учебный год.
Глава первая
Наступила долгожданная среда, и начались занятия. Сегодня у Эстер по расписанию первые две пары были вводные лекции для нескольких потоков первого курса. Навскидку, студентов пришло около сотни человек. Такие лекции женщина не любила, так как считала их малопродуктивными. Зато следующие две пары обещали быть более интересными. Эстер должна была читать юристам четвертого курса лекции по юридической психологии, помимо этого курс предполагал три семинара. К этим лекциям преподаватель подготовилась особо тщательно. В перерыве между парамиона сходила в деканат юрфака и взяла список группы. «19 человек – ну что ж это хорошо, не много и не мало. Фактически ходить будет человек 15 – замечательно». Для Эстер было важным количество человек в группе, так как она считала полезным для преподавателя запомнить лично каждого студента, чтобы поработать с ним и в конечном итоге оценить действительные способности, а не зазубренный к зачету материал. Поэтому количество студентов-юристов Эстер порадовало.
Войдя в аудиторию, она разложила на столе все свои бумаги и через несколько минут сюда стали потихоньку прибывать студенты и рассаживаться за парты. Каждый раз, когда Эстер начинались занятия с новыми студентами, она проводила своего рода тест под названием «правильность первого впечатления». В аудиторию заходили девушки и парни, и она давала им про себя краткую характеристику. Вот и сейчас Эстер занималась тем же. Первой в аудиторию зашла девушка с длинными светлыми волосами, в обтягивающих джинсах и в легком сиреневом жакете. «Не интересный экземпляр – отмечала про себя Эстер – учится нормально, но без энтузиазма. Словом одна из толпы и ее это вполне устраивает». Следом за девушкой вошел парень, тоже не привлекший внимания преподавателя. «Ботаник… учится на отлично, но очень скучный, без фантазии. Все предметы заучивает. С таким работать не интересно. Ну, кто там дальше?» Следующие студенты были тоже, как и первая, вполне обычными, по мнению Эстер. Она взглянула на часы, до начала пары оставалось две минуты, в аудитории сидело только десять человек. «Подожду еще несколько минут» – решила Эстер и повернулась в сторону двери, в которую как раз входила девушка. «О! Вот это уже поинтереснее будет». Вновь пришедшая студентка шла очень медленно, что было совсем не мудрено, при наличии туфель на таких высоких шпильках и короткого обтягивающего платья ярко коралового цвета. На одной руке у нее небрежно болталась маленькая сумочка, а в другой она держала мобильник. «Ну, а рядом с институтом припаркована крутая машинка подаренная либо отцом, либо папиком» – отметила Эстер и слегка улыбнулась. Такие девушки всегда вызывали у нее улыбку и некоторую неловкость, как при общении, скажем, с человеком лишенным зрения или слуха. Решив, что хватит ждать женщина встала из-за стола и слегка вышла вперед. Только она хотела представится, как в дверь вошли еще трое студентов. Двое из них не обратили на себя внимание Эстер, а вот последний заинтересовал. Это был молодой человек, как ей показалось несколько старше по возрасту всех присутствующих. Высокий брюнет, в черных брюках и тонком черном пуловере. Он шел быстро, но не торопился, от него веяло уверенностью и спокойствием. Когда он посмотрел в сторону стола преподавателя и заметил Эстер, он замедлил шаг и задержал свой взгляд на ней. Он не осматривал ее с ног до головы, как это делали большее количество особей мужского пола, он смотрел ей в лицо и на секунду они встретились взглядами. На эту секунду мысли Эстер прервались, и по всему телу прошла легкая дрожь. Она растерялась, не ожидая от себя такой реакции, и чтобы прийти в себя сделала несколько шагов в сторону. Молодой человек прошел и сел за парту. Он продолжал смотреть на нее, его взгляд не был назойливым, хотя и несколько смущал Эстер. «Никогда не видела таких глаз. Их взгляд просто магнетический» – крутилось в голове у нее. Женщину так и тянуло снова посмотреть на него. «Так, что это с тобой? Нужно начинать занятие – обратилась она к самой себе – А, ты потеряла рабочий настрой. Соберись. Выброси из головы все лишние мысли, и начинай занятия». Держать себя в руках и быстро приходить в чувство Эстер умела лучше, чем кто-либо. Она дала своей голове команду переключиться и та с легкостью ее выполнила, все посторонние мысли остались за бортом. Эстер с присущей ей уверенностью, но без нравоучительных ноток в голосе, начала общение со студентами.
