- Клянусь моим Господом Богом, верой и приемным отцом, что если ты сейчас не признаёшься в правде, твой труп не удостоится даже чести упокоения... – прошипел парень, и глаза Сириуса расширились в орбитах. – Ты предал мою семью? Отвечай!

Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище – он походил на лысого младенца-переростка, съежившегося на полу. Но нога Константина вот-вот грозила сломать, проломить ему ребро.

- Темный Лорд… ты себе не представляешь… У него такое оружие, что уму непостижимо… Меня запугали, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс… Я не хотел того, что случилось… Меня вынудил Тот-Кого-Нельзя-Называть.

- Значит надо было умереть, – спокойно сказал Люпин, – но не выдать друзей, у которых еще в добавок было дитя...

- Мне даже держать тебя противно, – яростно, на повышенных тонах проговорил Константин, отпуская его и резко выдирая из уха окровавленный нож(мужчина взвыл от боли), – но ты поплатишься за все, что натворил.

Он отошел обратно к остолбеневшей Гермионе.

- Но ты так просто не умрешь... Здесь. – Изрек Константин, оборачиваясь к скулящему Питеру. – Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан… Но не убивайте его... Иначе мы не докажем вашу невиновность, мистер Блэк.

- Гарри? – осторожно произнес Сириус.

- Мое имя Константин, мистер Блэк, Константин Брагинский – так нарекли меня при крещении в Православную веру. – Юноша не сводил глаз с предателя и убийцы, корчащегося на полу. – Если бы мой приемный отец, Иван Брагинский, это услышал, то он бы, ни минуты не сомневаясь, убил бы этого выродка. Тем более, у него есть на это полномочия...

Глаза сверкнули снова и в них взметнулся огонек безумия.

Палочки Константина и Гермионы были возвращены обратно, их владельцам. Мужчину на полу опутали веревки и путы. Константин, подумав, наложил еще пару своих чар. Для надежности он наложил чары против превращения.

Но его не покидало чувство, что он о чем-то забыл.

До конца туннеля они больше не разговаривали. Живоглот выскочил наверх первый. И наверное, сразу нажал лапой сучок на Иве, так что, выбравшись из-под земли, Люпин, Петтигрю, Сириус, Гермиона и Константин, замыкавший колонну, не услышали даже шелеста свирепых веток.

Облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет.

И тут профессор Люпин словно окостенел...

Мальчик понял сразу, что сейчас должно произойти.

- Гермиона, веди к замку Питера! Бегом! – Константин передал ей свою палочку с чарами. Мужчина был “привязан” к ней. – Он должен достигнуть ее, и сдай его профессорам на руки! Потом беги к директору!

- Но ты же без палочки!

- У меня магия в крови! Беги же, пока есть возможность!

Гермиона, с намертво привязанным к ней веревками Петтигрю, как можно скорее попыталась уйти с поля.

Сириус попытался не дать Люпину обернуться. Но уже было поздно...

Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами. В тот же миг Сириус исчез – вместо него приготовился к прыжку огромный, похожий на медведя пес.

Едва оборотень вырвался из наручников, пес схватил его за холку и потащил в сторону, подальше от Гермионы, Константина и Петтигрю. Звери сцепились, клык к клыку, царапая друг друга когтями.

Мальчик сделал глубокий вздох и приготовился.

Оборотень отшвырнул тощее тельце пса с дороги. И начал надвигаться на Константина. Сириус был ранен. Собака изо всех сил пыталась подняться.

В руке Константина был тот самый нож... Его главной задачей было отвлечь зверя от Гермионы с Питером, чтобы они достигли дверей замка.

Прыжок оборотня, который так не достиг цели. Рычание. Константин перекатился по земле, отчаянно в этот миг вспоминая хотя бы что-нибудь не ранящее несчастного преподавателя и сковывающее одновременно.

Он снова вскочил на ноги. Оборотень попытался сунуться, но получил взмах – порез на морде. Он взвыл от боли. И с большей яростью попытался кинуться на мальчика снова.

Опять мимо – мальчик создал из воздуха плеть и больно стегнул ею зверя. Тишину разорвал вой и громовое рычание. Сириус все же стал на ноги, и кинулся со спины на зверя. Оборотень отвернулся от них двоих и во весь опор помчался к Запретному лесу.

Морда и спина у Блэка были в крови. Усталый и взмокший от пота Константин подошел к нему и погладил по холке.

- Все, почти все...

И тут он увидел их. Дементоры, не меньше сотни, скользили к ним со всех сторон по берегу озера. Он огляделся – знакомое леденящее чувство пронизало внутренности, глаза застлал туман; из темноты надвигались все новые группы дементоров, окружая их. Пес заскулил и неожиданно превратился в человека. Он дрожал, прижимаясь к мальчику.

Собрав силы и хорошие воспоминания, он произнес единственное заклятие, что могло спасти их обоих:

- Экспекто патронум!

Из палочки почти сразу выскочил огромный медведь. Температура сразу же стала повышаться, холод исчез...

Тепло... Смех... Радость...

Дементоры исчезли.

Ноги подогнулись, колени его коснулись холодной травы... Почти бездыханный Сириус уже лежал у его ног. Парень уже ничего не понимал. Он больше не мог думать, силы оставили его, он уронил голову на траву и лишился чувств.

====== Глава 15. Маховик. Сорванное лето. ======

- ...ну, Снейп, мы разберемся. Мальчик, без сомнения, наделал глупостей…

Константин слушал все это, лежа с плотно закрытыми глазами. Он чувствовал невероятную слабость. Казалось, будто слова еле ползут от ушей к мозгу, и потому было трудно что-то понять. Руки и ноги точно налиты свинцом, тяжелые веки не поднимаются. Хотелось вечно лежать здесь, на этой удобной кровати… но его тревожило кое-что.

Сириуса Блэка было приказано казнить. О Питере было не сказано ни слова. Снейп почему-то ликовал.

Постепенно это наваждение отползло в сторону. Но он все еще притворялся находящимся бессознательном состоянии, так как не хотел спорить со стоящим тут человеком и деканом.

Все вышли, и он резко распахнул свои глаза, при этом сев в постели. Но в Больничном крыле был еще кое-кто...

Гермиона и профессор Дамблдор.

– Как ты? – спросила она. – Профессор Дамблдор, – начал было Константин, не слушая ее. – что происхо... – Времени у нас чрезвычайно мало, – начал он негромко. – Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова двух тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров, твоих настоящих родителей, Хранителем Тайны...

Гермиона молчала, взирая на мальчика. Она, по-видимому, не простила ему этой тайны: то, что он скрыл от нее.

– До крестного мне не дозваться, он бы точно остановил это... Отец тоже слишком далеко! – на лице мальчика было настоящее отчаяние. – Неужто нет способов доказать невиновность мистера Блэка? Не спасти его? – Сейчас нужно одно, – медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с Константина на Гермиону, – Выиграть время. – Но… – начала было Гермиона, и тут глаза у нее округлились. – Ну конечно! Точно! – Теперь внимание. – Дамблдор заговорил тихо и отчетливо. – Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если все сложится удачно, сегодня ночью вы спасете его. Но запомните оба: вас никто не должен видеть. Мисс Грэйнджер, вы это знаете, как и то, сколь велик риск… Вас – никто – не должен – видеть.

Парень понятия не имел, о чем идет речь. Он переводил взгляд с директора на подругу. А Дамблдор встал и, дойдя до двери, обернулся.

– Я закрою вас здесь. Сейчас, – он взглянул на часы, – без пяти двенадцать. Мисс Грэйнджер, вам хватит трех оборотов. Желаю удачи. – Желаю удачи? – переспросил мальчик, как только за Дамблдором закрылась дверь. Он спрыгнул с постели, обрадовался, что одетый. – Три оборота? О чем он говорил? О каких это оборотах? Что мы будем делать?