Он поднялся и принялся взволнованно расхаживать взад и вперёд, затем остановился перед Алко, спустил с её плеч одежду и залюбовался её грудями. Затем снова продолжил хождение, разглагольствуя при этом:

   — Если меня спросят, под каким небом человеческий дух достиг наивысшего расцвета, осмыслил проблемы жизни до самых основ и при этом нашёл их решение, я не могу не назвать небо Египта. Если меня спросят, в какой стране мыслят самым масштабным и универсальным образом, делают жизнь человека достойной, не ограничиваясь только земным существованием, я опять могу назвать только Египет. Укажи мне страну, где бы искусство, архитектура, филология и религия были в таком почёте?

Он наклонился, притянул к себе голову Алко и проверил её глаза, уши и губы.

   — Хорошо, хорошо, — деловито заметил он и продолжил свою речь: — Египет — это источник, из которого все народы и страны черпают свои знания и свою религию. Наша страна... — он сделал паузу, снова испытующе взглянул на Алко, словно обращался только к ней, и горделиво закончил: — ...колыбель любой цивилизации и культуры.

Он оглянулся, ища своего раба, потом присел рядом с Эносом и принялся ласкать Алко.

   — Я заберу её с собой, а тебе оставлю взамен свою лошадь, — сказал он непререкаемым тоном.

Алко испуганно вздрогнула, взглянула на Эноса и протянула к нему руку. Успокоилась она только после того, как Энос ободряюще кивнул ей.

А верховный жрец продолжал говорить, словно находился в храмовой школе и учил жриц.

   — Совершенно невозможно представить себе, чтобы в сочетании тела и духа, которое представляет собой важную предпосылку всех форм жизни, только тело подчинялось закономерностям, определяющим развитие или деградацию различных органов, то есть здоровье или болезнь организма. Дух тоже живёт по особым законам. Если же согласовать друг с другом дух и тело не удаётся, в нас возникает хаос.

   — Человеческий дух всегда останется для нас загадкой, — возразил Энос.

   — Верно, — согласился египтянин. — Но если мы не начнём задумываться над этим, если не станем исследовать себя, то никогда не обретём мир и счастье. Нам следует обращать внимание не только на состояние собственного тела, но и на здоровье своего духа.

Знаком он подозвал к себе раба и указал на угол двора. Нубиец поклонился и принялся раскладывать там соломенный матрац.

   — У нас в Египте самый почтительный дар гостю состоит в том, чтобы предложить ему на ночь свою жену или дочь. Ведь ты окажешь мне честь переспать с твоей дочерью?

Энос попытался перевести разговор на другую тему. Он сказал, что Алко ему не дочь, и спросил о размерах Египта и о его богах.

   — Наша страна простирается от Критского моря до Нубийской пустыни. Верблюд преодолевает это расстояние более чем за двенадцать или четырнадцать дней пути. Жизнь нам даёт Нил, орошая поля и пастбища, тем самым обеспечивая пропитание людям и животным. В каждой из множества провинций правит свой царь. Раньше города враждовали друг с другом. С тех пор как образовалась северная и южная страны[10], в которых господствуют свои города и правящие династии, кичащиеся правами своих божеств, наступило примирение. Великая богиня у нас — Хатор. Сын Исиды получил в Дендере прозвище «Бык своей матери», что означает, что он был её возлюбленным и супругом.

   — Исида — повелительница луны? — спросила Алко. — Поэтому её корону украшает лунный серп?

   — Да, — подтвердил египтянин и приказал ей спустить свою одежду до бёдер.

Она не рискнула перечить, и когда Энос заметил, как почти кокетливо она обнажала своё тело, на сердце у него стало тяжело. Он попробовал помешать диалогу между Алко и жрецом и рассказал, как однажды у него в гостях оказался некий капитан из Египта.

   — Ты оказал ему честь и предложил свою дочь? — спросил верховный жрец, любуясь молодыми грудями Алко.

Энос не стал повторять египтянину, что она — ему не дочь, надеясь, что так ему удастся лучше защитить её, и продолжал:

   — Этот капитан знал стихи о любви между братом и сестрой.

Египтянин энергично кивнул.

   — В религиозном и общественном сознании сестра — признанная возлюбленная и единственная законная супруга. Поэтому Исида и Осирис представляют для нас Святое семейство, поэтому они служат образцом для бесчисленных браков между братьями и сёстрами в семьях властителей.

   — Всегда ли такими счастливыми были подобные браки? — поинтересовалась Алко. Однако по ней было заметно, что это только предлог, и она не жаждет ответа на свой вопрос.

   — Я убеждён, что в браке между братом и сестрой возникает меньше ссор, чем в любом другом. — Жрец мельком взглянул на Эноса оценивающим взглядом. — Вы попали в бедственное положение и стремитесь выжить. Если теперь брат возьмёт в жёны сестру, это обеспечит супругам наилучшие отношения и особое взаимопонимание, потому что оба хотят одного и того же. Речь идёт об обеспечении быта, о внутреннем мире и о регулировании основных потребностей. Они единодушны почти во всех делах, вплоть до необходимости иметь детей. Дети — это счастье, они становятся помощниками, какой бы профессией ни занимался их родитель, «отец». — Он вновь окинул Эноса испытующим взглядом. — Вы спите на одной циновке? — спросил он, особенно выделив слово «одной».

   — Да, — откровенно сказала Алко. — Сегодня у нас праздник, день нашей свадьбы. Всякий раз с наступлением полнолуния мы вступаем в брак. Мы узнали друг друга в то время, когда Крит едва не погиб от землетрясения и наводнения; нас выбросило волнами на скалы, несколько раз мы тонули. Сегодня как раз двадцать пятая луна. — Она смиренно склонилась перед жрецом, мастерски играя свою роль. — Прошу тебя, окажи нам честь и благослови эту ночь.

Жрец только кивнул, словно одобряя этот союз.

Он вновь призывно взглянул на Алко, потом сделал знак рабу, который принёс небольшую амфору с каким-то напитком. Затем нубиец налил из амфоры доверху небольшой бокал и почтительно подал его Алко.

   — Не знаю, как у вас, — помолчав, начал египтянин, — а у нас публично признают свою причастность к совокуплению мужчины и женщины. Есть города и деревни, где женщины устраивают шествия в честь полового органа мужчины. Впереди они как святыню несут гигантских размеров фаллос. Говорят, созидательницей этого культа фаллоса была богиня Исида. Это свидетельствует о том, что некогда она сама была женщиной. С достаточной уверенностью можно сказать, что раньше наши боги были людьми и жили среди нас.

После недолгого молчания Энос ответил:

   — У нас богами стали силы природы, проявляются ли они землетрясениями или извержениями вулканов, сезонами засухи или дождей, эпидемиями или ужасными болезнями. Даже контакт с нашими жёнами зависит от благосклонности богов. Разве и для зачатия не требуется их помощь?

Жрец оставил этот вопрос без ответа.

   — Так Алко — твоя дочь? — спросил он Эноса. — Говори правду.

   — Нет, она — дочь сестры моей жены, но мне она как дочь, впрочем, нет, — больше чем дочь.

   — Мы обменяемся, — повторил своё предложение египтянин. — Ты получишь мою лошадь, а я получу её. Алко мне очень нравится. Как только я побываю в Маллии и Закросе и переговорю там с царями и жрецами, я отдам тебе свою лошадь. Видишь ли, — сказал он, — мы хотим помочь вам, подсказать, как преодолеть беду с помощью богов. — Он опять с вожделением взглянул на Алко и тут же снова обратился к Эносу: — Я отдам тебе свою лошадь, ты окажешься в выигрыше, потому что у вас тут знают только ослов[11]. Имея лошадь, ты быстро сделаешься влиятельным человеком. Правда, тебе нужна жена, но теперь заиметь её не составит труда, особенно если у тебя будет лошадь.

   — Мы ещё поговорим об этом! — уклончиво ответил Энос.

Алко тоже попыталась изменить ход мыслей египтянина и спросила его:

   — Исида была замужем за Осирисом. Они что же, приходились друг другу братом и сестрой?