- Он не просто убежал от мамы,- отозвалась мама, подойдя к барсикам,- он идет туда, куда ведет его чутье.

- Разве так бывает?- спросила Моа недоверчиво,- он же еще не вырос, не сможет защититься от хищников и людей!

- Зайдите в пещеру, и я вам все расскажу.

Мао и Моа послушали маму, и, устроившись возле нее, слушали ее слова:

- Мне рассказывала мама о том, почему так происходит. Очень давно это началось - детеныши барсов уходят от матерей, едва научившись охотиться. И идут они в долину, которая лежит за горами, в которых мы живем. А там они находят себе друга.

- Какого друга?- не удержалась Моа,- и почему именно в долину?

- Они находят друга-человека.

Барсики испуганно взвизгнули в голос:

- Человека?! Но ведь ты говорила, что они опасны!

- Да, большинство из них,- подтвердила мама спокойно,- но в долине обитают мирные люди, они едят мало мяса, поэтому не убивают много животных, а когда собираются на охоту, объединяются с барсами, садясь на их спины.

- Люди используют барсов?- спросил Мао с неприязнью в голосе.

- Нет, это не так. Барс по своей воле всегда рядом с другом-человеком. Он находит человека, когда тот еще детеныш, идя за своим чутьем, и сам не хочет оставлять его больше. Он защищает человека, а человек защищает барса, и длится их союз, пока один из двух не умрет. Я только слышала об этом, но знаю, что это так.

Барсики молчали, думая об услышанном.

- Но почему так происходит?- спросила Моа,- это странная вещь, и ей должно быть объяснение.

- Никто не знает, отчего создаются эти союзы. Но связь между барсом и человеком очень крепка еще до их встречи, наверное, она создается еще при рождении каждого из них.

- Значит… мы с Моа тоже можем уйти?- протянул Мао.

Мама громко вздохнула.

- Не знаю. Но вы точно узнаете, когда немного подрастете.

Рассказ мамы заставил барсиков задуматься надолго – а пока мама умывала их. Потом она уснула, и Моа услышала ворчливый голос Мао:

- Не знаю, как ты, а я не хочу всю жизнь ходить за каким-то человеком. Это просто ужасно, делать такое только из-за чутья!

- А мне интересно, каково это,- возразила Моа,- и вообще – ты же слышал, люди из долины хорошие, они будут нам друзьями.

- Все равно не хочу.

- А если ты почувствуешь, что тебя ведет чутье? Будешь не замечать его?

Мао громко фыркнул:

- Это все чушь, и только. Чутье помогает мне узнать маму и врага, и многое другое, сама знаешь. Я решаю, следовать за ним, или нет.

Моа не хотела больше спорить, и установилась тишина. Но в мыслях своих она вновь и вновь возвращалась к причине того, почему же барсы уходят в долину…

Шло время. Мао словно забыл о разговоре про долину и людей, которые там живут, и теперь твердил про первую охоту, изо всех сил съедая как можно больше, к веселью Моа и мамы. Правда, его быстро отучила есть очень много тяжесть и боль внутри, поэтому он перестал торопить время. Моа ждала первой охоты более спокойно, чем брат, но и ей не терпелось поймать первую добычу.

Наконец, они съели вдвоем половину горного козла, и мама пообещала, что завтра, едва сияющий шар появится из-за гор, они пойдут охотиться. И Моа, и Мао обрадовались, и с нетерпением ждали наступления нового дня.

Как и говорила мама, они вышли из пещеры, видя часть сияющего шара из-за гор. Мама вела их в ту сторону, куда когда-то ушел незнакомый барсик, и вместе они вскоре начали спускаться по большим валунам. Они шли очень долго, а в какой-то момент, обогнув большой камень, увидели просторный, зеленый луг, расцвеченный разными цветами. Барсики радостно побежали вперед, но остановились, наткнувшись на странные предметы, выступающие из травы – красивые и странно пахнущие.

- Это цветы,- пояснила мама,- нам они не приносят пользы, но на них приятно смотреть, хотя запах от них может сбить со следа дичи.

Моа громко фыркнула – к ее носу пристала желтая мелкая крошка, и пришлось немного умыться.

Мао не проявил особого интереса к цветам, спросив, на кого же они будут охотиться.

- Увидите сами,- отозвалась мама,- притаитесь в траве и наблюдайте за движением вокруг. Когда увидите, как добыча бежит, сразу же хватайте, и откусывайте ей голову. А потом уже можете есть.

Барсики понимающе кивнули. Они разошлись в стороны, спрятавшись в траве, наблюдая за движением вокруг. Вдруг Мао прыгнул вперед, и начал смешно мотать головой из стороны в сторону, а Моа услышала резкий писк. Но вот Мао заглотил свою добычу, и писк смолк.

Решив тоже поймать свою первую добычу быстро, Моа вся превратилась в слух, напряженно глядя вперед. Но запах цветов сбивал ее, да и шевелились они, словно живые. Поэтому Моа два раза прыгнула не туда, не сумев никого поймать.

- Что ты делаешь?- насмешливо оскалился Мао,- так голодной останешься!

Моа хотела ответить, что запах цветов слишком силен, но тут Мао застыл на месте, повернув голову в сторону, противоположную той, откуда они пришли.

- Ты чего?- спросила Моа.

- Странный зуд,- отозвался Мао с непониманием в голосе,- он во всем моем теле, глубоко…. Он ведет меня туда.

И, не добавляя ничего, помчался в ту сторону, куда смотрел.

Моа бросилась за ним, но тут ей путь преградила мама.

- Стой,- сказала она,- твой брат понял, что ему нужно быть в долине сейчас, с одним из людей. Ты не сможешь его остановить.

Но Моа не слушала – обогнув маму, она снова побежала за братом. Но она упустила время – Мао уже достиг края луга, и пропал за высокой скалой. Мама права, она его уже не догонит…

- Он ушел навсегда?- спросила она с горечью в голосе, услышав тихую поступь мамы рядом.- Я больше его не увижу?

- Он не вернется в горы,- отозвалась мама тихо,- но я не знаю, увидишь ли ты его еще, или нет – ведь ты еще детеныш.

- Он тоже!- взвизгнула Моа,- я думала, мы будем вместе долго, но этот зуд увел его…

Она легла на траву, опустив голову на передние лапы.

- Когда-нибудь, возможно, и тебя уведет такой же зуд,- услышала она печальный голос мамы,- и тогда ты увидишь, каково барсу слушать свое чутье.

Горечь и печаль от этих слов стали так сильны, что Моа жалобно замяукала. Мама подошла совсем близко, ее пушистый хвост обвил тело Моа, а теплый язык принялся приглаживать шерстку на голове. А Моа продолжала мяукать, пока печаль не стала меньше. Тогда они пошли обратно в пещеру – больше Моа охотиться не хотела.

Она грустила по брату несколько дней – почти не выходила из пещеры, мало ела. Но вскоре грусть ушла полностью, и вот Моа снова бегает под светящим шаром, гоняясь за своим хвостом и летающими жужжалками. И ходит охотиться на луг – с каждым разом все успешнее. Ей нравится настигать добычу в один-два прыжка, нравится, как мелкие косточки хрустят на зубах, и особенно – вкус сочного мяса с небольшим жирком. Мама довольна тем, как она охотиться, и говорит, что вскоре поведет ее охотиться на горного козла. Моа радуется этому, и сама замечает, что становится и тяжелее, и сильнее, и одного движения лапы хватает, чтобы убить даже крупного грызуна.

…Они с мамой забирались выше в горы – предстояла первая охота на горного козла. Предвкушая это знаменательное событие, Моа резво бежала впереди мамы, и от любопытства и нетерпения постоянно спрашивала, далеко ли еще. Но, в очередной раз убежав вперед, Моа почувствовала, что любопытство исчезло, а вместо него появилось странное ощущение – словно зачесалось где-то очень глубоко. Этот зуд быстро распространился по всему телу, и вдруг Моа, повернувшись в сторону противоположную, куда они шли, поняла, что зуд ведет ее туда.

- Ты хочешь уйти?- услышала Моа напряженный голос матери.

Едва сумев обернуться, Моа согласно кивнула. Тут зуд усилился так, что стало невозможно стоять на одном месте, и она пустилась бежать. Зуд немного уменьшился, но Моа знала, что если остановится, он усилится вновь.

Она миновала крутые горные склоны, и теперь бежала по пологой тропе вниз. А внезапно увидела низину меж гор. Наверное, это и есть та долина…