Размышления эти оставили Мелодию, когда она услышала скрип кровати из соседней комнаты – это встала Лидия Николаевна. Ей тоже пора вставать.
Подумав так, фея поднялась, и, переодевшись, зашла в ванную, совершить обычные водные процедуры. После фея прошла в кухню, пожелав доброго утра хозяйке – та как раз ставила на плиту чайник. Зная, что без сытного завтрака гостеприимная хозяйка ее не отпустит, Мелодия села на табуретку возле кухонного стола и стала слушать, как закипает чайник. Ее мысли тут же унеслись туда, куда она стремилась всем существом, но, увы, не могла попасть – в Туманную долину. Вспоминала всех ее обитателей и гадала, что же сейчас их занимает…
- Уже думаешь о предстоящем пути?- спросила у нее вернувшаяся в кухню Лидия Николаевна,- и ни дня не хочешь здесь задерживаться?
- Да, выйду вскоре после завтрака,- кивнула фея,- но уйти мне будет не так легко, как я думала – мальчики, что встретились в роще, такие хорошие. Да и вы были добры ко мне.
Старушка лишь улыбнулась, разливая чай по чашкам. Мелодия принесла из холодильника варенье, а со стола возле плитки - пирог, и следующие 10 минут вместе с хозяйкой отдавала дань ее кулинарному мастерству. А после помогла ей с уборкой посуды.
- Куда пойдешь?- спросила Лидия Николаевна, когда Мелодия завязывала узлы на кроссовках.
- Вперед. Когда мне нравится вид впереди, я иду туда. Если не нравится – смотрю, где поблизости есть вид получше, и меняю направление. А иногда подсказывает чутье.
Хозяйка понимающе кивнула.
- Что ж, удачи тебе,- пожелала она, когда фея выпрямилась,- если снова будешь неподалеку – непременно заходи.
- Конечно,- произнесла Мелодия с жаром,- я непременно зайду к вам еще. И спасибо большое за гостеприимство и кроссовки.
- Мне было приятно помочь тебе,- отозвалась старушка.
И фея, открыв дверь, побежала вниз по ступенькам, не зная, что Лидия Николаевна смотрит ей вслед с грустным лицом.
Выйдя на улицу, фея быстрым шагом направилась вперед – былое чувство нетерпения и предвкушения вернулось, и теперь она хотела идти навстречу своей цели. Мимо проплывали дома, деревья, проезжали машины, проходили люди. Мелодия жадно впитывала все, что видела – как смеются играющие в «догоняшки» дети, плачут малыши, которых ведут за руку мамы, за компаниями молодых людей и девушек, о чем-то оживленно говоривших. И на птиц, реющих в небе, перепархивающих с куста на куст и даже вышагивающих по тротуару.
Улицы становились то шире, то уже, а она все шла и шла, поражаясь тому, какой же большой этот город. Как-то раз дорога стала прямой и узкой, сбоку был лишь малый участок тротуара, чтобы пройти одному человеку. Эта дорога убегала вниз с горы, а, когда поток машин стал совсем редким, фея поняла, что скоро выйдет из города – дома становились все ниже, больше деревьев и кустов, и даже встретилась пара коров, что меланхолично жевали траву у края дороги. Сама дорога к этому времени стала сельской, с рытвинами и ухабами, кое-где засыпанными песком и мелким щебнем. Здесь Мелодия почувствовала прилив сил – большое количество зелени и прямые лучи солнца, что не были преграждены ничем, опьяняли ее. Да и воздух изменился, стал душистым, с запахом цветущих деревьев и трав.
Мелодии так нравилось идти, что она решила не останавливаться в этой деревне. Солнце ярко сияло где-то над головой, иногда скрываемое легкими облаками, в небе реяли птицы: одни – небольшие и быстрые, ловко выписывающие пируэты в воздухе, другие – покрупнее, одиночки, парящие широкими кругами. Фея несколько раз останавливалась понаблюдать за ними, и только шум играющих детей возвращал ее сознание на землю.
Незаметно для нее, деревня вдруг кончилась, оборвавшись последним полуразрушенным домом. Мелодия пошла по большому лугу, колосящемуся разнообразными злаковыми. Это знание ей дал Максим, и она с радостью встретилась бы с ним еще. Только вот получится ли?
Фея думала об этом, идя через луг пешком. Лишь изредка ей встречались люди, два раза мимо проехали машины. Она шла по лугу очень долго, под лучами жаркого солнца, и вскоре ей захотелось пить. Но поблизости не было даже ручейка, не говоря уж о реке, поэтому Мелодия искала ягоды. Клубника еще спела, но все кустики были обобраны, встречались лишь одинокие ягоды, которые разжигали жажду феи. Поэтому, отчаявшись найти живительную влагу на лугу, Мелодия направилась к стене леса, что недавно появилась слева от нее. Лес был лиственный, солнечный, полный шорохов и перезвона птиц. А в одной из ложбинок на его поляне Мелодии посчастливилось найти воду – мутноватую, но прохладную. Она опустилась на колени, и, наполнив пригоршни влагой, напилась. После этого мир, и, в частности, лес, показался ей еще прекраснее. Бодрым шагом фея продолжила свой путь, уже не желая уходить из леса – здесь было прохладно и тенисто, но, в то же время, попадались и осеянные солнцем участки, так что замерзнуть или обгореть ей не грозило.
Скоро этот лес закончился, начался более мрачный, сосновый. Идти по шишкам, что в изобилии покрывали землю, было бы больно, если бы Мелодия до сих пор ходила босая, но теперь, в кроссовках, она почти не ощущала неудобств. Пару шишек она подобрала, хорошенько рассмотрев, после чего положила обратно. То и дело встречались грибы – то высокие, с широкой и мясистой шляпкой, то маленькие, похожие на пуговки, что теснились кучкой. Фея не знала, как их зажарить в лесу, поэтому не трогала, а сырыми не захотела есть.
Задумавшись о том, чем еще можно поживиться в лесу кроме грибов и ягод, которых тут почти не было, Мелодия не сразу заметила, что снова вышла на луг. Он располагался на вершине склона, так что фея почти побежала по тропинке, чувствуя, как хлещут по ногам луговые травы. В какой-то момент она устала бежать и упала в траву, спиной на землю, увидев далеко в небе небольшие, почти прозрачные, облачка. Фея смотрела на них, на изредка пролетающих птиц, а потом, закрыв глаза, задремала…
… Проснувшись, она почувствовала, что стало холоднее, а облака, что появись в большом количестве на крыльях резкого ветра, стали серо-синими тучами. Явно собирался дождь, и при мысли об этом Мелодия пошла вперед быстрым шагом, выискивая какое-нибудь укрытие. Строений поблизости не было, зато после луга, невдалеке, синел сосновый лес. Нужно было лишь свернуть чуть влево, что фея и сделала. И через несколько минут ступила под сень деревьев, ощущая, что немного дрожит от холодного ветра. Здесь было теплее, но все равно, надежное укрытие от дождя все не находилось – полог леса был не сплошным, кое-где виднелись упавшие деревья или дерево, с высохшими ветвями почти до самой макушки. Мелодия решила найти дерево с густой кроной, а, тем временем, пошел мелкий дождь. До нее долетали редкие капли, но фея не останавливалась – знала, что если морось перейдет в ливень, она и в лесу промокнет насквозь. Вот ей встретился дуб, одиноко росший на опушке леса – Мелодия укрылась под его кроной, но тут же ощутила, как тяжелые капли с листьев капают ей на макушку и за шиворот. Поспешно вернувшись в лес, она продолжила поиски укрытия, и вскоре удача ей улыбнулась: там, где сосны стояли тесно, и почти не было подлеска, стоял маленький, полуразрушенный, домик. Фея поспешно зашла в него, отворив покосившуюся дверь, и, пройдя тесную прихожую, оказалась в темной, маленькой комнатке с обломками мебели – среди самых обычных от стола и нескольких стульев попадались очень большие, странной формы, заставив Мелодию призадуматься, чем же они были в целости. Она присела на большую доску, что лежала на двух других на расстоянии метра от пола, и ноги ее лишь чуть-чуть касались пола теперь. Сквозь приоткрытую дверь и разбитые окна слышался усиливающийся шум дождя, становилось все холоднее, и кожа на руках и ногах феи покрылась мурашками. Фея подтянула ноги к груди, оперлась о палку сзади, закрыла глаза и, убаюканная шумом дождя, скоро уснула…
Проснулась она в темноте. Шума дождя слышно не было, поэтому осторожно вышла наружу и огляделась: здесь было светлее, чем в домике, но все равно чувствовалось, что наступила ночь. Видимо, дождь перестал уже давно – почва под ногами успела немного просохнуть. Мелодия посмотрела на небо в просветах между ветвей деревьев – темно-синее, с крапинками звезд. Спать ей больше не хотелось, поэтому она решила продолжить путь. В темноте это было нелегко – под ногами встречались извилистые корни, об которые она нередко запиналась, да так, что едва не падала. Постепенно стало светлее, посвежело, на траве на опушках засеребрилась роса.
