— Не все возможные усилия. Иначе подобной ситуации не возникло бы вовсе!
Джон сердито сопел, и подрагивающие пальцы левой руки, то сжимаемые им в кулак, то явным усилием воли ослабляющие свою хватку, не говорили Шерлоку ни о чём хорошем. Впрочем, глава неугодного Шотландцу заведения выглядел не менее решительно нахохлившимся:
— В данном конкретном случае, как и в любом другом, наши представители действовали и действуют исключительно в рамках традиций Школы и дарованного нам суверенитета! И традиции эти, как и устои всякого государства, возникли из целесообразности и необходимости. Ни один из сыновей Англии или Шотландии не может не понимать и не чтить подобного!
— Несомненно.
Внезапно почувствовав себя насекомым, увязшим в пространстве-времени, словно в тягучей смоле, Ватсон ошарашенно обернулся…
====== Глава 55 ======
— Несомненно.
Нечаянная реплика Короля-Императора, спокойно и мягко прозвучавшая в секунду тишины, в течение которой практически потерявший контроль над собственными эмоциями Джон набирал в лёгкие воздух, дабы возопить, требуя объяснений от Гранд-Мастера, о каких именно чудовищных целесообразности и необходимости тот ведёт речь, разрезала натянутое полотно сотканной вокруг напряжённости, раскрошила звенящую непредсказуемостью враждебность, заставляя её осыпаться мелкой галькой к ногам изумлённых присутствующих:
— Несомненно вы правы, мистер Мейер: традиции — порой то единственное, что способно внести смысл и порядок в хаос, помочь справиться с ситуацией, ибо они исходят из законности, а не противоречат ей, а порой и сами олицетворяют Закон. Даже если закон этот не всегда нам по душе.
Майкрофт примирительно глянул в сторону ошеломлённо замершего в самом начале непроизнесённой гневной тирады шотландского монарха, взор которого мгновенно отразил целую гамму эмоций — от глубокого разочарования неожиданной императорской поддержкой злополучной Школы до крайнего недоумения о причинах, её породивших. Впрочем, ограничиться сим мимолётным взглядом Джон явно не собирался, если бы решительные пальцы стоящего рядом Шерлока в тот же миг незаметно для других участников беседы, занятых на данный момент исключительно друг другом, не сжали его напряжённую пятерню, посылая настойчивый и совершенно недвусмысленный сигнал: «Молчи. Пожалуйста. Хотя бы несколько минут. Дай ему их.»
Джон рассержено оглянулся, но, получив подтверждение этой настоятельной просьбе в глубине невозможно любимых светлых глаз, проглотил готовую сорваться с языка ярость. Доверие. То, чему они учились так долго и так сложно. Доверие — даже сквозь непонимание и боль, сквозь кажущуюся нежеланность и бессмысленность. Ещё раз напомнив себе, что это работает, и как именно это работает, Ватсон сжал зубы. Хорошо. Он сможет. Несколько минут на то, чтобы понять, что задумал Холмс-старший, если он на самом деле что-то задумал, если это не то, чем сейчас кажется, потому что иначе, видит Бог, его, Джона, постигнет такое разочарование, коего он не испытывал уже очень, очень давно… Шерлок ответил ещё одним, теперь совсем лёгким, пожатием и нехотя выпустил нервно подрагивающую ладонь короля.
Майкрофт же невозмутимо продолжал:
— Вместе с тем, будучи определённо умным человеком, вы наверняка понимаете: люди, находящиеся сейчас в этой комнате, несмотря на безусловное признание силы традиций и законности, тем не менее, оказались непосредственно вовлечёнными в ситуацию. И сказать, что ситуация эта явилась просто неожиданной и неприятной — сильно погрешить против истины. Данное обстоятельство не исключает уважения к традициям, однако диктует свою очерёдность приоритетов. Тем более, что мнение некоторых из нас о соотношении правового аспекта обсуждаемого вопроса с царящими в стенах вашей Школы нравственными реалиями и ранее не являлось для вас секретом, честно и прямолинейно высказываемое с абсолютно поднятым забралом. — Холмс уважительно кивнул настороженно внимающему его речи Джону и вновь обратил проницательные глаза на застывшего изваянием Гранд-Мастера. — Прошу помнить об этом, как и о том, что никогда и ни при каких обстоятельствах данное мнение, пусть и высказываемое с определённой долей прямолинейности, не станет поводом для тайных и низких козней, а посему останется достойным его выслушать и, быть может, учесть, дабы устранить в работе возглавляемого вами заведения и проводимой в нём практики некоторые нюансы, спровоцировавшие — а значит, способные провоцировать и в дальнейшем — все те не слишком приятные обстоятельства, которые, я уверен, вам, как руководителю Школы, не менее досадны и огорчительны, чем иным присутствующим в этой зале. Естественно, максимально сохраняя традиции и законность. — Император примирительно улыбнулся: — Скажите, ведь мы могли бы внести некоторые предложения по этому поводу? Не так ли? Исключительно ради цели недопущения впредь несправедливых ситуаций для потенциальных учащихся и их будущих… хм… нанимателей? Ведь обсуждение и открытость к диалогу с клиентами Школы не идёт вразрез с её традициями?
Тон и слова обращённой к господину Мейеру проникновенной речи звучали настолько же миролюбиво, насколько и убедительно, и у того, хмуро, но почтительно склонившего голову перед Верховным Государем Объединённой Европейской Империи, не было иного выхода, как ответить сдержанным согласием:
— Да. Мы можем обсудить этот вопрос и рассмотреть предложения клиентов, если они направлены на благо Школы и справедливости. В рамках прав, данных нашему заведению законом, и в соответствии со сложившимися традициями. Конечно. Но я не могу рассматривать такие предложения единолично. Существует Совет Школы, кроме того, данные предложения должны быть сформулированы и не только озвучены, но изложены на бумаге. — И, не удержавшись, всё же подпустил каплю яда в собственную рассудительность: — А до сих пор ничего подобного, кроме очевидных ультиматумов, уж простите мне мои смелые речи, Ваши Величества, я не услышал!
Майкрофт, послав насупившемуся Ватсону быстрый успокаивающий и упреждающий взгляд, огорчённо прищёлкнул языком, соглашаясь:
— Что ж, ваш упрёк имеет под собой основания, и Мы вынуждены извиниться за это упущение, дорогой мистер Тобиас. И дабы всё исправить, предлагаю вам с Его Величеством королём Джоном назначить удобную дату встречи с Советом Школы Идеальных Слуг, а мы со своей стороны постараемся объединить наши умозаключения и идеи… Вы ведь не откажетесь, Ваше Величество? — утвердительный кивок от не менее хмурого, чем Гранд-Мастер, Шотландца, был признан достаточным ответом, -…дабы подготовить для данного Совета достойный рассмотрения документ.
— Который не будет настойчивой рекомендацией закрыть Школу? — Мэтр подозрительно прищурился, пытаясь понять, в каком пункте его сейчас обводят вокруг пальца, но никак не находя основания для такого рода прозрений.
— Который будет целиком и полностью состоять из предложений по улучшению взаимодействия Школы с окружающим миром, — охотно подтвердил Император. — А также недопущения несправедливых ситуаций в отношении её кадетов, о которых вы, уверен, весьма печётесь, несмотря на некоторые необратимые особенности вашей научной деятельности.
Майкрофт Холмс, окинул довольным взглядом присутствующих, умудрившись одновременно послать волну приязни младшему брату, молчаливую просьбу о согласии с проповедуемым миротворчеством Ватсону и вспыхнувший новым интересом оценивающий взгляд главе Школы Идеальных Слуг:
— О… Кстати… Раз уж Господь дал нам возможность этого разговора. Дорогой мэтр, у меня к вам, как к человеку науки и великолепному хирургу-новатору в том числе — я ведь правильно проинформирован? вы подвизаетесь именно на поприще хирургии? — так вот у меня к вам имеется один очень деликатный вопрос. — И, удостоив обалдевшего Джона лёгким вежливым поклоном: — Вы извините меня, Ваше Величество? — англичанин всем корпусом повернулся непосредственно к Тобиасу Мейеру, почти исключая остальных присутствующих из круга приватного разговора, хотя и не предпринимая никаких попыток приглушить голос, дабы сделать слова достоянием лишь тех ушей, коим они были предназначены:
