Император, не расставаясь с лёгкой усмешкой, откинулся на высокую спинку венского стула и открыто встретил вопрошающий взгляд, почти не скрывающий ни смысла невысказанного вопроса, ни практически стопроцентной уверенности в ответе на него.

Кивнул, безмолвно подтверждая все написанные на лице правителя Шотландии предположения, заставляя глаза Джона ещё больше распахнуться от такого явного утвердительного жеста, однако, вслух произнёс нейтральное:

 — Вы благородный человек и добрый король, Ваше Величество. Разве стоит удивляться тому, что высшие силы покровительствуют Вам?

 — Тогда мне остаётся только поблагодарить эти высшие силы за своевременное и чудесное вмешательство, — поднимая бокал, от всей души торжественно произнёс Джон.

— Я с удовольствием поддержу Вас, друг мой, — отсалютовал и своим бокалом сир Майкрофт. — Но, кажется, Вас ещё что-то удручает?

— Старик-торговец понёс убытки, — опасаясь побеспокоить императора мелочностью своих тревог, неохотно озвучил свои мысли Шотландец, — и всё потому, что решился на добрый поступок. Он, разумеется, виноват, но…

— Не переживайте, он вовсе не останется без средств к существованию на старости лет, — светлые очи смотрели хитро и проникновенно. — Вы ведь об этом, не так ли?

— Да? — Джон сглотнул, впрочем, тут же взяв себя в руки и постаравшись вернуть контроль над выражением своего лица. Незачем ставить в неловкое положение ни себя, ни человека, который столько сделал для него. Для них. Мельком скользнул взглядом к Шерлоку. — Да. Хорошо. Этот мэтр Ромус мне понравился, несмотря на свою профессию.

— А теперь, когда оставил её — нравится ещё больше? — перейдя на совершенно непринуждённый дружеский тон добавил Майкрофт, вновь плутовато прищурившись. Джон, не удержавшись, рассмеялся.

Молча наблюдавший за двумя королями Шерлок, наравне с непосредственными участниками этой полной намёков беседы легко прочитавший между строк то, что не было высказано вслух, сдержанно улыбнулся и едва заметно склонил голову в благодарном жесте, получив от сира Майкрофта такой же полужест в ответ, доказывающий, что навыками мгновенной оценки людей за этим столом обладает не только воспитанник Школы Идеальных Слуг.

Более того, Его Императорское Величество был первым, кто прозорливо вспомнил о безнадёжно остывающем ужине:

 — Что же, если все вопросы прояснились, возможно, настало время отдать-таки должное этому превосходному стейку? — и, подавая пример гостям, с непревзойденным изяществом принялся разделываться с лежащим перед ним на тонком фарфоре аппетитным куском мяса.

— И что это было? — тут же полюбопытствовал Джон, когда они с Шерлоком, удостоившимся милостивого прощального рукопожатия сира Майкрофта наравне с шотландским королём, покинули императорский кабинет.

— Что именно, государь? — с готовностью уточнил секретарь.

— Ты ведь с самого начала знал, кому мы обязаны столь удачным исходом судебного дела? — возмущённо продолжил Его Величество.

— Это было несложно вычислить, — не сморгнув глазом пустился в объяснения Преданный, словно и не замечая королевского недовольства. — Я видел собственноручные письма Его Императорского Величества среди Вашей корреспонденции, а некоторые, слишком характерные особенности написания отдельных элементов букв легко распознать даже при изменённом почерке…

— Не морочь мне голову своей дедукцией! — нетерпеливо прервал рассуждения собеседника Джон. — Я хочу знать, почему ты был таким… холодным в разговоре с сиром Майкрофтом? В сложившихся обстоятельствах это могло сойти за откровенную дерзость, ты не находишь?

— Я не собирался дерзить, государь, — заверил Шерлок. — Меня всего лишь насторожило слишком дружелюбное отношение императора.

— Всего лишь?.. — переходя на громкий шёпот, продолжал возмущаться король. — И чем тебя не устраивает дружелюбие верховного государя по отношению к твоей персоне?

— В том-то и дело, Ваше Величество, — кивнул Преданный. — Слишком много чести для человека моего статуса. Ужин, комплименты… Сир Майкрофт — очень умный и расчётливый политик, почти за каждым действием которого стоит сложная многоходовая игра.

— Ты в чём-то подозреваешь Короля-Императора? — от настолько неожиданного предположения брови Джона полезли на лоб, а сам он даже остановился, удивлённо уставившись на автора этой странной нелепицы.

— Пока у меня нет для этого оснований, но даже если учесть его искреннюю к Вам симпатию, не стоит исключать возможность далекоидущих политических интриг. И неясно, какая роль в этом будет отведена Вам или мне, — несмотря на кажущуюся несуразность, предположения Шерлока выглядели вполне допустимыми, чего шотландский король не мог отрицать при всем своём желании.

Не найдясь с ответом, Его Величество только раздражённо махнул и продолжил путь к отведённым им покоям, но за ближайшим же поворотом натолкнулся на командира собственной охраны, бесцельно слоняющегося по пустынному коридору.

— Государь! — немного смешавшись, капитан Лестрейд поспешил объяснить свой поздний променад вблизи императорских апартаментов: — Вас долго не было, я решил пойти вам навстречу, на всякий случай. Князь покинул Лондон сразу после суда, но его ищейки могли и сюда затесаться.

— Бог мой! Меня окружают параноики, — выдохнул король. — Думаешь, кто-то рискнёт напасть на меня во дворце верховного правителя Европы? Или тоже подозреваешь сира Майкрофта в заговоре?

— В каком ещё заговоре? — не понял Лестрейд, переводя недоуменный взгляд с Его Величества на королевского секретаря и обратно.

— Забудь, — отмахнулся Джон. — Наверное, сказываются последствия сегодняшнего тяжёлого дня. Надо отдохнуть, завтра с утра отбываем в Эдинбург.

— О, я действительно кое-что забыл! — капитан поспешно сунул руку в карман и, выудив оттуда небольшой бархатный мешочек, вытряхнул в горсть его содержимое. — Вот, возвращаю в целости и сохранности, — протянул он ладонь Шерлоку. Преданный замер, задумчиво разглядывая лежащие на ней вещицы: подаренный Его Величеством перстень и амулет — сохранённую старым торговцем Школы единственную частичку безвозвратно забытого детства её воспитанника.

— Почему они у тебя? — подозрительно нахмурил брови Джон, оглядывая скромные сокровища.

— Это я передал их Лестрейду, государь, — пробормотал Шерлок, не выходя из своей внезапной отрешённости, — не хотел, чтобы эти предметы достались князю Магнуссену, если бы… небеса оказались к нам не так благосклонны…

— Значит, ты не был уверен в благополучном исходе дела? — чувствуя неприятный, разливающийся в груди холодок, ещё больше нахмурился король. Шерлок, наконец, моргнул, возвращаясь в реальность:

— В этом было задействовано слишком много особ, чтобы предположения могли превратиться в уверенность. Люди — не факты, на них не так просто опираться, Ваше Величество. — Но тут же постарался унять тревогу своего сюзерена: — В любом случае, сейчас это уже не имеет значения.

Джон, и сам будучи рад как можно скорее забыть дурацкий магнуссеновский иск и все связанные с ним переживания, дабы отвлечься от неприятных картин, которые разгулявшаяся фантазия с несвоевременной услужливостью принялась изображать перед его мысленным взором, постарался сосредоточить своё внимание на украшениях, по-прежнему ютящихся в сложенной лодочкой капитанской ладони. Приняв задумчивость Шерлока за нерешительность, он поспешил развеять предполагаемые сомнения, которые, по мнению Джона, могли возникнуть в странной голове его осмотрительного секретаря.

— Да, ты прав — всё закончилось хорошо, а значит и Грегу больше незачем хранить у себя твоё имущество. Так что… — Его Величество сгрёб вещицы с ладони Лестрейда и протянул их Шерлоку.

— Прошу прощения, государь…

По рассудительному тону молодого человека Джон понял, что его предположения весьма близки к истине, а тот продолжал:

 — Я заметил у сира Майкрофта точно такой же перстень, вероятно — упомянутую Вами пару к этому. Он носит его на левой руке, как и королевский фамильный изумруд, и, по всему видно, дорожит этим кольцом. Не сочтёт ли император оскорблением то, что второй экземпляр столь ценной для него вещи оказался на пальце безродного слуги, и не станет ли обвинять в этом Вас?