— Да Канда мне почти как брат!
— Прекращай ломаться, Ли! Уже ясно, что тебя поселят отдельно, так пошевеливайся, прекращай создавать столпотворение и топай наверх!
Линали окинула Канду сердитым взглядом, но смирилась с тем, что ей придётся потеснить парней. Так что уже через полчаса Аллен, задумчиво устроивший обнимашки с подушкой на одной из кроватей, наблюдал за неспешным «туда-сюда по комнате» в исполнении Канды. При этом мечник был раздражён, рука стискивала рукоятку Мугена до побеления костяшек, и даже Линк, которому, похоже, надоело это мельтешение, не решался остановиться мечника.
— И какого хрена мы теперь должны ждать этого придурка? — Канда наконец-то облачил переживания в словесную форму, — до семи часов уйма времени, могли бы провести её с пользой.
— Может быть, он и сам занят, — заметил Аллен, вцепляясь в подушку ещё сильнее, готовый использовать её как щит, если понадобится.Или как жалкое подобие щита. Только вот Канда на его фразу даже не отреагировал.
— А теперь приходится ждать до этого грёбаного ужина, будто бы у нас времени навалом!
— БаКанда, это была элементарная вежливость! — заметил Аллен, осмелев ещё сильнее.
— Тч, мне этот тип не нравится, он слишком подозрительный!
— Да ладно, тебе просто не нравятся все люди, которые занимаются поисками или попытками исследования чистой силы, разве не так? В Самми нет ничего странного или плохого, я отлично различаю ложь, и он был искренне рад нашей встрече и действительно хочет узнать, что здесь твориться, — серьёзно заметил Уолкер, — к тому же нам выгодно с ним сотрудничать, для нас большая удача, что Самми был здесь.
— Подозрительная удача, — парировал Канда, замирая посреди комнаты и через мгновение направляясь прямо к двери, — пойду, осмотрюсь вокруг получше.
Аллен проводил удалившуюся за громко хлопнувшую дверь фигуру мечника и подумал, что и ему совсем не нравится эта история. Оживающие мертвецы. Словно насмешка над мальчишкой, однажды пожелавшим вернуть отца из царства смерти. Мысль о том, что это на самом деле возможно, бередила старые шрамы, заставляя их вновь кровоточить. Вот, к примеру, ещё в поезде ему снова снился тот день… День, когда Мана проклял его, когда он лично познакомился с Тысячелетним Графом и ступил на путь экзорциста. Он всё ещё помнил это день, помнил так, словно всё это произошло даже не вчера, будто это происходит сейчас, будто у него есть совершенная запись, способная передать не только изображение и звук, но и запахи, ощущения, чувства. Способная передать ту боль, физическую и душевную, тот ужас, с которым ребёнок познакомился впервые, но которому почти не подчинился.
Он никогда и ни на что не променяет это право помнить.
Находиться здесь, наедине с Линком, было довольно неуютно и неудобно. Аллен в последнее время окончательно осознал, как всё серьёзно, а его сосед по комнате выглядел очень утомлённым, словно на него навалило сразу столько проблем, сколько человек физически вынести не может и держится лишь на одной силе духа.
— Ну и как у тебя дела с браслетом?
Иногда Аллен совершенно переставал понимать, как они общаются с Линком. Каким-то неведомым образом тот умудрялся совершенно незаметно переходить от дружеской беседы к официальному обвинению или наоборот. Сам подросток отчего-то хотел найти с ним общий язык, и у него вроде бы получалось. Но не всегда. Говард Линк, похоже, был до конца предан своему делу и работал напрямую на человека, который будто бы мечтал убить Аллена.
Конечно, Уолкер мог и преувеличивать, но не зря же почти все, даже храбрая и стойкая Линали шарахалась от этого страшного человека. Казалось, достаточно тому нахмуриться, выражая своё неудовольствия, и виновный тут же начнёт корчиться от боли.
— Браслет? — Аллен перевёл взгляд на не такую уж и броскую полоску серебра, так надежно прицепившуюся к его руке, что даже Вороны не смогли её снять. Это было что-то удивительное, вот только для самого Аллена эта чистая сила всё ещё оставалась простым безликим браслетом, из-за которого он снова влип в неприятную историю, — с ним ничего нового. Иногда меня даже начинают одолевать сомнения на счёт того, что это на самом деле чистая сила.
Аллен был рад только одному обстоятельству: при осмотре браслета обнаружили, что на внутренней стороне имеется надпись на каком-то старинном языке. Браслет плотно прилегал к коже руки, и сам факт, что они сумели разобрать наличие надписи, казался почти невероятным. Но кое-как, с помощью странных отражающих инструментов, Книжник сумел скопировать эту надпись и подтвердил, что примерно представляет, что это за язык, а на перевод, к сожалению, уйдёт несколько дней. Тогда же он запряг работой и Лави, который не смог отправиться на миссию, но Аллен надеялся, что надпись откроет хотя бы часть тайны.
— Но ведь Хевласка в таких вещах не ошибается.
— Да, но мне всё равно не по себе. Чего она вцепилась в меня, как клещ, не отпускает и признаков жизни не подаёт? У всех же чистая сила сразу начинала себя как-то проявлять, даже если экзорцист ещё не научился правильно ей управлять.
— Вторая чистая сила может сбить с толку. Ты привык к одной, ещё и другого типа, а для этой чистой силы, возможно, нужен совершенно другой подход. В любом случае, ведь твоя рука тоже долгое время была в спячке, никак себя не проявляя, а позже ты научился ей управлять, разве не так?
— Да, — был вынужден согласиться Аллен, — так оно и было. Но всё равно странно. К тому же я был уверен, что чистую силу у меня украл Тикки Микк, а оказалось, что она красуется на моей руке. Как я не заметил её раньше?
— Возможно, она и появилась не сразу? — предположил Линк, — мы же не знаем, что конкретно делает этот браслет.
— Ну да, я надеялся, как и все, кто меня окружает, что на миссии мы столкнёмся с акума, и этот браслет пробудится, и я пойму как им управлять, но... — Аллен разочарованно махнул рукой, — к сожалению, акума тут нет, мой глаз никак не отреагировал.
— К сожалению? Разве без акума не проще?
— Но если я не встречаю акума, то не могу спасти его душу, — пожал плечами Аллен, — я знаю, большинство людей из Ордена считают, что я занимаюсь не пойми чем, но..
— Разве спасение человеческой души может быть не угодно Богу? — хмыкнул Линк, — просто не все помнят, что в акума находятся живые души, а другим на это наплевать. К тому же лично меня пугает сама мысль об освобождении уже наверняка поврежденной души, скажем, акума четвёртого уровня. Что если они не могут вернуться в нормальное состояние?
— Так, Линк, ты пытаешься меня успокоить или напугать? — пытаясь выглядеть сердитым, поинтересовался Аллен, — все освобожденные души очень благодарны и… Им становится гораздо лучше.
— Не могу понять, почему ты считаешь это проклятием, — откидываясь на стенку и запрокидывая голову, произнес Линк, — ты по крайней мере знаешь, что делаешь. Знаешь что твой путь правый, что твои действия идут во благо.
— И что с того? — пока не понял Аллен.
Лица Линка почти не было видно, но, кажется, он усмехнулся.
— Есть множество людей, которые живут без всякой цели, надежды и мечты. Просто влачат своё существование, изо дня в день дожидаясь часа, когда это закончится. Правда есть и те, чья судьба ещё хуже — сомневающиеся. Кто-то даже приписывал именно сомнению имя главной человеческой слабости.
— Сомнению, как слабости?
— Ну да. Есть такие люди, которые выбирают что-то, но сомневаются, постоянно сомневаются, никак не могут сделать правильный выбор и даже теряют осознание, что же на самом деле правильно. Таких людей называют слабыми духом, слишком близкими к искушению. Такие люди рано или поздно обязательно совершают то, что совершать нельзя, грешат, предают, убивают и грабят, уходят на дурную дорожку.
— Странно, мне казалось, что сомневаться это нормально. Разве есть хоть кто-то, кто не сомневается?
— Конечно нормально, — с хрустом выпрямляя спину и потягиваясь, отозвался Линк. Он нахмурился, сводя брови, и выглядел глубоко задумавшимся. — Вообще-то, как говорят, всех людей постоянно предают испытанию искушением. Мир полон искушений, или же возле нас всегда действительно находится тот самый злобный дух, — Линк сделал странный жест и закусил губы, словно прося не воспринимать эти слова всерьёз, — в общем, сомневаться нормально. Если это простые, не слишком частые или страшные сомнения. Главное не потерять ощущение правоты. Вот если человек стал сомневаться настолько, что не знает, что правильно, и принимает за правильное ложное, вот тогда ему требуется чья-то помощь.
