Мана же оказался странным человеком, который, вроде бы, ничего и не сделал, но всё равно просто раздвинул всё это защитное нагромождение и обнял его, не боясь уколоться.

Аллен остановил взгляд на грязном пятне солнечного света, пробивающегося через окно, и попытался понять, почему Мана был таким… странным… Ведь если так хорошенько подумать, в нём не было ничего особенно располагающего, к тому же Аллен не любил клоунов, просто он был словно немного не от мира сего…

Он был не таким, как другие, возможно ли, что именно это породило в сознание маленького Аллена мечту о том, что Мана не будет похож на других людей и примет его.

И принял ведь. Да, он вёл себя не всегда адекватно, но постоянно, месяц за месяцем он стал всё пристальнее приглядываться к мальчику всё чаще заботится о том, чтобы Аллен был сыт и одет, интересовался его мнением, иногда даже в шутку спрашивал, как это Аллен вообще его такого бестолкового выносит.

А потом стал часто вздыхать, оглядываться по сторонам и шептать ему странные вещи, когда Аллен притворялся, будто уже уснул. Аллен точно помнил, что тогда в детстве был удивлён его словами, но теперь не мог восстановить их смысла. У него была не идеальная память и грустно было осознавать, что лучший период жизни тоже поддёргивается дымкой забвения.

Интересно, почему он вспомнил о Мане? Может быть потому, что он был единственным человеком, действительно сумевшим разрушить одиночество Аллена, и после его смерти Уолкер так никому и не доверился, нося постоянную маску вежливости на лице и пытаясь забыть о том, что на самом деле клокочет внутри?

Мана учил его быть добрым, и Аллен честно пытался таким стать.

А теперь Аллен чувствовал, что практически нуждается в собеседнике, который сможет не дать ответ, а лишь посоветовать, причём так, чтобы никакого ответа не понадобилось вовсе. Так, как это умел делать Мана, отвечая на вопрос, не разъясняя того, о чём спрашивали, но так, что вопрос оказывался исчерпан. Маленькому Аллену казалось, что это просто что-то невероятное, впрочем, он и теперь считал так же. А может это просто была некая разновидность настоящей, истинной мудрости, которая даёт ответы на любые вопросы?

Кажется, он снова начал путаться в собственных мыслях.

Он давно не ощущал этого противно скребущего изнутри чувства одиночества, словно сама душа воет, просит, просит дать хоть глотка свободы.

Какая уж тут свобода, когда его обвиняют в чёрт знает чём!

Аллен снова направил взгляд в окно, разглядывая смутное отражение собственной макушки и слегка возвышающей над ней головы того самого тёмного силуэта.

Хотелось плюнуть на безопасность и начать болтать с этим Четырнадцатым прямо здесь.

А ещё очень хотелось есть.

Кажется, ещё немного и его желудок примется за поедание соседних органов, Аллен плохо знал анатомию, но имел право на ошибку…

Замок на двери спасительно щёлкнул, и Аллен тут же попробовал подобраться и даже встать, когда в комнату вошёл серьёзный Линк и пара Воронов.

— Пройдёмте, Уолкер, вы должны показать свой браслет Хевласке для полной идентификации.

Ну что ж, Хевласка это совсем не страшно, если уже знаком с ней и знаешь, на что идёшь.

На сей раз Аллена окружили сразу четверо Воронов: два спереди и два сзади. Кажется, они переоценивают силы рядового экзорциста с заблокированными способностями. Наверное кому-то другому подобное отношение только польстило бы, но Аллену хотелось побыстрее разобраться во всем и наконец-то перекусить.. Иначе он начнёт с голодухи кусать проходящих мимо беззаботных служителей Ордена. Впрочем, беззаботными они оставались ровно до того момента, как из-за угла не выплывала их процессия, все тут же начинали шептаться, расходились в стороны или пытались разглядеть поближе.

Ну как же, предатель-экзорцист это ведь такая редкость, где ещё может представиться подобный шанс посмотреть на такое? Да нигде!

Зал Хевласки в новом штабе был намного меньше предыдущего, и казалось, что бедняжка едва влезла сюда со всеми этими осколками чистой силы. Аллена здесь уже ждали: вездесущий Рувелье, кажется, ещё несколько важных людей из управления, в том числе и Комуи с Баком.

Как только его ввели в зал на небольшую площадку, где и расположились в тесноте все эти представители вершения его судьбы, Аллену тут же зачитали его «приговор». То есть сообщили, что от него требуется подтверждение данных другими свидетелями происшествия: фактов о появлении Ноя и его контакте с самим Уолкером. Аллен едва мог разобраться в этой заумной чепухе и понял, что позже от него потребуется дать ещё один ещё более полный отчёт о каждом проделанном на миссии действий. И если он хоть в чём-то разойдётся с показаниями Лави, Линали и Канды, то придётся ждать неприятностей.

Странно, а он-то подумал, когда его отпустили на миссию без Линка, что жизнь налаживается, а она сделала кульбит, постояла на голове и ещё не решила, что за трюк будет следующим.

И вообще, его отпускают без страховки и в ту же миссию с ним один на один сталкивается Тикки Микк. Может настоящей целью Ноев было настроить Орден против него? Создать иллюзию их сотрудничества?

В таком случае Нои могли наворотить много чего компрометирующего на Аллена. И не факт, что кто-нибудь отличил бы ложь от истины, потому что не особенно стремятся отличать.

Один из Воронов проворно разматывал его руки и Аллену хотелось вздохнуть с облегчением, но он понимал, что это, скорее всего, ненадолго. Вот только проверит его Хевласка, чистая ли это сила и как её можно снять с руки экзорциста, и его поведут на следующий допрос.

Ладно, он ведь уже решил, что слишком полезен в этой войне, слишком полезен, чтобы убивать его вот так просто.

— А теперь, Уолкер, пройдите к Хевласке, чтобы она исследовала вашу чистую силу и этот подозрительный браслет.

«Подойдите к Хевласке!» — мысленно передразнил сухой тон надсмотрщика Аллен. Как будто на этой узкой, забитой площадке есть куда подойти, отойти или хотя бы развернуться. Хевласка сама выловила его из этой маленькой толпы, приподнимая над полом и снова начиная считывать информацию.

Аллен испытывал подобное всего один раз, да и ощущения были не то чтобы неприятными, но странными. Словно внутри напрягаются струны, грозя в любой момент лопнуть, словно его рука начинает слегка расширяться, разбухать и пульсировать как живая.

Впрочем, Аллен всегда относился к своей чистой силе, как к чему-то живому, разумному и почти своенравному.

— Хм, что-то тут не так, — одно из щупалец захватило его правую руку, поднося к лицу Хевласки, — не понимаю….

— Это чистая сила? – нетерпеливо поинтересовался Комуи.

— Да, несомненно, но я не понимаю суть её связи с носителем, — голос Хевласки был глубоко задумчивым, — его уровень синхронизации едва ощутим и странно колеблется, и сама связь… Никогда такого не видела.

— Но Аллен синхронизировался с этой чистой силой, так? — продолжал напирать Комуи, не обращая внимание на чьё-то ворчание сзади.

— Да, но я бы не назвала это оружейным типом… и паразитическим тоже, хотя этот кристалл явно не отделим от экзорциста. Очень странно… Уровень синхронизации — сорок пять процентов, но было бы лучше, если бы вы привели его через неделю. Я скажу точно.

— Точно, но….

— Я не могу сказать, что сорок пять его предел, нет, — отозвалась Хевласка. — И в то же время мне кажется, что он не дотягивает до сорока шести. Возможно, такой сбой идёт из-за вынужденного соседства двух кристаллов.

— Хорошо, — внеся себе какие-то записи, произнёс Линк, — что с его первой чистой силой?

— Стабильные сто семнадцать процентов, пересечён критический рубеж, но связь крепкая и постоянная, без видимых сбоев… И очень глубокая…

— Ну вот и отлично…

— Ничего отличного, господин Комуи, — неожиданно вклинился Линк, — не могли бы вы мне объяснить, почему ни в одном из ваших отчётов не упоминалось о том, каков новый уровень синхронизации Аллена Уолкера?