Хоук тоже желала проснуться. Она не хотела быть здесь, не хотела быть истертой в костяную муку безумцами.

- Бедная Лиандра… - Айнон прикрыл глаза, и уголки его губ дернулись вниз, трагичные складки изрезали лицо.

Правда - самый смертоносный яд. А разум так хрупок. Одно слово, и вот уже перед ее глазами пляшет мертвая мать в белом свадебном платье, на ее разлагающемся лице любящая улыбка; разрывает на куски ласково улыбающуюся Эльтину, с которой она беседовала иногда, и чьи теплые руки стирали ее сомнения; рассыпается Церковь от взрыва, погребая в себе молящихся детей; она отвлекает Владычицу, чтобы смеющийся Андерс смог ее убить; улыбающийся Орсино смотрит на нее и вспоминает исследования Квентина; мертвая сестра доверчиво улыбается ей с земли, белые кости торчат из ее любимого платья, на зеленой траве качаются алые капли крови; ее собственный брат с мечом в руке, должен ее убить, чтобы спасти; она с огнем в руке, убивает последнее, что осталось от ее отца и матери, чтобы защитить; Андерс целует ее, гладит ее обнаженную кожу, и в тот же миг мечтает, как все умрут, он толкается в нее, улыбаясь, а перед его глазами кровавое месиво поверженных храмовников, их кровь стекает по ней, и он радостно слизывает ее…

Мертвые, мертвые кружились перед ней: отец, мать, сестра, брат… и она в одиночестве, убитая горем… Целый город, сожженный и разрушенный, город, полный мертвецов… *

…Их всех убила она…

Айнон видел, как Хоук сломалась. Как треснул ее мир под грузом страшных открытий и предательств. Встать против брата, когда она уже потеряла Андерса, когда называющий ее своим другом Орсино покровительствовал убийце ее матери - это убило бы ее. Она сломалась в этот самый миг, обрушилась камнями, как взорванная Церковь, когда поняла, перед каким выбором оказалась.

Мариан Хоук подняла больные глаза, утратившие всякий блеск. В ее голове все перемешалось: строчки письма, просьбы Орсино, улыбки Андерса и его просьбы. Кошмарные сны, речи Айнона, пугающая реальность, потери, бесконечные потери, что обрушились на нее в последние восемь лет. И мысли о том, скольких еще ей предстоит потерять. Картины выдуманные и реальные. И предательство Андерса, который использовал ее, чтобы убивать…

Она почувствовала себя бесконечно одинокой. Не осталось никого, на кого бы она могла опереться. У Авелин был Донник и стражники, что любили ее, Айнон и Фенрис убили бы любого за попытку вклиниться между ними, у Варрика были Бьянка, Айнон и забытый где-то Бартранд, а у Изабеллы был корабль и доверчиво жмущаяся к ней Мерриль. Она же осталась в пустоте. Взгляд Хоук скользнул по лицам и замер.

Неправда. У нее все еще кое-кто есть, кто-то, ради кого стоит бороться. Брат, маленькая, упрямая частица ее сестры, сильная, упрямая частичка отца, ранимый кусочек мамы.

- Кажется, у меня нет выбора, - голос ее звучал безжизненно, как и выбор, что она сделала. - Придется вас поддержать.

- Я знал, что ты прислушаешься к здравому смыслу, - Карвер удовлетворенно кивнул и поддерживающе улыбнулся, ощутимо радуясь, что сестра не будет на другой стороне, что не придется выбирать, поднимать меч…

- Первым делом тебе придется казнить предателя, - из-за спины выступил Себастьян, становясь рядом и не спускал глаз с Андерса.

- Пожалуйста, не делай этого, - Мерриль молитвенно вскинула руки, испуганно прижимая их ко рту и потерянно оглядываясь, будто ища поддержки. - Ты же понимаешь в глубине души, что это неправильно, - тоскливая, полная слез, мольба полоснула по сердцу, заставив задохнуться.

Что она делает? Почему?

Хоук вновь закрыла глаза. Она знала, знала, что в этом нет справедливости, нет правильности, нет человечности, нет ничего, только злоба и месть, только смерть и разрушение. И ей нет оправдания.

- Печально, но это единственный выход, - Авелин расстроенно покачала головой, но не стала осуждать.

- Маги стали слишком серьезной угрозой, - Фенрис сначала взглянул на Айнона, будто ища подтверждения, и лишь затем перевел взгляд на Хоук. - Громкие слова о правах им не помогут.

- Истребляем мятежников? Ах, как они посмели пожелать свободы! - Изабелла недовольно скривилась, прижимая к себе испуганную Мерриль.

- Защитница! - Орсино умоляюще глянул на Мариан. - Вы должны понимать, что Мередит убьет и вас!

“…твои исследования изумительны… необходимая жертва… жаль Хоук… я восхищен…”

Почему? Почему она?

- Я не буду вас поддерживать, Орсино, - перед ее глазами дергалась голова матери, пришитая магией к чужому телу. Жалкий, умоляющий тон, знал ли он, как умоляла мать убить ее?

- Очень разумно с вашей стороны, - Мередит кивнула, перед ее глазами тоже плясали мертвецы. Мама, папа, семьдесят знакомых жителей деревни и все те, кого она потеряла по вине магов.

- Ты уверена? - Мерриль всхлипнула и вырвалась из утешающих рук Изабеллы, сделав пару шагов к Хоук. - Ты же знаешь, она хочет убить людей за то, что они маги.

- Андерс уже подписал кругу приговор, - Мариан моргнула, подавляя желание зарыдать вслед за Мерриль. - Владычицу Церкви любил весь город. Либо храмовники уничтожат Круг по закону, либо киркволлцы взбунтуются и перебьют магов сами. Все что мы теперь можем, это свести жертвы к минимуму, - она уговаривала долийку, как саму себя.

- Пожалуй… ты права, - Мерриль отступила, возвращаясь к Изабелле. И это легло еще одной удушающей петлей на ее горло. - Теперь мы мало что решаем.

Пару мгновений Орсино неверяще рассматривал ее, будто все еще надеялся, что это просто шутка, что вот сейчас Хоук передумает, что атакует Мередит и спасет магов. Через миг он понял, что этого не будет, и лицо его ожесточилось. Он сделал шаг назад, бросая на Мариан последний разочарованный взгляд, Хоук лишь безучастно смотрела на него - весь ее мир рухнул, а никто этого не видел. Орсино покачал головой и отступил за спины магов Круга, что пришли с ним.

- Задержите их! Я предупрежу остальных! - в следующий миг он бросился прочь.

Маги вскинули посохи, атакуя храмовников и отряд Хоук.

- Соберите бойцов! - командным голосом гаркнула Мередит, вскидывая двуручник. - А этим займемся мы, - храмовники убежали, оставив Мередит в компании с Хоук.

Айнон не стал заморачиваться теневой невидимостью и скользнул вперед, привычно проскальзывая под тевинтерским мечом. Он врезался в первого мага, что сразу атаковал его посохом. Завязался бой. Айнон отпрыгнул от удара и рванул вперед: если противник с древковым оружием, даже если это просто посох, а не копье, лучше быть ближе, а не на расстоянии удара. Рядом с рычанием Фенрис перерубил посох другого мага. А где-то бились Авелин и Изабелла. Атаковала Мередит. Маги круга тоже не сильно утруждали себя защитой, не было голубых всполохов щитов, только алые вспышки огня, да белые молний.

Над головой просвистел болт, и Айнон присел, чтобы не мешать. Справа вспыхнуло пламя “огненного шторма”, и он отпрыгнул влево, не рискуя проверять был ли это “шторм” своих или нет. Сквозь всполохи и крики он слышал всхлипывания Мерриль и раздраженную ругань Изабеллы. Айнон шагнул вперед, почти впритык к магу и улыбнулся, Жаль легко прошло сквозь мантию, скользнуло между ребер и остановило сердце. Глаза мага изумленно распахнулись, и он медленно соскользнул с лезвия.

Айнон обернулся. Бой закончился, и Мерриль уже снова испугано всхлипывала в объятиях Изабеллы, Варрик недовольно оглядывался, сохраняя все тот же вид “меня от вас тошнит”, а Андерс уже сидел на каком-то ящике, под пристальным, ненавидящим взглядом Себастьяна. Просто удивительно, что принц втихаря не убил его во время боя. Удивительно, как у него хватило благородства для этого, после всего пережитого. Авелин и Фенрис задумчиво рассматривали всех остальных. Иногда взгляд Фенриса обеспокоенно впивался в него, будто ища какие-то ответы, но у Айнона их не было, и он лишь тепло улыбался в ответ. И только Мередит и Хоук безучастно созерцали то, во что превратился сегодняшний день.

- Началось, - Мередит мрачно огляделась, через миг она встрепенулась. - Мне надо собрать войска в Казематах. Поспешите туда как можно скорее, Защитница, - она скользнула по Мариан холодным взглядом и уперлась им в спину неподвижного Андерса. - Этого… убийцу оставляю вам. Он ваш напарник - делайте с ним, что считаете нужным, - слово “напарник” она буквально выплюнула, ясно показывая, что она об этом думает. Но Мариан лишь безразлично кивнула, и рыцарь-командор поспешила воссоединиться со своими силами в Казематах.