Донник пихнул ее локтем в бок и Авелин замолчала. Фенрис им не завидовал в любом случае. И был благодарен, что чета Хендир взяла на себя возню с поиском виновных, теперь он мог быть рядом с Айноном. Он кивнул ей.
- Он сильный, Фенрис, - Авелин, судя по голосу, ничуть не сомневалась. - И всепрощением явно не отличается, вот вернется и поотрывает им всем их х…
- Мы еще зайдем, - Донник чуть улыбнулся, решительно прерывая супругу.
- Надеюсь, он поможет мне выловить этих уе… - она болезненно зашипела, когда супруг невозмутимо наступил ей на ногу, вновь прерывая не самую приличную тираду.
Авелин чопорно поджала губы и кивнула, а Фенрис не удержал улыбку: похоже, Рыжая довольно часто срывалась в последнее время, так что Донник уже наизусть знал весь набор ее ругательств. Он благодарно кивнул им, и Хендиры, церемонно попрощавшись, отправились на свои посты, оставляя эльфа. Один он, впрочем, оставался недолго, вскоре двери поместья скрипнули снова и на пороге возник Себастьян.
- Я попросил Владычицу Эльтину помолиться о его выздоровлении, - бодро отрапортовал церковник прямо из дверей. - Создатель присматривает за ним, Фенрис, я уверен в этом. Это благодаря Его любви и заботе Айнон дошел до дома, в котором оказался целитель. На все Его воля, нам остается лишь ждать.
Себастьян прошел вглубь комнаты и замер рядом с креслом.
- Если бы Создатель хотел его смерти, Андерса тогда не оказалось бы здесь, а значит, Он хочет, чтобы Айнон жил.
Фенрис похолодел. Он даже и не думал об этом, а ведь это и было чудом. Чудо, что Андерс оказался в тот день в их поместье, а ведь он мог быть и дома у Хоук, или в лечебнице в Клоаке, или вообще помогать сопротивлению. И когда бы его нашли, Айнон уже истек бы кровью. А еще была эта раздражающая всех скрипучая дверь, разобраться с которой полуэльф все никак не находил время. Слава Создателю. Скрип, которой прервал их игру.
Это тоже было похоже на попытку поддержки, поэтому Фенрис вежливо кивнул. Честно говоря, это действительно успокаивало. И если не это, то что лучше доказывает существование Создателя?
- А пока давай помолимся, чтобы Создатель указал ему путь обратно, - Себастьян жизнерадостно улыбнулся.
Фенрис прикрыл глаза, молча соглашаясь.
- …Над ними была река Света, Перед ними – манящий трон Небес, Под ногами у них – Следы Создателя…*
Когда Себастьян ушел, Фенрис мысленно пересчитал всех визитеров. Похоже, что все. Он не был удивлен. Как это ни странно, но проведать полуэльфа, несмотря на всю его язвительность, приходили все.
Куда чаще в комнату заходил Варрик. Гном приносил еды, вытаскивал его из комнаты, заставлял съесть принесенное, насильно укладывал спать, а сам в это время дежурил у постели. А когда Фенрис возвращался на “пост”, он возвращался на улицы, продолжая поиски напавших. Варрик почти поселился у них в одной из свободных спален, за всю неделю так ни разу и не появившись в “Висельнике”.
Гном выглядел жутко, он сам только ел и дежурил, спал пару часов и снова дежурил. Бесконечно рыскал по улицам, пытаясь понять, что же произошло. Они все еще не знали ответа. Следы из крови начинались от церкви, как будто все произошло в одно мгновение, а затем нападавшие растворились в воздухе. Будто и правда по воле Создателя мужчина был перенесен к безопасному месту, где он был спасен.
Двери спальни открылись, и Фенрис послушно встал, бросая последний взгляд на Айнона. В дверях уже стоял Варрик, готовый сменить его и дать ему пару часов необходимого сна. Он уже давно перестал спорить с Тетрасом. Гном привычно хлопнул его по руке ободряющим жестом и шагнул к креслу у кровати.
Варрик проводил Фенриса усталым взглядом. Как бы это печально ни звучало, но эта неделя явно пошла на пользу эльфу. Нужен был один почти мертвый полуэльф, чтобы стерлась его инфантильная жажда самобичевания и прекратился скулеж о несчастной рабской доле. Слишком дорогая цена, чтобы повзрослеть. Гном бросил утомленный взгляд на Айнона. Он, будто героиня детской сказки, неподвижно лежал среди белых простыней. Хотелось бы, чтобы как и в сказке достаточно было одного поцелуя, но в жизни, увы, никогда не бывает просто.
- Эх, Красавчик, знал бы ты какой знатный переполох ты тут устроил, - Варрик грустно усмехнулся. - Эльф выглядит так, будто обзавелся собственным проклятым зеркалом, а Блондинчик как будто вот-вот на радостях напьется, - гном устало глянул на испещренный трещинами потолок. - Видел бы ты их лица… - взгляд снова скользнул к бледному лицу. - Неужели в Тени есть что-то прекрасней радости на лице Мрачного? Возвращайся, Красавчик…
Варрик пересел к окну, решительно толкнул створки и облегченно вдохнул свежий воздух. Гном сноровисто набил трубку и, чиркнув кремнем, утомленно закурил. Из этого вышла бы отличная история, над которой бы заливались слезами все женщины Тедаса. И даже половина мужчин. Да только у него не было времени записать ее, у него не было времени даже выспаться. Он должен был следить, чтобы эльф не убил себя до возвращения Айнона, чтобы тому было куда возвратиться, а еще стоило бы найти тех засранцев, которым удалось довести антиванского, нет, их собственного убийцу до подобного состояния.
А еще было время, не бесконечное и убегающее слишком быстро. Через неделю даже магия Блондинчика уже ничего не сможет сделать. Ну и где же справедливость, когда она так нужна? Варрик глубоко вдохнул и привычно затарахтел, бодро пересказывая события последнего дня. Высказывая предположения, строя теории, выдумывая истории, все, что он мог придумать. Отчего-то они с Мрачным верили, что Красавчик слышит их, или, возможно, услышит и вернется.
Через час он вскинулся на звук открывшихся дверей. В дверном проеме замерла Изабелла. Пиратка бросила безразличный взгляд на полуэльфа и сосредоточилась на гноме.
- Варрик. А я думала застать Фенриса, - она насмешливо улыбнулась.
- Он спит, Ривейнка, - Тетрас бездумно постучал трубкой о край окна, выбивая пепел и остатки табака из нее на мостовую за ним. - И вряд ли я стану будить его ради твоих причуд. Разве что Хоук нашла бродячего монстра, или на улицах нынче горят костры восстания.
Изабелла ошеломленно моргнула, пытаясь осмыслить резкий выпад. Варрик утомленно вздохнул, жалея о своих словах, но пиратка уже взяла себя в руки.
- Ничего, неделя пройдет быстро, - она вновь улыбалась.
На миг Варрик возненавидел ее, а затем внезапно успокоился. Вряд ли бы Айнон сочувствовал ей, поменяйся они местами. Глупо было отрицать, тевинтерец был жесток, но никогда, впрочем, несправедлив. И что тут сделаешь, если их интересы схлестнулись, а объект их интереса слишком инфантилен, чтобы сделать самостоятельный выбор?
- Пойду, проверю его, - он спрыгнул с подоконника и двинулся к дверям, стараясь не смотреть на пиратку.
Как ни странно, но он ничуть не боялся оставлять их вдвоем. Если честно, ему даже было интересно, решилась бы пиратка на что-нибудь такое, или нет. Впрочем, он и так знал, если бы Ривейнка хотела убить полуэльфа, то сделала это в первый же день его плачевного состояния. Так же и с ней, захоти Красавчик… Все это лишь показывало серьезность их целей. Они терпели друг друга, только бы не огорчать Мрачного Эльфа.
Дверь с тихим стуком закрылась, и Изабелла фыркнула. Гном носился с тевинтерцами, как курица с яйцами. Это было отвратительно. И все же иногда она завидовала, стал бы кто-нибудь так бдеть над ней? Это было как обрести родителя, брата и друга в одном лице. Всю несуществующую родню в одно мгновение. Она бросила быстрый взгляд на полукровку. Она не желала смотреть на него, она сознательно стирала его существование из своей реальности, как он смотрел на нее, не видя никого, так и она притворялась, что он уже мертв. Надеялась, что этим ускоряет его конец.
Она хотела бы, чтобы его не было.
…дрожащие пальцы гладили бледную скулу…
Она хотела бы, но не была уверена, что у нее хватит сил заплатить требуемую за это цену.
Изабелла шагнула к кровати, недовольно скрещивая руки на груди, дабы не впасть в искушение, вновь сжать пальцы на беззащитном горле. Она испытывала противоречивые чувства. С одной стороны она так страстно желала ему смерти, а с другой… Он, как и раньше, завораживал ее силой, упрямством, жизнью, бьющейся под каркасом из плоти и костей. Изабелла сжала пальцами плечи и отвела взгляд от его лица.
