Мариан Хоук катастрофически не умела ориентироваться в пространстве и признавать поражение. Впрочем, никто не совершенен. Кто-то добавляет в суп базилик, кто-то любит топить своих мужей, а Хоук - вечно вляпывающаяся в неприятности отступница с кучей подростковых комплексов, которые начинались с размера груди. Что ж, это добавляло ей индивидуальности.

Впереди раздался вскрик, и Айнон вынул ножи, обходя застывшую Хоук. Так или иначе, даже следуя за спешащей Мариан, они успели лишь увидеть, как Хион вонзает нож в свою жену, а затем бережно укладывает ее на землю. Эльф с совершенно безумным лицом ласково разглаживал складки на ее платье и аккуратно укладывал выбившиеся из прически пряди.

- Она была прекрасна, - он с жадным наслаждением вглядывался в мертвое лицо.

- Это была твоя жена! - Хоук всплеснула руками, ошеломленно хлопая ресницами.

Убийца вздохнул. Именно поэтому остальные и не делились с ней всеми своими проблемами. Вроде бы уже большая девочка, а все еще верит в лучшее. Впрочем, чем он лучше нее, утративший детскую невинность в шесть лет? Айнон шагнул назад, укрываясь в тенях.

- Ее жертва направит нас к предначертанному. Люди притесняют нас, потому что боятся нашей внутренней магии, - Хион затянул знакомую по концертам Андерса песню о несчастной судьбе магов, только в этот раз было непонятно, о магах он или об эльфах. Айнон шумно вдохнул - магия дрожала, царапая Завесу, острыми когтями из крови разрывая ткань реальности. Еще до того, как полоумный эльф поднялся и продолжил свою проникновенную речь, он уже знал, что будет дальше. - Гляди, какую магию хранила в себе Нисса, - Хион захихикал, а полуэльф на мгновение ощутил то же, что и при встрече с демоном гордыни в Темнице Стражей, будто он видел что-то другое, как будто его собственная кровь отзывается на призыв, будто… проклятая магия крови, ему даже думать об этом не хотелось. - Да только боялась ее применить.

- Каждый раз одно и тоже, - Фенрис покачал головой, Айнон чувствовал в его голосе гнев и горечь, как те, что были в его взгляде на узоры, оставленные магистрами. - Каждый раз, - на его лице отразилась боль.

Хион выпрямился, светясь алым светом магии крови, и из тени его выскользнуло три призрака, отозвавшиеся на зов. Каждый раз, да… Фенрис атаковал эльфа, и Айнон, вынув ножи, скользнул на спину чокнутому магу. Он должен умереть до того, как решит показать им всю красоту запретной магии. Собственно бой с ним был столь же ужасен, что и со Справедливостью. С одной только разницей - магию крови дух использовал лишь раз. Хион же раз за разом набрасывал на их вихри высасывающей жизнь магии. Стоило только попасть в красный водоворот, невидимый в сумраке эльфинажа, как боль пронзала, нанося раны и парализуя.

Пару раз Айнон с криком падал на колени, кровь будто кипела внутри его тела. Дойти до мага не было никакого шанса, Хион не был похож на разленившихся магистров Тевинтера, что предпочитали не тратить силы на “грязного эльфа”, призывая вместо этого полчища монстров, которых можно было легко убить или избежать. Хион был эльфом, нищим, измученным и полностью сломленным, он сражался, будто безумный, полностью исчерпывая резервы и тут же восполняя за счет их жизненных сил. Не имея шанса подойти, Айнон смазал нож и метнул его наугад, молясь всем богам.

Одна царапина, и истекающая кровью, будто маг крови, Хоук завершила начатое. Фенрис злобно пнул мертвого мага, и тут уже было неважно, эльф он или не эльф. Айнон устало прикрыл глаза, чувствуя, как исцеляющая магия Андерса скользит по коже. Он все еще ненавидел магов. И все еще был готов заплатить за их исчезновение тем, что больше некому будет отгонять смерть. Люди научатся лечить как-нибудь иначе, они такие, найдут способ. Как было бы хорошо, без демонов и крови…

- Чем это пахнет? - Варрик обеспокоенно огляделся. - Кажется, в закоулке убили эльфа. Будьте осторожны.

- Даже не знаю, - полуэльф устало открыл глаза, - пошутить ли, что это наш так воняет, или что “ну и нюх у тебя”, - он хмыкнул. - Куда нам дальше? Клоака?

Хоук поджала губы и вскинула ладонь, направляя ее на умерших. Через минуту Хион оказался в капсуле изо льда, а его супругу поглотил огонь. Что ж, весьма разумно, храмовникам нужно будет доказательство, а эльфийку некому похоронить. Еще пару минут магесса стояла на месте, с каким-то странным выражением лица рассматривая мертвого мага. Молилась ли она? И в кого она верила? В кого вообще верят маги? Тевинтерские магистры верили в магию и самих себя, а в кого все остальные?

Мариан тряхнула кудряшками и направилась к ближайшему спуску в Клоаку. Они дошли до него без лишних проблем, да и какие проблемы, когда Хоук и ее маленькая “армия” была известна всем в Киркволле, а их сегодняшняя маленькая стычка с магом крови, с криками и всполохами магии всех в округе предупредила о том, что буйная магесса вновь в пути по улицам города. Так что все мелкие бандиты, не уверенные в своих силах, быстро и незаметно убирались с их пути.

Любимые всеми отбросами и бездомными Катакомбы встретили их привычной вонью и тьмой, в которой что-то шевелилось и ворчало. Айнон вздохнул: поразительный контраст - с приходом Мередит к власти поверхность буквально опустела и затихла, а Клоака не изменилась, все такая же шумная и грязная, даже, кажется, более людная, чем в начале Пятого Мора. Когда-то, когда здесь еще был Тевинтер, это было шахтой, затем она истощилась и стала местом прибежища беглых рабов. Потом Тевинтер ушел, и в Клоаку пришли больные, сумасшедшие, тайные общества, демоны и мертвецы. Невелика, впрочем, разница.

- А здесь по-прежнему самая гнусная дыра во всем Тедасе, - подтвердил его мнение Варрик, брезгливо оглядываясь. - Ничего не меняется.

- Не нравится Клоака? Умри и освободи место! - мимо прошла женщина, недовольно зыркнув на ошеломленного гнома.

- Вот те раз… - Тетрас изумленно моргнул. - Жизнь под землей явно портит характер, - он поспешил за всеми, недовольно ворча.

В Клоаке роль командира взял на себя Андерс, которого здесь ценили и уважали больше Хоук, и который вежливо и мягко расспрашивал местных обитателях о втором сбежавшем маге - Эвелине. Айнон с интересом наблюдал за этим. Было нечто такое в том, как люди оживлялись при виде Одержимого, даже самые хмурые начинали улыбаться, и буквально каждый стремился прикоснуться к магу, будто к святому. А хмурый Андерс в ответ для каждого находил немного тепла и заботы, он помнил каждого пациента и все их болячки, успевая еще раздавать указания и накладывать диагностику. Как будто бы существовало два Андерса: тот, который Справедливость, и тот, который целитель. Впрочем, почему “как будто”, именно два их и было, вот уж что точно портило характер.

В итоге добрые пациенты их “справедливого” мага рассказали все, что знали и даже согласились проводить их до места, где обычно “жила” Эвелина с двумя приемышами. От добрых людей они узнали, что Эвелина была магессой ферелденского Круга, но, когда начался Мор, она, как и многие, бежала в Вольную Марку, спасаясь от порождений тьмы. По пути магесса спасла сирот и с ними вместе прибыла в Киркволл. В городе магесса отправилась в Киркволльский Круг, рассчитывая, что будучи членом Круга, сможет помогать детям, но, как водится, храмовники заперли ее в Казематах как отступницу, так что надежды ее не оправдались. Было бы странным, если бы у этой истории был бы иной конец.

Далеко идти не пришлось, добровольный проводник очень быстро вывел их к небольшой тряпичной палатке, рядом с которой сидело двое детей. Светловолосый подросток и рыжий мальчик лет девяти. Мужчина благодарно поклонился Андерсу и тут же исчез в сумраке Клоаки. К детям подошла уже Хоук, тепло улыбаясь. Улыбка ей не помогла, мальчишки встретили ее злыми взглядами. Но Айнон чуял их страх, будто гончая - след.

- У нас нет ничего, что вам нужно, - старший вскочил, гневно сжимая кулаки, будто и правда верил, что она вот так вот возьмет и просто уйдет. - Убирайтесь в свой Верхний город и оставьте нас в покое! Уходите!