- Рыжий, ну что ты там так долго? Иди к нам! – звал во сне Лират.
«Сам иди», - отстраненно думал Этас, уже узнавший о расколе в армии нежити, от которой отделилась группа, назвавшая себя Отрекшимися.
Телепортационные площадки Даларана и Лордерона были разрушены, половина материка была охвачена войной, поэтому перемещения по Восточным Королевствам были здорово затруднены, нужно было делать огромные крюки или ждать возможности присоединиться к одному из союзных отрядов. Этас и сам понимал, что некоторые вопросы лучше решать лично, а не через магических вестников, но в таком состоянии, вдали от присматривающих за ним Краса, Ронина или Верисы, от него толку не будет совершенно. Задачи Крас поручал ему все более примитивные, которые можно выполнять механически, не подключая воображения и энтузиазма. Рыжий видел, как его успешно начатая блестящая карьера разваливается на глазах, но его это мало волновало. Встать – собраться - выполнить работу – упасть - уснуть.
Пришли вести от союзной армии, отправившейся освобождать руины Даларана, и Этас окончательно разочаровался в умственных способностях не владеющих магией людей. Маршал Гаритос, нынешний лидер лордеронцев, из-за наибольшего количества воинов считавшийся полуофициальным главой союзников, арестовал Мстителей и казнил. Несколько тысяч эльфов. Попросту уничтожил немалую часть эльфийского народа и самую магически одаренную часть своей армии. Озвученный повод не поддавался логическому осмыслению: син’дореи объединились с живыми, чтобы сражаться с немертвыми, и каким-то образом тупой солдафонский мозг счел этот поступок предательством. Эльфы с нагами даже не вступали в союз, просто приняли их помощь для пары операций. Это было разумно: перед лицом угрозы нежити всем народам следовало бы оставить все старые распри, да и у кого могли быть распри с нагами, у рыбаков что ли? Когда новости достигли членов Кирин-Тора, царил полный хаос. Чуть не дошло до бойни, когда остававшаяся на Янтарной мельнице одна из Мстителей, архимагиня Телестра, стала собирать остатки своих соратников и призывать прочих кирин-торцев отомстить Гаритосу за принца и остальных. Но потом информацию удалось уточнить: Мстители спаслись, если можно так сказать про тех, кто сбежал в погибший мир Дренор.
Отношения с людьми оказались безнадежно испорченными. Немало осложняло ситуацию и то, что, как оказалось, о действиях Гаритоса знал Совет Шести - точнее, та его часть, что осталась после разрушения Даларана. Крас был в отъезде, как обычно, неизвестно где, и никакой вестник не отыщет, Антонидас мертв, еще кто-то, по словам Краса, пропал, принц Каэль’Тас, если его уже взяли в Совет, сам находился под арестом. Оставались Ансарем и еще один чародей, но Этас знал, что в Совете больше эльфов нет. То есть случившееся было явной агрессией людей против его соплеменников, и многие эльфы отказались продолжать иметь дело с союзниками и отправились в разоренный Квель’Талас.
Этас, как и большая часть чародеев Краса, ждали его возвращения, но были готовы в любой момент телепортироваться подальше от ненормальных людей в Стальгорн. Ронину, Этасу и Верисе пришлось приложить немало усилий, чтобы их принадлежащие к рассорившимся расам коллеги не конфликтовали между собой. Наконец, объявился наставник, долго ругался с Ансаремом, но Даларан не покинул - соответственно, осталась и большая часть его команды. Эльфам первое время было очень сложно вести дела с людьми, все сыпали взаимными обвинениями и ждали нового предательства, поэтому Крас почти все вопросы решал через Ронина и других подчиненных-людей. Если бы странная болезнь, охватившая эльфов, не притупляла эмоции почти до нуля, Этас захлебнулся бы собственным ядом, ненавидя своего соперника за возросшую в глазах Краса полезность, причиной которой были не заслуги и таланты Ронина, а предательство ему подобных.
Войско Гаритоса ушло на север, к лордеронской столице, и на Янтарной мельнице постепенно восстановился мир. Остатки Совета Шести, наконец, приняли внятное решение: нужно создать над отбитыми у нежити руинами Даларана защитный купол и приступить к восстановлению города. Работа над щитом приободрила Этаса: видя собственными глазами результат своих трудов, он впервые за последние месяцы ощутил хоть какое-то чувство, кроме тоски и опустошенности – удовлетворение от своей работы. Крас все чаще стал исчезать по своим неведомым делам, и во главе его команды практически встал Ронин, хоть и не всем это было по душе. Апатия немного отпустила Этаса, ему больше не требовалась хорошего пинка и серии оскорблений от Верисы, чтобы начать новый день. Зубоскалить в ее адрес рыжего не тянуло, но ритуальный обмен оскорблениями он теперь не пропускал.
Бледная обезьяна в команду Краса, разумеется, не входила, она же не магичка, но все равно постоянно занималась какими-то делами, в том числе и помогая восстанавливать Даларан, и нередко «любящим» родственникам приходилось сотрудничать вместе. Как-то раз Этас намекнул, что кое-кто бесцветный поглощает слишком много довольно дефицитного провианта и скоро не влезет в свою кольчужную куртку, а Вериса, вместо того что бы огрызнуться, расплылась в загадочной улыбке и промолчала. Рыжий поначалу даже не понял. Ну не могли же они с Ронином быть настолько идиотами, чтобы решить завести ребенка в разгар войны, пусть большая часть Плети и ушла куда-то за море, посреди разрушенного города и в период, когда будущую мать, кстати, едва-едва достигшую совершеннолетия, все еще не оставила неизвестная целителям болезнь? Но кожаные штаны следопытки сменились свободными мантиями, и Этас понял: они могли.
Потом Ронин отправился с Красом исследовать какую-то магическую аномалию в Калимдоре. К ученым они не обратились, видимо, дело было секретное или имело политическое значение. Пересечь океан можно за пару недель, если погода удачная, а магии для управления кораблем много. Но чародеи намеревались достичь берегов неизведанного материка за два дня: связи наставника с самыми неожиданными существами и личностями просто поражали. Один красный дракон (настоящий, огромный, разумный, а не злобное черное чудище или дрессированная зверушка орков), по словам Краса, согласился «оказать небольшую услугу», доставив чародеев на своей спине. Рыжий дракона увидел лишь издали, был занят и не смог проводить своих в опасное путешествие.
Ансарем был очень зол, что Крас не предупредил его о своем отсутствии, которое растянулось уже на несколько месяцев. Терпеть его ворчание приходилось Этасу, и эльф в который уже раз порадовался своему правилу не контактировать с посторонними без полностью закрывающего лицо шлема. Вряд ли он нашел бы силы стереть с лица угрюмое выражение.
Беременность не мешала следопытке заниматься делами до самых родов, рявкать на недостаточно расторопных коллег и огрызаться на вопросы о самочувствии. Никакую помощь она принимать не желала, хотя Этас твердо решил проявить благородство по отношению родственнице, ждущей пополнения в семье и временно (ну, все надеялись, что временно) оказавшейся без мужа. Фактически, все, что рыжий сделал для нее – это подсуетился, чтобы в соседнем с ее домом расквартировалась супружеская чета целителей.
Из Квель’Таласа долетели интересные слухи: Мстители в Дреноре, или как его теперь называли Запределье, выжили - более того, нашли способ избавиться от симптомов эльфийской болезни. Этас обменивался вестниками с талассийскими знакомыми не часто: Квель’Талас больше не желал иметь дел с союзной армией и весьма неохотно шел на контакт с Далараном, а просто к дружескому общению ставшие равнодушными ко всему эльфы были не расположены. Но тут послал сразу нескольких серебристых ястребов и получил подтверждение: талассийцы снова полны сил. Учить даларанских эльфов справляться с болезнью соплеменники не спешили: они были слишком обижены на Кирин-Тор за бездействие о время ареста Мстителей. Ради того, чтобы снова жить нормальной полноценной жизнью, Этас бы согласился публично отречься от Кирин-Тора и стать талассийцем, но Краса не было рядом, чтобы принять такое решение всем вместе. Бросить наставника и беременную Верису, уже неспособную выдержать длительный перелет на дракондорах, рыжий не решался. Задействовав старые связи и расставшись с хорошей суммой золота, Похититель Солнца все-таки сумел договориться о своем обучении в частном порядке.
