Значит, кирин-торца встречал Триумвират в полном составе. Этот факт вдохновлял. Незачем тратить время военачальника, если собираешься сходу или после длительных уверток отказать в военной помощи, логично?

Эльфы обменялись краткими приветствиями и последовали за лордом Тероном в переговорный зал. Великий магистр, последние два года надменно не замечавший кирин-торского чародея, даже до короткого кивка не снизошел, зато послал рыжему тяжелый и мрачный взгляд. Ну, хоть что-то.

Все-таки Этас правильно решил обратиться сразу к правящему лорду, а не через посредничество великого магистра. Это стало ясно с первых же минут беседы. Архимаг Роммат, теперь уже не имеющий возможности игнорировать кирин-торца, бесцеремонно влезал в разговор, сыпал обвинениями и пытался выставить Этаса глупой безвольной марионеткой остальных членов Совета. О том, чтобы прислушаться к словам даларанца о синей чешуйчатой угрозе, даже речь не шла. Выслушивать все эти гадости, сказанные низким и полным контролируемой ненависти голосом великого магистра, было, несмотря на полугодовой перерыв, даже как-то привычно. Хоть что-то знакомое и неизменное. Этас посмеялся про себя, представив, как скривился бы архимаг Роммат, если бы узнал, что невольно оказал кирин-торцу своеобразную моральную поддержку. Хотя без него у рыжего было бы больше шансов…

А ведь магистр Роммат сам мог бы возглавить армию талассийсих чародеев в Нордсколе, раз уж не доверял даларанскому магу. Крас с радостью помирился бы с ним, а Этас уж тем более потерпел бы его отвратительный характер ради дела. Сложно, что ли, все так организовать, чтобы не пересекаться с Модерой? Да никаких проблем вообще. Этас не был уверен, что такое предложение есть смысл озвучивать. Великий магистр по-прежнему считал слово «Кирин-Тор» ругательным.

Лорд Терон же не был столь категоричен. Возможно, его дипломатичность была вызвана нежеланием усложнять отношения между син’дореями разных стран еще сильнее, но он, по крайней мере, был согласен слушать и обсуждать проблему! Готовность вести переговоры – это уже немаловажно, это хороший знак и для будущего сотрудничества, вне зависимости от того, чем закончится конкретно эта встреча. Да. Все, чего добился великий магистр своей непримиримостью и нежеланием идти навстречу - это того, что Этас теперь будет стараться обращаться непосредственно к правящему лорду, и пусть архимаг Роммат выслушивает уже не просьбы кирин-торца, а указания своего лидера!

Глава Ассоциации, дипломатичный как орочья булава, явно вознамерился сорвать переговоры, превратив их в очередное обличение Кирин-Тора. Он предпочел не услышать мягкий намек генерала Светлое Крыло воздержаться от злорадных пожеланий смерти некоторым членам Совета Шести. Даже попытка лорда Терона немного осадить его не возымела почти никакого эффекта. Правящий лорд никак не отреагировал на такое игнорирование его власти, даже не бросил на талассийского архимага осуждающего взгляда, но Этасу показалось, что думали все присутствующие в тот момент одно и то же.

«Этот тип невыносим».

Когда беседа потеряла хоть какой-либо намек на конструктивность, лорд Терон объявил об окончании аудиенции и предложил Этасу задержаться в Элун’аране на несколько дней, до следующей встречи. Рыжий стиснул зубы. Это было равносильно провалу: следующую встречу правящий лорд мог откладывать сколь угодно долго, а помощь нужна была как можно скорее. Да и каждый день промедления – это возможность для великого магистра убедить остальных членов Триумвирата в своей правоте.

Несколько секунд Этас решал, как лучше поступить. Прямо сообщить Триумвирату о своих намерениях сотрудничать с чародеями напрямую, чтобы они все понимали, что лучше бы им пойти навстречу и проконтролировать процесс. Или наоборот, умолчать о своем плане, и пусть не пытаются помешать. Впрочем, план был достаточно очевидным выходом в случае кирин-торца, так что глупо было бы надеяться, что они не догадаются и не примут меры. Значит, будем действовать в открытую.

- Есть и те, кто отправится в Даларан вне зависимости от вашего решения, лорд Терон, - четким и ровным голосом проговорил Этас. – Позвольте мне выступить от имени правителей Элун’арана, и я прослежу, чтобы интересы син’дореев были должным образом соблюдены.

Этас в любом случае не бросил бы своих соплеменников на произвол судьбы. Если пришедших им на помощь чародеев должным образом не организовать и не скоординировать, толку от них будет мало, зато могут возникнуть конфликты с людьми и скандалистами Бесцветного Союза. Официальные полномочия от Квель’Таласа позволили бы рыжему контролировать талассийских магов, а официальная договоренность с Кирин-Тором о сотрудничестве не позволила бы рядовым даларанцам воротить нос от ордынских коллег. Ведь помимо открытых конфликтов есть еще куча возможностей напакостить: расквартировать тролль знает где и в отвратительных условиях, задерживать поставки провианта или вовремя не сообщать актуальную информацию. Талассийцы на такое обращение обидятся и больше помощи от них Кирин-Тор не допросится. Такого допустить нельзя.

Лорд Терон ушел от ответа, но, как показалось рыжему, принял его слова к сведению. Что ж, пусть подумает. Придется ждать. И прямо здесь, во дворце, раз уж правящий лорд так любезно предложил ему гостеприимство!

По приказу лорда Терона дворцовый слуга показал Этасу выделенные ему покои. Обстановка была немного непривычной: все-таки в Даларане и архитектура и интерьеры представляли собой сплав эльфийских и человеческих традиций, а в резиденции Ветрокрылых, где рыжий подолгу гостил до Второй войны, тоже было как-то менее помпезно. Избыток завитушек даларанца раздражал.

Из окна открывался чудный вид на корпуса и переходы зданий Ассоциации Талассийских Заклинателей. Рыжий потер лоб и взлохматил себе волосы на макушке. Какого тролля архимаг Роммат протестует? Это же общая проблема всех магов! Надо поговорить с ним с глазу на глаз. Этасу было что сказать великому магистру, и делать это лучше без остальных членов Триумвирата. Обвинять в коллаборационизме главу чародеев в присутствии следопытов и (черт их знает, какие там у них между собой отношения) его возможных противников в борьбе за власть – плохая идея.

Этас отправил вестника Ронину, отчитался о ходе переговоров. Глава Кирин-Тора одобрил его решение не отставать от правящего лорда, раз уж тот не отказал ему сразу. Потом Этас послал серебристого ястреба Аурозалии.

Наверно, великий магистр уже успел напомнить правящему лорду о том, какой Кирин-Тор ненадежный, подлый, лживый и вероломный, и вернуться в чародейское крыло главного здания или уже пройти по переходу в основной корпус Ассоциации. Рассудив так, Этас направился туда за второй порцией гадостей.

С проблемой поиска в лабиринтах Ассоциации ее главы Этас всегда раньше обращался к его заместителю, а не к секретарю великого магистра и, тем более, не слал ему вестников напрямую. Вот и сейчас вспомнил об этом замечательном правиле, позволяющем вовремя узнать, если момент для визита выбран неудачный. Магистр Роммат, вошедший в кабинет Инетвена, вперил в дожидающегося его рыжего архимага мрачный оценивающий взгляд. Казалось, он решал, как лучше поступить: убить и тихо прикопать надоедливого кирин-торца или все-таки уделить ему несколько минут и еще раз обозначить свое и без того всем известное отношение к некой чародейской организации. Он молча развернулся и пошел к переговорному залу: остановился на втором варианте. Подавив обреченный вздох, рыжий последовал за ним. Сейчас начнется… На то, что они смогут договориться, он даже и не надеялся, но хоть узнает что-нибудь более конкретное о мотивах великого магистра. Если повезет.

Как и в их первую встречу, глава Ассоциации присесть кирин-торцу не предложил. Остановился, отойдя всего на два шага от двери, перекрыв рыжему путь вглубь зала. Годы дворцовой жизни на манерах этого ужасного типа не сказались никак.

Этасу пришлось выбирать: либо стоять у самого порога, практически прижавшись спиной к двери, либо подойти на шаг ближе и задирать голову, чтобы видеть лицо собеседника во время разговора. Кто бы сомневался, что это было сделано намеренно. Этасу и в голову бы не пришло использовать такие мелочи для создания собеседнику максимально некомфортной обстановки.