Этас сотворил вестника Верисе: с извинениями, указанием адреса элун’аранского дома Аллерии и обещанием телепортировать ее в Даларан завтра же.
Серебристый ястреб вернулся обратно довольно быстро. Сообщение Верисы состояло из потока брани и обещаний мучительной смерти. По существу же были всего две фразы: «Я в тюрьме в Элун’аране! Вытащи меня отсюда немедленно!».
========== Глава 66. Заговор ==========
В суматохе вокруг Джайны, Этас и не заметил, что Весара, которая помогла ему избавиться от бледной обезьяны, вдруг куда-то исчезла. А потом он пошел пить с Хаторелем и вообще не вспомнил о жаждущей мести чародейке. Его вина. Недосмотрел. Весара видела, что он воспользовался Слезой син’дорай, и, несомненно, узнала артефакт, когда-то позволивший ей спастись из Даларана.
О том, что это дело рук Весары, Этас предположил, как только получил ответ от кузины. Отправил син’дорейке вестника, и она подтвердила его догадку. Пришлось оставлять в Храме Белого Тигра вместо себя Хатореля и отправляться освобождать бледную обезьяну самому. Вериса и Весара в одном городе и без присмотра – это страшно.
Кузина, разумеется, была в бешенстве. Чары смены формы спали с нее, как только она оказалась в Элун’аране, и не успела она оглядеться вокруг и сообразить, что происходит, как на нее набросилась Весара. В этот раз – по-умному, не с кулаками, а заклинаниями. Чародейка заключила ее в Ледяную Глыбу, после чего созвала стражу, уверяя, что эта женщина пыталась ее убить. Разъяренный вид бледной обезьяны, ее попытки добраться до ненавистной магички и гербовая накидка Серебряного Союза говорили сами за себя, а саму следопытку Весара потом держала под постоянно обновляемыми чарами немоты, не позволяя той опровергнуть ее версию.
Верису довольно бесцеремонно скрутили и сопроводили в околоток. По пути чары немоты, разумеется, спали, и она сообщила свое имя – эту часть истории рыжий узнал уже от стражников и самой кузины. В документах задержанная именовалась как «Вериса Ветрокрылая - ???». Бледная обезьяна уехала из Квель’Таласа сразу после совершеннолетия, а за последние десять лет вообще ни разу тут не появлялась, даже с Аллерией предпочитала встречаться в Даларане. Неудивительно, что никто ее в лицо не знал. Вериса была похожа на Аллерию, но не настолько, чтобы узнать, когда они не стояли рядом, да и не так часто видят простые стражники командующую армией. Словом, Верисе не поверили и решили держать до выяснения всех обстоятельств. Весара настаивала на версии опасной незнакомки-агрессорши, а один из стражников, который был Похитителем Солнца, но не пожелал возвращаться в Даларан, главу Серебряного Союза предпочел не узнать, скорее всего, намеренно.
Бледная обезьяна требовала, чтобы к ней привели генерала Аллерию Ветрокрылую, главу Кирин-Тора или самого короля Солнечного Скитальца, которые смогут подтвердить ее личность. На всякий случай (вдруг не врет) стражники смеяться над ней не стали, но и беспокоить высокопоставленных особ, разумеется, не спешили. Послали запрос в Даларан, но бюрократия – дело долгое.
Этас в околотке Весару не застал, стражника-Похитителя Солнца решил не выдавать, личность Верисы подтвердил. Вежливо попросил стражников удалить все свидетельства задержания и о случившемся не болтать, придав веса своей просьбе некоторым количеством серебра и напоминаниями о влиятельности старшей сестры бледной обезьяны.
Вериска потом непременно нажалуется Аллерии, и если просто выполнявшим свою работу стражникам ничего не будет, то Весару придется отстаивать лично. Опять.
Таким образом, Этас быстро разрулил всю историю и избавил обеих участниц конфликта от неприятностей. Однако слов благодарности не услышал ни от одной. В его непричастность бледная обезьяна не поверила, уж больно слаженно они с Весарой отправили ее в Квель’Талас. Дорогая сестричка пообещала отомстить ему чем-то аналогичным, Этас напомнил ей, что она сделала это год назад.
Разозленный обвинениями и угрозами, он отказался телепортировать бледную обезьяну в Даларан и посылать вестников Бесцветным. Денег у Верисы с собой было немного, да и сложновато ей будет найти в Элун’аране чародея, готового оказывать ей услуги не втридорога: маги-то тут были многие из числа бывших даларанцев, квел’дореев они недолюбливали, и многие их коллеги захотят проявить солидарность. Как Вериска будет выкручиваться, Этас не знал и не желал знать. Пусть ждет, пока Джайна вспомнит о ней или торчит тут до возвращения Аллерии – та обещала быть в столице через неделю. Ну и тролль с этой Верисочкой, она же следопытка, так пусть идет в лес и охотится.
Итого, мир между кузенами продлился ровно три дня.
С Весарой вышло еще обиднее. Этас начал разговор с того, что искренне признал, что восхищен ее способностями к импровизации. У Весары были секунды, чтобы придумать и реализовать план, который поставит Верису в точно такое же положение, что было у Похитителей Солнца во время чистки: сдавайся на милость тех, кто тебя ненавидит или умри при сопротивлении аресту как опасная преступница. Но с местью пора завязывать! Вериса не станет молчать о случившимся, и поутихшая вражда между двумя частями народа снова может обостриться.
Этас злился на Роммата за то, что тот запретил вражду с Фанлиром, но теперь ему самому пришлось поступить так же. И необходимо было сделать это лично, чтобы за Весару, члена его команды, за которую он все еще отвечает, не взялись Аллерия и Роммат.
Разговор вышел тяжелый. Этасу пришлось выслушать кучу обвинений и кровожадных призывов, и он невольно подумал, что его двойник, призванный Кайрозом, наверняка свою месть Джайне проворачивал вместе с Весарой – он же говорил «мы прикончили». Да в одиночку такое и не сделать, Джайна одна по темным лесам не шастает.
Этас упирал на то, Весара уже дважды подстроила главе Бесцветных пакость, жажда мести должна быть частично удовлетворена. Но на понимание Весары рассчитывать не приходилось. Она была обижена на него за запрет, и слово «предательство» все-таки прозвучало. И, снова вспомнив своего двойника, Этас подумал, что тот не стал бы разводить сопли от того, что не может угодить и понравиться всем. И в этом вопросе – только в этом, ну и еще во владении боевой магией, - не мешало бы брать пример с него.
Увещевания и взывания к разуму не действовали. Весара хорохорилась, что не боится ответных действий Вериски, потому что уже все потеряла и ей больше нечего бояться. А в вопросе интересов эльфийского народа придерживалась позиции «нет прощения отступникам». В конце концов, Этасу пришлось пригрозить самолично запереть ее в лечебнице для душевнобольных лет на сто-двести, если будет продолжать создавать проблемы.
Разошлись взвинченные и недовольные друг другом, но согласие прекратить мстить Этас все-таки получил. Хотелось верить, что более честное чем то, что он в свое время дал Роммату. По крайней мере, рыжий проследил за полнотой формулировки обещания.
В Квель’Таласе была уже ночь, когда он туда телепортировался, и со всеми этими разговорами он провозился до обеда. Бесконечный проблемный день, начавшийся еще речью Обвинителя на суде, пора было завершать. Поэтому рыжий перенесся в Даларан, проигнорировал настойчиво машущего крыльями перед его носом серебристого ворона – наверняка, джайниного, - и завалился спать.
А вечером у него была «приятная» беседа с главой Кирин-Тора. Джайне хватило честности понять, что сама не паладин. Обвинения в том, что он втайне от нее плетет интриги, дабы спасти Азерот от нее самой, звучали нелепо. Джайна это понимала и оттого все больше злилась. В итоге Этас предложил обоим сделать вид, будто она его отругала, он пообещал так больше не поступать, а она ему поверила. Джайна закатила глаза, но других способов закрыть вопрос не придумала и согласилась.
Рыжий уверил ее, что о пророчестве знали только он, его двойник и Тралл: шаман попенял ему за то, что сам не догадался посвятить Сильвану только в первую часть текста, но согласился не расстраивать Джайну правдой. Рассказ Этаса о смерти Талена Джайна выслушала с одобрением, хотя и порадовалась, что «наш Этас» не стал таким же мстительным. Про ее убийство рыжий решил умолчать – вдруг заподозрит, что он и в этой реальности тайно лелеет такие идеи. Она смеялась, что Этас ухитрился и самого себя втянуть в свои интриги и вынудить помогать. Наверно, так и не поняла, что ей грозила опасность.
