- Не всегда понятных здравомыслящим существам законах, - поправил Этас.

Они говорили тихо, а Ансарем и Карлаин, чтобы не отвлекать их, продолжили препираться, так же понижая голоса. Люди, обладающие менее тонким, чем эльфы, слухом, должны были понимать, что в присутствии син’дорея вообще невозможно вести скрытный разговор, если только нет отвлекающего фонового шума. Но, наверно, под влиянием эмоций забыли об этом. Поэтому когда Джайна, задумавшись, замолчала, Этас, даже не прислушиваясь к их беседе специально, все равно не мог не обратить внимания на смысл фраз.

- А ты сам почему ничего не предпринял? – пробурчал Ансарем, явно огрызаясь в ответ на какое-то обвинение. – Только не говори, что не заметил у себя под носом…

- Я заметил! Но я думал, у нее честные намерения! – возмутился Карлаин. - Соблазнит, залетит и под венец потащит. А она!

Ничего себе честные намерения в понимании Карлайна, удивился Этас. У эльфов, особенно тех, которым уже за тысячу, такое бы еще сработало, желание эльфийки родить ребенка легко компенсировало почти любые вероломства. Ну, разве что только, если у нее была не чистая кровь Высокорожденных, а избранник занимал высокое положение в обществе. А у людей все было не так, насколько Этасу было известно. Способность своих женщин дарить жизнь люди не ставили практически ни во что, поэтому забеременеть и потребовать брака называлось у них женским коварством, а не честностью.

Телепорт перенес Модеру, и Джайна, отстав от Этаса, завела разговор с ней, позволив рыжему утолять свое любопытство. Нет, ему, конечно, мама в детстве говорила, что подслушивать нехорошо. Но для политика сбор информации, в том числе и личной, это не обывательское развлечение, а рабочая необходимость.

Ну ладно, ему просто было интересно, кто же соблазнил и вероломно бросил Карлаина.

- Кэтти всегда была очень свободолюбивой. В маму пошла, - промямлил Руноплет.

- Ансарем, мать твою! – сердито зашипел Карлаин. Он вцепился собеседнику в плечо и слегка встряхнул его, но тут же сам убрал руку, чтобы не привлекать лишнего внимания к ссоре. - Мой сын шляется черт знает где! Занят черт знает чем! Зато точно известно с кем - в компании пиратов! А ты мне про «свободолюбие» рассказываешь!

- Да ладно тебе, Кателина не даст его в обиду Мардигана, столько лет ведь дружат…

Вот оно что! Так это Карлаин породниться с Ансаремом хотел, деток поженить. Сегодня день семейных дел какой-то в Совете. Что-то не везет архимагам Совета Шести с потомством. У одного пиратка, у другого – ворген, и теперь, похоже, тоже пират, у остальных детей нет. И, послушав этих двух папаш, Этас, пожалуй, был рад за свое абсолютно свободное семейное положение.

Вернувшись в Даларан после изгнания и узнав, что Карлаин до последнего пытался защитить его права, Этас решил больше сотрудничать с ним. Временами им это удавалось, и было бы неплохо упрочить взаимное доверие. Рыжий знал, как помочь Карлаину с его проблемой. Теперь нужно придумать, как тактично влезть в его личные дела, чтобы вызвать не возмущение, а благодарность.

После собрания Этас попросил Карлаина задержаться, в осторожных выражениях сообщил, что слышал часть разговора, и дипломатично проигнорировал «остроухого гаденыша».

- В Квель’Таласе разрешены некоторые разделы магии крови. А в Подгороде уже давно все можно. Надо найти специалиста, который проведет ритуал поиска по крови, и ты будешь чувствовать, где сейчас твой сын.

Рыжий поморщился, произнося эти слова. Запрещенной магией он не интересовался, но, пообщавшись в Элун’аране с Кольтирой, потом изучил несколько книг в Талассийской библиотеке, чтобы не выглядеть перед бывшим следопытом неучем. Подумать только, на кого он собирался производить впечатление!

- А ты можешь найти такого специалиста? – оживился Карлаин.

Видеть этого надменного и язвительного типа в роли встревоженного отца было непривычно. Этас, вспомнив, как называл его жутким убийцей, которого ни в коем случае нельзя допускать в Совет, устыдился тех слов. Он по-прежнему считал, что такая замена Красу была оскорбительной, но после того, что учинила преемница Ронина, Карлаин, совершивший двойное убийство, но искренне сожалеющий, что стал причиной гибели своей жены, не вызывал уже былого возмущения.

- Возможно. В Подгороде точно должны быть.

Этас усмехнулся, представив, как страшно там будет Карлаину. Он уже выяснил, что «экскурсии» Отрекшиеся устраивали всем живым гостям своей столицы, причем рыжему достался как раз самый мягкий вариант. С ним все время была кузина, сопровождали его нестрашные, хорошо сохранившие тело эльфийки, да и самые мерзкие детали быта нежити от него, соправителя Даларана и родственника королевы, держали подальше. Зря он подозревал, что это сильванина маленькая месть, это была, наоборот, ее забота.

Однако Карлаин познакомится с основными «прелестями» общения с Отрекшимися сразу же. Он-то в своем Штормграде вряд ли с нежитью хоть раз разговаривал. Как удачно получается: рыжий и политическую выгоду получит, и доброе дело совершит, и развлечется его испуганным видом…

А с другой стороны – если Карлаин начнет вести себя неадекватно, Этасу же и будет неудобно за коллегу. Поэтому договорившись, что разузнает насчет специалиста и возможности встречи с ним, рыжий предупредил, что с Отрекшимися лучше всего общаться на орочьем, а приглушающие обоняние чары нужно накладывать заранее.

- Ну и правила этикета у них такие… Например, если в разговоре у собеседника отваливаются куски плоти или сочится гной, то лучше сделать вид, что не заметил этого. И все в таком духе. Словом, готовься быть тактичным, - добавил Этас на прощание, с удовольствием заметил гримасу отвращения на лице человека.

То ли еще будет…

Через пару дней Этаса вызвала в свой кабинет Джайна. Он пошел к ней без шлема: хотелось продемонстрировать дружеское расположение. Рыжий вошел и замер у порога: в его любимом кресле, том самом, справа, у окна, сидела Вериса и нагло, торжествующе улыбалась кузену. Ему было, по большому счету, все равно, где сидеть. Но своей ухмылкой бесцветная обезьяна бросила ему вызов. Она явно осознавала, что делает, и если сейчас Этас уступит ей и займет другое место, она запишет победу на свой счет. Неприемлемо.

Ты помнишь, как рыжий поступает в таких случаях, дорогая сестричка?

Этас усмехнулся, бросил нежный взгляд на Джайну и медленно двинулся к ней, косясь на Верису. Та поняла, что он задумал – еще бы, при всех ее недостатках, забывчивостью она не страдала. Этас ясно видел, как в ее лишенных зеленого пламени Скверны глазах расширяются от ярости зрачки. Тонкие ноздри хищно затрепетали, втягивая воздух, а на бледных скулах заиграл легкий румянец. Вериса скрестила руки на груди и приподняла подбородок. «Не посмеешь» - явственно читалось в ее позе и взгляде.

Этас поравнялся с креслом, в котором она сидела, тщательно следя, чтобы она не подставила ему подножку – глупая шутка, достойная малолетней хулиганки, но вполне в ее духе.

Джайна, не понимая, что тут происходит, но явственно ощущая возникшее между эльфами напряжение и замечая безмолвный диалог, растеряно переводила взгляд с одного на другую.

Этас приблизился к ней и нарочито плавным, изящным движением положил ладонь на крышку ее стола. Больше ничего сделать не успел: Вериса вскочила с кресла и, проскользнув мимо него, сама уселась на столешницу, закрыв от Этаса Джайну.

Рыжий отступил назад и спокойно занял свое законное место.

- Мудреешь на глазах, дорогая сестричка, - отвесил он совершенно искренний комплимент.

- Ненавижу, - с наслаждением прошипела обезьяна, сверкая бесцветными глазами.

Все-таки Вериске идет злиться. Но свой шанс она упустила: нынешняя глава Кирин-Тора уже помолвлена.

- Вериса… - тихо проговорила все еще ничего не понимающая Джайна. Она окинула взглядом чинно сложившего руки на коленях Этаса, а потом уставилась на обтянутую узкими штанами задницу главы Серебряного Союза. – Тебе тут удобно?