- Да что у вас случилось-то?
- Вообще я больше не знаком с этим уродом!
Перед уходом рыжий предупредил Халдарона, чтобы не провоцировал ревность Кольтиры, слишком дружелюбно общаясь с Тассарианом. Этас не думал, что он решится напасть на генерала, да и тот был способен постоять за себя, и никакой антимагический купол ему не помеха. Но полагаться на разумность поведения рыцаря смерти, как оказалось, опасно.
«Архимаг, сука, убью!». А теперь, значит, убивать не собирался, даже в гости звал. Возможно, не в ловушку заманивал, не мстить за Колючку собирался, а действительно остыл.
Вот только Этасу не нужен такой друг, с которым постоянно будет страшно за свою жизнь. Теперь, когда он знает, на что способен Кольтира, было бы полным идиотизмом общаться с ним снова. Этас, конечно, идиот – это уже доказанный факт, - и великий магистр был прав, утверждая, что его жизнь ничему не учит. Но не настолько же…
В любом случае, рыжий теперь понял, как Кольтира к нему на самом деле относится. «Ты такой слабак». Да этот парень всех подряд презирает! Глупо было думать, что для Этаса он сделает исключение, только потому что им было весело общаться во время войны с Малигосом и Королем-Личом.
Этас не раз ругал себя за слабость и безволие, но услышать это слово из уст другого эльфа было неожиданно больно и унизительно. И отрезвляюще. Сколько раз Этас терпел выходки Кольтиры, сглаживал острые углы, молча злился и призывал себя быть умнее и дипломатичнее? А сколько раз он так же поступал и с Ромматом? Раньше Этасу хорошо удавалось избегать ссор, не теряя достоинства, но, похоже, что-то пошло не так, умение дало сбой. И теперь эльфы, мнение которых Этасу было важно, к которым он относился хорошо и хотел бы общаться мирно, попросту презирали его, считая безвольной тряпкой, готовой терпеть любое обращение.
Хватит. Не хотят цивилизованных отношений – значит, не нужно видеться вообще, а на роль коврика рыжий не согласен.
Две недели после возвращения из Призрачных земель Этасу удавалось придерживаться своего плана. Он смог бы и дольше, но в начале третьей недели неожиданно получил вестника от великого магистра. Тот требовал, чтобы рыжий зашел вечером к нему домой.
Сначала Этас обрадовался. В конце концов, это был всего второй раз, когда Роммат сам инициировал их личную встречу, и первый – когда он сделал это прямо, открытым текстом. Рыжий улыбался, как идиот, ощущая на запястье несуществующие тепло и уютную тяжесть серебристой магической птички. Потом вернулся в реальность.
Вряд ли Роммат мог каким-то образом выяснить, что было между Халдароном и Этасом в поездке – не сидит же у него за каждым кустом по шпиону. Но он легко мог узнать о самом совместном путешествии и теперь, наверно, хотел устроить разнос и наказание, может, как в тот раз, когда рыжий целовался с Тилорией.
Ладно, прийти так прийти. Этас скажет ему, что между ними все кончено – так даже будет правильнее и честнее. Роммат не станет уговаривать его одуматься.
Однако, придя к нему в дом и увидев великого магистра, Этас растерял всю свою решимость. Нужно было только сделать пару шагов, потянуться за поцелуем – и получить его, если конечно, Роммат не слишком злился за поездку или факт ее «сокрытия». Рыжий взглянул ему в лицо, но оно было непроницаемо.
Нервно облизнув губы, Этас тихо проговорил слова приветствия. Прозвучало жалко. Роммат сухо кивнул в ответ, не сделав попытки его поцеловать или просто прикоснуться. Значит, все-таки разнос. Великий магистр все так же молча указал подбородком на диван, прошел и сел сам.
Что-то новое. Он хочет поговорить?
Этас, не зная, куда деть руки, то нервно и смущенно заламывал пальцы, то пытался спрятать их в недостаточно широкие для этого рукава мантии. Он опустился рядом с Ромматом на диван, стараясь изобразить спокойный, а не испуганный взгляд. Он чувствовал себя провинившимся подчиненным в кабинете строгого начальника – не то чтобы непривычная ситуация в общении с великим магистром, но в этот раз ощущение было более острым. И не было никакой уверенности в себе или возмущения поведением собеседника, которые позволили бы успешнее противостоять ему.
Да, Этас действительно отправился в отпуск с Халдароном, не сообщив об это Роммату, зная, что тому это может не понравиться. Но не объяснишь же ему, что он сам не желает ничего знать о жизни глупого мальчишки, которого трахает.
- Как прошла поездка? - в спокойном, холодном тоне великого магистра Этас сумел различить отголоски контролируемого гнева.
Прошла хорошо, а закончилась отвратительно, а что? Рыжий пожал плечами, не отвечая вслух.
- Ты спал с ним?
Вопрос Роммата прозвучал не обвинительно, а бесстрастно, и оттого еще более жутко. Этас неслышно вздохнул. Ему безумно хотелось взять его за руку, попытаться все объяснить и получить прощение. Роммат ждал ответа, но лишь слегка повернул к нему голову, словно ему было противно на него смотреть или он просто его не интересовал.
Проблема была не в том, что Роммат – равнодушный мерзавец. Дело с самого начала было в самом рыжем, он уже это понял. Это он позволял так обращаться с собой. «Я же не виноват, что ты такой слабак».
Прошел уже почти год с начала их встреч, но Этас не смог добиться взаимности. Не мог завоевать большего уважения. Ему не хватало силы воли не приходить. Он не решился изменить великому магистру, чтобы закрыть себе дорогу назад, чтобы стыд и вина не позволили вернуться.
Но сейчас не нужно идти ни на какие крайности и измены, за которые самому же будет стыдно. Не нужно подстраивать спектаклей и закатывать скандалов. Достаточно сказать всего одно слово – и его жизнь изменится, и пусть сначала будет больно, потом все постепенно придет в норму, и рыжий сможет быть счастлив.
Соврать. Пусть взбесится, пусть сделает с ним что-нибудь мерзкое опять, тогда будет проще уйти, тогда Роммат и сам не позволит ему вернуться. Или в процессе рыжий скажет ему прекратить, и тот его прогонит. Слабакам положено быть хитрее. Раз Этасу не хватает силы воли, пусть Роммат сам разорвет отношения. Ему-то не трудно.
Спал ли Этас с Халдароном? Прекрасный вопрос, великий магистр. Все равно там, у костра, в первый день путешествия, это была почти что измена, пусть даже до секса и не дошло. А если рассматривать вопрос в прямом смысле, то честный ответ очевиден.
Этас сглотнул и, не глядя на собеседника, тихо, но четко ответил:
- Да.
========== Глава 62. Дела семейные ==========
Даже в те годы, когда между Далараном и Квель’Таласом все отношения были разорваны, и Роммат не упускал возможности сказать какую-нибудь гадость о Кирин-Торе, этот эльф все равно вызывал у Этаса уважение. Возмущение, раздражение и даже злость – да, но рыжий не мог не замечать его магической силы и силы воли, способной подчинять себе других.
Познакомившись с ним ближе после даларанской резни, Этас находил все больше и больше положительных качеств в нем. И речь не только о его профессиональной компетентности как главы Ассоциации. Этас чувствовал и видел подтверждения этому ощущению собственными глазами: великому магистру можно было доверять в сложной ситуации, на него можно было положиться. Даже тот невероятно бесивший рыжего факт, что Роммат вернул в Квель’Талас наворотившего дел Серебряного Червяка, только подтверждал надежность этого эльфа. Этас предпочитал справляться со своими проблемами сам, но само знание, что, будучи чародеем Ассоциации, он может рассчитывать на его защиту, было успокаивающим.
Этас хотел заслужить его уважение и доверие. Не то чтобы не получилось совсем, но великий магистр ценил его только как полезного сотрудника.
Этас хотел, чтобы Роммат смотрел на него с любовью и гордостью - пусть не настолько явными и сильными, как для Солнечной Малявки, но хотя бы отчасти. Полный провал.
Этас хотел оказаться в его постели – этот пункт оказался самым простым, но удовлетворения рыжий не чувствовал. Проявления садизма у Роммата случались все реже, Этасу нередко перепадало ласки больше положенного, словно великий магистр иногда забывал, что глупого мальчишку нужно держать на голодном пайке. В этом вопросе достаточно было запастись терпением, и со временем ситуация стала бы еще лучше, но Этас уже не хотел таких отношений. Голая физиология и ничего больше, и без шансов на какие-то чувства.
