Роммат открыл ему дверь и впустил в свой дом. Рыжий не смотрел ему в лицо и поэтому не знал, удивился ли он его визиту. Надо было что-то сказать, хотя бы поздороваться, но Этас, так обрадовавшийся поначалу возможности этой встречи, теперь чувствовал, что все еще обижен на него и не хочет ничего ему говорить. Однако молча стоять посреди его гостиной и пялиться в пол было невежливо, поэтому рыжий старательно спрятав все чувства, заставил себя поднять взгляд. Как в самые первые их встречи здесь, он совершенно не ощущал, будто у него есть разрешение приходить сюда. Этас даже чувствовал себя виноватым перед великим магистром за то, что пришел в его дом. Прогонит?

По лицу Роммата невозможно было понять ни его эмоций, ни мыслей, ни намерений. Он смотрел на рыжего сверху вниз, но не надменно, а просто… изучающе? Этас хотел развернуться и уйти отсюда, но дурацкая, нелепая надежда, что Роммат, возможно, не собирается прекращать их связь, лишала его решимости.

Чего великий магистр ждет? Что Этас начнет ему на шею вешаться? Так ему же это запрещено.

Роммат, наконец, шагнул к нему, наклонился и поцеловал. Не так как в прошлый раз, у скалы, а медленно, растягивая удовольствие. Этас почувствовал его ладонь на своем затылке, а мгновением позже Роммат обнял его за талию другой рукой. Рыжий ответил на поцелуй, но был готов, что в любой момент великий магистр оттолкнет его и выпроводит.

Почему вы так поступаете со мной? Чего вы хотите? Что вы задумали, магистр Роммат? Все эти вопросы вертелись у Этаса на языке, но он, разумеется, промолчал. Он и так знает, что великий магистр не намерен перед ним отчитываться, незачем вынуждать Роммата произносить это вслух.

- Пойдем в спальню.

Рыжий кивнул и прошел в знакомом направлении. Роммат последовал за ним, на пару мгновений задержав ладонь на его плече. При других обстоятельствах Этас вспоминал бы это прикосновение несколько дней, улыбаясь своим мыслям. Сейчас лишь отстраненно отметил, что не чувствует ничего особенного.

Великий магистр неторопливо освободил его от мантии и рубашки, но к застежке ремня не прикоснулся и Этасу не сказал продолжить раздеваться самому. Рыжий прикрыл глаза, почувствовав, как горячая ладонь Роммата заскользила по его груди и плечам, сместились на спину, потом погладила живот. Великий магистр обнял его и коснулся губами его шеи. Этас повернул голову, чтобы ему было удобнее.

Похоже, Роммат решил быть с ним поласковее сегодня. Однако Этас не чувствовал ни возбуждения, ни радости от встречи, ни восторга от его внимания. Только спасительное благословенное равнодушие. Неужели наконец-то всё? Мучительное и несчастливое чувство закончилось, вышло все, истратилось на переживания, сомнения и подавленные обиды? Это был бы повод для ликования, но рыжему было все равно.

Поцелуи в шею сменились укусами, причем довольно болезненными, и в один момент Этас негромко застонал от неожиданно куда более резкой боли. Он услышал, как Роммат удовлетворенно хмыкнул – похоже, именно этого и добивался, - а ощущения сменились более приятными. Великому магистру не понравилось, что был слишком безучастен? Но он же сам всегда запрещает прикасаться к нему. Ну так чего ему нужно вообще? На этот вопрос, как обычно, ответа не было.

Роммат вдруг отстранился, выпустил Этаса из объятий, но ухватил пальцами его за подбородок и уверенным, не терпящим сопротивления движением повернул, чтобы заглянуть в лицо. Рыжий послушно поднял на него бесстрастный взгляд. Роммат недовольно нахмурился.

Спросит, какого саргераса пришел, если ничего не хочет? Скажет проваливать?

Не надо!

Паническая мысль, что он все испортил вот этим своим стоянием как истукан, заставила Этаса похолодеть. Нет, только не это, пожалуйста!

Ему хотелось пообещать, что больше не будет вести себя так, но он не знал, как правильно выразить все это и как объясниться. Рыжий встал на цыпочки и сам поцеловал Роммата, надеясь, что он все поймет и так. И только когда великий магистр, не прерывая поцелуя, спокойным мягким движением взял его за запястье и отвел руку ему за спину, Этас понял, что позволил себе уцепиться за его плечо.

Избавив рыжего от одежды, Роммат разделся сам. Он не каждый раз утруждал такой уступкой, и Этас почувствовал себя спокойнее. Даже если это была всего лишь дань вежливости, великий магистр, по крайней мере, не собирался… Рыжий не успел додумать эту мысль, потому что Роммат уложил его на спину и, придавив своим весом к постели, стал покрывать поцелуями-укусами его плечи.

Великий магистр сегодня на ласку не скупился, но рыжий не чувствовал себя в постели с ним непринужденно и свободно. Он все время боялся ошибиться, сделать что-то не так или не сделать ничего, когда это требуется. Этаса никак нельзя было назвать неопытным в плотских развлечениях, но с Ромматом все было совсем по-другому. Никогда нельзя знать точно, что ему понравится, а что – нет, можно ли немного отступить от правил, и что за это будет. Однако телу было плевать на обиды и нервозность. От равнодушия вскоре не осталось и следа. Этас закусил губу, чтобы не начать просить еще больше прикосновений. Он хотел обнять Роммата за шею, прижаться всем телом, переплестись ногами в отчаянной попытке быть ближе хотя бы просто физически.

Но все это было запрещено и рыжий, естественно, прекрасно об этом помнил.

Шея горела, на плечах уже появились синяки, и Этасу казалось, что он вот-вот кончит от одних только этих поцелуев и от ощущения горячей сильной руки, проходящей под его спиной и придерживающей ладонью его за затылок. Рыжий нетерпеливо заерзал, и великий магистр отстранился, чтобы сесть на постели, устроив ноги Этаса по обе стороны от себя. Он призвал заклинанием флакон с зельем-любрикантом. Рыжий слегка поморщился – после долгого перерыва вторжение сразу двух пальцев было поначалу неприятным, - и с внезапным раздражением отметил, как Роммат удовлетворенно дернул краешком рта. Нечему тут радоваться! Если бы Этас захотел, он изменил бы великому магистру так, что тот никогда бы об этом не догадался!

Роммат ухватил рыжего за бедра и не столько двигался сам, сколько насаживал его на свой член. Этас вцепился пальцами в покрывало. Ему хотелось накрыть ладонями руки великого магистра, но он не решался. Темп Роммат взял поначалу неторопливый, но потом стал трахать его все быстрее и резче, так и не коснувшись его члена ни разу. Впрочем, Этасу вполне хватало и так. Роммат сжал пальцы на его бедрах крепче, резко толкнулся в него, одновременно буквально вжимая задницу Этаса в свой пах, отчего сильнее напрягшийся перед финалом член великого магистра вошел еще глубже. Рыжий отстраненно отметил, что стало больно, но отреагировать на это уже не мог. Он почувствовал, как скручивает тело неконтролируемая сладкая судорога оргазма, и прикрыл рот тыльной стороной ладони, чтобы не застонать слишком громко, хотя этого-то как раз великий магистр не запрещал ему ни разу.

Этас, расслабленно вытянувшись на кровати, сквозь еще не выветрившийся из головы туман удовольствия почувствовал, как Роммат лег рядом с ним. Рыжий открыл глаза и вопросительно посмотрел на него уже через полминуты – разлеживаться после секса в обществе великого магистра позволялось редко. Роммат ухватил его за подбородок и, приподняв выше, критически оглядел его шею. Наверно, решил, что спереди она покусана уже достаточно, потому что велел Этасу лечь на бок, подтолкнув его ладонью в бедро, чтобы было понятно, на какой – на правый, спиной к нему. Рыжий выполнил требуемое и прикрыл глаза, мирно устроив голову на его руке. Значит, он решил остаться с ним после секса подольше. Тоже соскучился? Здравый смысл подсказывал, что Этас выдумывает себе очередную глупую сказку, но если бы рыжий слушал здравый смысл, он в постели Роммата в принципе никогда бы не оказался, так ведь?

Великий магистр обнимал его сзади, временами неторопливо целуя в шею, и вот так прижиматься к нему спиной, соприкасаясь большой поверхностью кожи, было восхитительно тепло и уютно. Этас, не позволяя себе задремать, наслаждался редким рядом с этим эльфом периодом светлой безмятежности, не собираясь пропустить ни единого мгновения. Он чувствовал себя защищенным со всех сторон – не то что бы он нуждался в защите, но само ощущение было прекрасным.