Халдарон повернул запястья, и вот уже сам держал за руки Этаса, а не тот его.
- Его неслабо приморозило, когда все думали, что Каэль’Тас мертв. Сейчас, конечно, оттаивает понемногу, но он никогда не был приятным парнем.
С этим можно было поспорить! До Третьей войны, в Даларане, Этас не был близко знаком с Ромматом, и не имел никакого представления о его характере, но если бы его замкнутость и тяжелый нрав бросались в глаза – рыжий бы это заметил и запомнил. Он не был таким. Значит, дело все-таки в Каэль’Тасе, в его мнимой гибели… Хотя это не значит, что Роммат любит его так. Если он к нему как к ученику относится, привязался, как к своему ребенку или все-таки любил его мать, все равно был бы опечален вестью о его смерти.
- Он не умеет любить, Этас. Просто такой эльф. Не умеет и все.
Умеет. Он же любит принца. Он сам об этом говорил и говорил искренне, Этас собственными ушами слышал. Но Халдарон говорил так убежденно… Как ни крути, генерал должен знать великого магистра лучше, они же вместе сражались против Плети и десять лет управляли Квель’Таласом.
Генерал отпустил одну его руку и коснулся пальцами щеки Этаса. Рыжий почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Почему Халдарон?! Почему не Роммат так ласков с ним?! Он уткнулся лбом в плечо следопыта, чтобы тот не видел его лица.
- Забудь о нем, рыжий, - генерал прошелся поцелуями вдоль уха Этаса. – Ты с ним несчастлив, я же вижу. Бессмысленно надеяться, что когда-нибудь тебе будет с ним хорошо.
Конечно, Халдарон все видит. Потому что он – смотрит. Потому что Этас важен для него, в качестве друга или любовника - не принципиально. А Роммат, может быть, и не нарочно обижает рыжего, просто он ему не интересен, вот великий магистр и не замечает, что Этасу может чего-то не хватать или что он чем-то расстроен. Даже когда он прямо и вслух об этом говорит, при желании все можно истолковать как нечто несущественное, каприз, не настоящую потребность. И это не изменить, потому что нельзя заставить кого-то испытывать чувства и быть внимательным. Если бы у Этаса в принципе были шансы занять место в сердце Роммата, то времени, прошедшего с момента их первой встречи в его доме было бы уже достаточно.
Плечи рыжего дрогнули от еле сдерживаемой подступающей истерики, и стыд за то, что позволил себе распустить сопли, привел его в чувство. Этас выпрямился, задрал подбородок и надменно бросил:
- Я не надеюсь. Я добиваюсь. Не мешайся.
Он небрежно оттолкнул руки Халдарона, развернулся и направился в сторону лагеря, пока выдержки еще хватало изображать ледяное высокомерие.
- Устанешь от него – приходи. Я тебя утешу, - раздался насмешливый голос следопыта ему в спину.
Этас, не останавливаясь и не оборачиваясь, показал ему неприличный жест.
========== Глава 51. Встреча в Квель’Таласе ==========
- Да, конечно. У меня есть дела и в Даларане, и в Квель’Таласе, - ровным вежливым тоном произнес Этас. Он надел на лицо спокойное, внимательное выражение – самое подобающее для разговора с начальством.
Великий магистр только что сообщил ему, что собирается в Элун’аран и уточнил, нет ли у самого Этаса там срочных дел. Телепортироваться в столицу не долго, а вот обратно добираться приходилось через Вечноцветущий Дол и Тан-Лун. По некоторым районам Пандарии даже архимагам нежелательно путешествовать в одиночку, поэтому все старались возвращаться хотя бы небольшими группами.
Услышав этот вопрос, в смысле – завуалированное предложение, рыжий почувствовал, что сердце заколотилось как сумасшедшее. Роммат собирался устроить им нормальную встречу, нашел повод вернуться на несколько дней в Квель’Талас! Или, что более вероятно, у него действительно появились срочные дела в Ассоциации или с принцем, и он решил заодно уж выкроить время и для Этаса.
Но прежде чем просиять от радости и начать преданно вилять хвостом, рыжий успел одернуть себя. Они уже проходили нечто подобное всего неделю назад. Тогда Роммат тоже его позвал сам, а в итоге оказалось, что радовался Этас напрасно. Не факт, что в Квель’Таласе что-то будет. Не надо показывать чувств, потом будет только больнее.
Бесстрастность удалась рыжему хорошо. Спокойно обговорив детали предстоящего путешествия, он попрощался с великим магистром и покинул его шатер, кажется, не выдав себя ничем.
Кто-то собирался, вернувшись с Острова Грома домой, гордо поигнорировать Роммата хотя бы неделю, чтобы тот не думал, будто Этасу так невтерпеж оказаться в его постели? Кто-то уверял себя, что раз великому магистру не нужны отношения с ним, то и нечего вообще ходить к нему, выпрашивая крохи внимания? Кто же это был? Наверно, не вот этот счастливый идиот, который принялся отправлять вестников коллегам, предупреждая, что у него появились срочные дела в Даларане!
Они телепортировались в разные дни, чтобы не вызывать подозрений, Роммат раньше. Этас предпочел сначала отправиться в Даларан. Выйдя из телепортационного зала на площадь Руноплета, он стянул с головы шлем, повернулся и на минуту прикрыл глаза, подставляя лицо ласковым солнечным лучам. Полтора месяца под тучами… Рыжий почувствовал, как расслабляются мышцы на лбу. Он хмурился все это время и не замечал?
В Фиолетовую Цитадель он не пошел, направился в син’дорайский квартал. Однако поработать ему не дали: Похитители Солнца, те, с кем чаще всего Этас вел дела, окружили его, принялись засыпать вопросами. Соскучились или просто любопытно? В любом случае, рыжему было приятно. Отвечать за всех своих зеленоглазых «детишек» было сложно, но внимание, восхищение, признание, уважение и народная любовь – это то, что легко может стать наркотиком для любого политика. Этас улыбался всем, отвечал на расспросы, и впервые за последнее время чувствовал, что жизнь прекрасна.
В итоге у него получился внеплановый выходной, хотя нельзя считать время, проведенное с эльфами, интересы которых он представляет в Совете, потраченным впустую. Под конец дня его утащил в свой кабинет Хаторель, которого Этас отправил в Даларан неделю назад. Друг воодушевленно пересказал здешние новости, а потом пообещал большой общий праздник и совершенно сногсшибательную вечеринку для избранных, когда кампания на Острове Грома будет окончена.
- Этас, - сказал Хаторель внезапно, когда в разговоре почему-то повисла пауза и рыжий, сам того не заметив, погрузился в раздумья о предстоящем сегодня вечером визите. - Я всегда готов тебя выслушать, если ты захочешь поговорить о том, что тебя гнетет.
Рыжий поморщился. Хаторель, конечно, давно его знает, но если он ухитрился углядеть проблемы всего за одну беседу, то Этасу нужно следить за собой гораздо тщательнее. Или друг еще на Острове Грома стал догадываться?
- Заметно?
- Не очень, - неопределенно повел плечом Хаторель и добавил: - И если захочешь просто напиться, я к твоим услугам.
Уверив друга, что проблемы у него исключительно временные, рыжий перевел тему на политические вопросы. Вечером он телепортировался в Элун’аран, но сразу к Роммату не пошел, заглянул домой к Аурозалии, рассудив, что после долгого отсутствия великий магистр в Ассоциации может и задержаться. Проболтав с Роз о том о сем часа полтора, рыжий решился, наконец, направиться в дом у площади Солнца.
Он убеждал себя ни на что не надеяться и ни на что не рассчитывать. Незадолго до отбытия на Остров Грома Роммат настроил защиту дома так, чтобы Этас мог войти и в его отсутствие, и рыжий подумал… много чего надумал из этого простого и, похоже, малозначительного факта. Полтора месяца сугубо деловых разговоров развеяли иллюзии относительно прогресса в их отношениях.
Возможно, великий магистр сейчас позвал его в Квель’Талас, чтобы дать какое-то задание, которое нужно выполнять здесь. И совсем не ждет, что рыжий заявится к нему домой, а намерен сам вызвать его завтра в Ассоциацию. А может, наоборот, ждет, но только чтобы сообщить, что отношения окончены. Если Роммат решит прекратить все это - жизнь Этаса станет проще. Почему же мысль об этом вызывает чувства, больше похожие на панический ужас? Мир же не перевернется, если они расстанутся. А, учитывая частоту их встреч, разница вообще будет незаметна даже для самого Этаса.
