Понятное дело, у талассийцев будут проблемы, если по пути от них один из Шести попадет в неприятности и будет убит. Да и шпиона в Совете великому магистру терять не хочется. Но Этас позволил себе потешить себя иллюзией, что Роммат беспокоится за него.
Но на самом деле рыжий был осторожен. Он не искал смерти, не горел желанием ввязаться в неприятности и уж точно не хотел, чтобы Роммат воспринимал его как глупого мальчишку, которого постоянно надо спасать. Один раз это было здорово, может, как-нибудь повторим, но не раньше чем лет через десять. Роммат ценил силу магии и силу духа, он и подчиненных себе таких же выбирал, за очень редким исключением, когда талант эльфа требовал особого к нему отношения даже при слабости характера его обладателя. Этас не собирался демонстрировать перед возлюбленным беспомощность и талант создавать проблемы. Рыжий не был лишен честолюбия, к тому же ему хотелось, чтобы Роммат заметил, как много от него пользы.
…А всякие Солнечные Малявки пускай дома сидят, под присмотром взрослых.
Этас очень хотел бы сотрудничать с великим магистром вот так же как с Модерой сейчас, весело и непринужденно, но тот всегда держал дистанцию с подчиненными, да и вообще со всеми. Но, в любом случае, если Роммат не ценил его как своего любовника, и у рыжего не было возможностей что-то с этим поделать, то заставить замечать свою ценность как союзника Этас должен был попытаться. Поэтому брал на себя максимум обязанностей. А дела постоянно требовали присутствия рыжего в разных местах. Именно поэтому, а вовсе не из чувства противоречия или желания заставить Роммата беспокоиться, Этас его предупреждение проигнорировал.
Однажды рыжий в сопровождении Ворриэля и Ионира направлялся от кирин-торской ставки к базе Шадо-Пан. Они держались ближе к городской стене, к тому ее участку, который был отбит у защитников Владыки Грома, поэтому в целом отряде защитников не нуждались. Похитители Солнца очень удивились, наткнувшись на направлявшуюся им наперерез, на юго-восток, странную компанию: генерал Светлое Крыло с десятком Странников и трое Бесцветных, из которых Этас узнал только Каладиса. Серебряный Союз успешно сотрудничал с Халдароном в Зул’Амане, но теперь, насколько рыжему было известно, за контакты с ними отвечала Аллерия – сестра их предводительницы и не скверноглазая. А теперь у них снова какое-то общее дело. Наверное, это хорошо, это признак снижения накала вражды.
Все они спешили, но очень обрадовались, увидев чародеев, и остановились.
- Этас, на пару слов, - отозвал его в сторонку Халдарон.
Заинтригованный, рыжий последовал за ним.
- Отряд Серебряных подвергся нападению зандаларов, - торопливо сообщил генерал. – Вериса попала к ним в плен.
Рыжий похолодел. В плен к не брезгующим каннибализмом троллям в принципе попасть страшно, а здесь они были еще более жуткими из-за изменивший их магии Лэй Шеня. Этас невольно вспомнил как всего несколько недель назад пусть и неискренне, но вслух, пожелал Верисе умереть. Аллерия расстроится, если бледная обезьяна погибнет.
- Мы не собираемся сражаться, некогда бежать за подмогой, просто хотим тихо пробраться и освободить ее. Поддержка магов не помешает. Вы ведь все умеете заморочить и отвлечь внимание, да?
- Чары невнимания можем наложить все, но часовые все равно вас увидят. А магией разума из нас троих владею только я, - ответил Этас, пытаясь сообразить, чем мог бы им помочь. Амулетами снабдить или послать вестника, чтобы прислали еще отряд…
- Тогда идите все трое с нами, - то ли попросил, то ли приказал генерал.
Рыжий хлопнул глазами. Слов нет. Ожидать от Похитителей Солнца, что они бросятся спасать главу Бесцветных, убивавшую их собратьев…
Халдарон тем временем уже принялся кратко инструктировать Ионира и Ворриэля и требовать наложения заглушающих звуки чар. И, прежде чем Этас успел опомниться и выдавить из себя хоть слово, усиленный тремя чародеями отряд уже двинулся дальше.
- Зато представь, в какой она будет ярости, что это именно ты помогал ее спасти, - «утешил» его Халдарон.
Чародеи передвигались верхом на крылобегах, но следопыты не отставали от них. По пути Этас то нервничал, что они не успеют, то, наоборот, проклинал себя за «согласие» участвовать в ее спасении. Аллерия вернулась, и если теперь с бледной обезьяной что-то случится, о близнецах позаботится леди-генерал, их не повесят на Этаса. Но и отказаться теперь нельзя, это будет уже прямым обострением конфликта. Халдарон, зараза, какого лешего втянул его в это? Высокомерный гад Каладис не стал бы просить скверноглазых о помощи.
Конечно, опасность для чародеев была умеренной: у Этаса была Слеза син’дорай, да и самостоятельно телепортироваться можно. Но сам факт, что они спасают кровожадную главу Бесцветных, рыжего бесил. Он сказал себе, что на самом деле отправляется помочь Халдарону, чтобы в случае угрозы его жизни помочь с телепортацией в Квель’Талас или Вечноцветущий Дол. Стало полегче, но абсурдная тревога за проклятую фанатичку не оставляла. С чего вдруг? Он же ненавидит ее…
На Аметистовом Утесе рыжий неоднократно натыкался на Верису, которая, если не была слишком занята, пыталась его зацепить. Помня о своем обещании Аллерии с ней помириться, рыжий честно собирался сказать бледной обезьяне хотя бы пару слов, но в отсутствие угрозы для жизни так и не мог перебороть отвращение к ней. У него появлялось ощущение, что он собирается окунуться в реку, в которую жители человеческих городов сливают сточные воды. Какую бы лапшу Вериса не вешала на уши Аллерии, рыжий не верил, что у нее не было планов издеваться над ним. Руки-то распускать она еще в Фиолетовой Цитадели начала.
Если Вериса погибнет, Аллерии и близнецам будет грустно. Но они смогут утешить друг друга, а жизнь Этаса, определенно, станет гораздо проще. Когда Бесцветных возглавит Нараси, конфликт между ними и Похитителями Солнца сбавит обороты. Возможно, это спасет чьи-то жизни. Так какого тролля они спешат спасать эту маньячку отрядом, на четыре пятых состоящим их презираемых ею скверноглазых?!
Родственников не выбирают. Рыжий не может бросить Верису в смертельной опасности. А остальные? Ионир и Ворриэль сопровождают его самого. А Халдарон? Проявляет благородство? Преследует политические или карьерные цели? Или выполняет давнее обещание не обижать дурную этасову сестричку?
Отряд спасателей продвигался быстро, но все равно они не успели. Нет, трагедии не случилось: бледная обезьяна очухалась, перерезала горло охранявшему ее троллю и смогла покинуть лагерь зандаларов, не поднимая шума. Она и отряд встретились прежде, чем тролли заметили пропажу и устроили погоню. Поэтому нужно было только помочь Верисе перевязать порезы и добраться до целителей. Кто-то из Странников протянул ей флакон с лечебным зельем – фанатичка выделываться не стала, молча приняла и выпила.
Направились в ставку Кирин-Тора. Чтобы не пришлось обезьяну тащить, рискуя потревожить раны, рыжий отдал ей свой амулет левитации. Не сам, а через Халдарона, побрезговав контактировать с ней. Здоровой рукой Вериса уцепилась за плечо одного из своих Бесцветных и теперь летела за ним, как преследующее свою жертву привидение: такая же бледная, с кровавыми пятнами, только без савана.
Этас, все это время делая вид, что они незнакомы, чувствовал облегчение и глухое раздражение в адрес самого себя: за беспокойство, за это самое облегчение и за идиотское желание уточнить у помогавших Верисе с перевязкой следопытов, насколько ее раны серьезны. В последние десятилетия, когда после Второй войны они оба лишились большей части своих родных, Этас и Вериса привыкли, пусть и на свой манер, присматривать и заботиться друг о друге. После смерти Ронина рыжий с кузиной почти не общались, но это не мешало ему сочувствовать ее горю. Он думал, что даларанская резня и обещание издевательств оборвали все имевшиеся между ними родственные связи, но…
Похоже, с его стороны все еще что-то оставалось.
Вообще-то, если подумать, сама бледная обезьяна тоже могла и не врать Аллерии про свои планы насчет Этаса. Отучить от зависимости… Магический голод, когда рыжий был бы лишен в темнице и контакта с Солнечным Колодцем, и возможности пользоваться волшебным потоком, сам по себе стал бы форменной пыткой. А если бы голод через какое-то время стал проявляться апатией и безразличием, особенно когда не было бы возможности погрузиться в дела, то у Верисы уже была отработанная методика приведения Этаса в чувство: боль, унижения, попытки опозорить перед другими. Вот уж точно, рассчиталась бы за все пакости…
