Рыжий давно твердо уяснил, что в Ассоциации ни на какое внимание рассчитывать не следует, но здесь-то у них не было возможности встретиться у великого магистра дома. Сейчас Роммат не собирался ни поцеловать, ни обнять Этаса или хотя бы посмотреть поласковее или поговорить менее официально, поэтому, когда разговор был окончен, рыжий, разозлившись на такое откровенное игнорирование, подошел и поцеловал его сам.
Великий магистр бесцеремонно оттащил его от себя, попросту намотав часть рыжей гривы на кулак и резко потянув. Этас зашипел от боли и злости и, освободив свои волосы, посмотрел на Роммата возмущенно. Какого черта? Просто отстраниться нельзя было?
- Не здесь, - процедил великий магистр надменно и даже, кажется, презрительно. Ну, простите, не все такие отмороженные, что им ничего не надо!
- А где?
Великий магистр ответил не сразу. Похоже, он вообще не задумывался об этом, забыв, что у него есть Этас. Ну и правильно, что помнить о каком-то прилипчивом идиоте…
А как тут все остальные проблему решают? Лес, берег, чары на шатрах и палатках.
- В Квель’Таласе, - ответил, наконец, Роммат.
Что?! А если кампания затянется, и они тут на полгода застрянут? Да почему не здесь-то? Чары же можно поставить, никто не зайдет. Увидят, что он долго пробыл в его шатре? Да по сравнению с тем, сколько времени он тут расписывал планы и произошедшие события, секс вообще совсем чуть-чуть времени займет. Рыжий бросил на Роммата сердитый взгляд, попытался сделать вид, что ему все равно, и ушел заниматься защитными заклинаниями. За сегодня все не успеет.
Роммат… А мог бы и утешить, чурбан бесчувственный. Знал же, что у рыжего с Аллерией проблемы. Но и не подумал поддержать его или отвлечь на что-то приятное, если не считать за поддержку заваливание заданиями, чтобы некогда было распускать сопли. Когда не можешь к тому, с кем встречаешься и кого любишь в сложный момент обратиться за помощью и утешением, разве это не признак того, что Этас напрасно называл то, что было между ним и Ромматом отношениями?
Да разве это открытие? Рыжий прекрасно понимал все это время, что Роммат просто не запрещает ему приходить, чтобы не нужно было самому искать, с кем удовлетворить потребности тела. Все остальное: поцелуи, разговоры – это обычная вежливость и не более того.
Одиночество навалилось тяжелым грузом на плечи. Этас не был нужен тем эльфам, которых любил – ни Аллерии, ни Роммату. Аллерия, наверно, тоже согласится его терпеть, если он будет следовать определенным правилам – не перечить Верисе, например. А если он откажется – просто пожмет плечами и забудет о нем, вот как сейчас.
Рыжий отвесил себе мысленного пинка и запретил упиваться жалостью к самому себе. Ни на великом магистре, ни на старшей кузине свет клином не сошелся. Любовь на одном сексе долго не протянет. Однажды безответное и несчастливое чувство к Роммату пройдет. Бесконечная цепь сменяющих друг друга тоски, предвкушения, короткого момента радости, а потом разочарования прервется, оставив лишь легкое сожаление и веру в более счастливые отношения в будущем. С кем-нибудь, кому Этас будет небезразличен. Все наладится однажды.
Семьи у рыжего нет, но если он не будет продолжать праздновать труса, то, возможно, еще сможет использовать шанс наладить отношения с Сильваной. Да и Аллерия, может быть, разберется в азеротской ситуации как следует и станет относиться к скверноглазому кузену лучше.
А пока нужно не быть скотиной и не забывать о тех, кто всегда внимателен к нему: о друзьях. Чем рыжий и занялся, благо коррекция защитных чар не мешала разговаривать и делать перерывы.
С такими друзьями как у Этаса скучать не приходилось. Хаторель и Халдарон на одном корабле – это было незабываемо.
- Если вы не заткнетесь, убью обоих и останусь совсем без друзей, - не раз стонал рыжий, потирая ноющие виски, пока они плыли к Острову Грома.
Он пробовал перевести разговор в мирное русло: обсудить никогда не расходящиеся над островом грозовые тучи и бьющие из них молнии. Такой эффект мог бы создать могущественный воздушный элементаль или группа чародеев или шаманов. Специалисты инженерного дела тоже могли создать электрические разряды, но Этас чувствовал, что буря – магического происхождения, тут все было буквально пропитано мощной магией, концентрировавшейся на северо-востоке острова, где стояла крепость Владыки Грома. Но право же, какие еще тучи и элементали, когда есть такая прекрасная возможность лично объяснить следопыту, что он не ровня архимагу. Или продемонстрировать магистру, что здесь никого не интересуют его возмущения, вызванные исключительно недостатком секса у него самого.
Но на острове места много, рыжий был уверен, что сможет без проблем общаться с каждым из друзей по отдельности. Чем он и занялся, с удивлением обнаружив, что в военном лагере ничего нельзя сделать так, чтобы кто надо (а точнее – кто не надо) об этом не разнюхал.
Хаторель увидел, как Этас накладывал на головную повязку Халдарона чары, защищающие от статического электричества, пронизывающего воздух даже далеко вокруг острова – без магии волосы ерошились и подчас даже становились дыбом. Что непристойного можно было углядеть в этом совершенно обыденном действии, Этас так и не понял. Тем более, что генерал всего на несколько минут к нему подошел.
- Ты навязался со мной в Пандарию только чтобы претензии высказывать? – возмутился рыжий, когда Хаторель, провожая сердитым взглядом удаляющегося следопыта, предложил более радикальное решение проблемы с его волосами. - У тебя только один способ быть уверенным, что я с ним не сплю – спать с ним самому!
- А что, он так хорош в постели? – язвительно поинтересовался друг. - Рекомендуешь?
Этас закатил глаза к покрытому тяжелыми темно-синими тучами небу.
- Я не поведусь на такую примитивную провокацию, Хаторель.
Поводы для ревности Хаторель находил постоянно, развив какое-то сверхъестественное чутье на общение рыжего со следопытом. Халдарон из-за возвращения Аллерии получил понижение в должности, и теперь генерал Ветрокрылая возглавляла талассийскую армию, а Светлое Крыло командовал Странниками, поэтому являлся ее подчиненным. Рыжий был рад за кузину, у которой все было в порядке с карьерой, но беспокоился, не затаил ли Халдарон на нее зла. Поэтому решил все обсудить заранее, когда в работе наметился небольшой перерыв.
- Халдарон, ты же не обидишь мою сестричку, правда? – с надеждой глядя ему в глаза, поинтересовался Этас, произнеся конец фразы угрожающе. Пусть только попробует обидеть Аллерию! Даже если она будет воротить нос от скверноглазого кузена, она все равно его родственница и ничего плохого ему не сделала.
Генерал с иронией покосился на него. Наверно, вспомнил, что рыжий уже обращался к нему с подобной просьбой, и сколько та, другая «сестричка», потом устроила всем проблем.
- Рыжий! А ты своих сестричек просишь меня не обижать?
О. У него уже были какие-то трения с Аллерией? Или он про Верису? В Зул’Амане у них обошлось без конфликтов, но это не значит, что глава Бесцветных вела себя паинькой. А сейчас, на острове Грома, им всем надо ухитряться эффективно и без стычек взаимодействовать.
- Могу попросить, - предложил рыжий. - Но с Верисой это даст противоположный эффект, сразу предупреждаю.
Да и с Аллерией – не известно…
Халдарон вздохнул и, внезапно шагнув к Этасу, впился в его рот поцелуем. Еще с прошлого раза помнил, что благородные жесты остаются без награды. Этас не сопротивлялся, но и не отвечал на поцелуй. Он просил генерала не о мелкой услуге, но это не значило, что он был готов расплачиваться подобным образом. Дав ему еще одну минуту, рыжий с силой прокусил его губу, чтобы знал, как без разрешения целовать. Халдарона это не остановило, и Этасу пришлось сотворить кубик льда и закинуть развратнику за шиворот, чтобы отпустил.
Генерал вытер размазавшуюся по подбородку кровь и усмехнулся.
- Ладно, не обижу твоих сестричек.
Вроде бы никто не видел, как рыжий выходил из шатра Халдарона, чары невнимания сработали как надо, но через несколько минут Хаторель подошел и внимательно оглядел друга, отыскивая свидетельства бурной страсти. Как будто что-то знал об этом поцелуе. Этас потом даже тайно проверил себя на разного рода следящие чары. Харотель снова высказал недовольство легкомыслием рыжего в выборе друзей, но, к счастью, долго занудствовать и ворчать не умел, так что ссора закончилась быстро.
