========== Глава 4. Дети ==========
Они все-таки сходили в этот саргерасов Храм на Солнцеворот. Этас убедил Роммата пойти безо всяких чар, как и в прошлый раз - со всей верхушкой Ассоциации. Маланда, лидер талассийских служителей Света, была очень рада этому совместному посещению храма, хоть и знала, что это был лишь политический ход во имя укрепления отношений между заклинателями. В общем-то, Роммат не жалел, что позволил себя уговорить на это мероприятие. К тому же смог полюбоваться на Этаса в ритуальных бело-золотых одеяниях - ему очень идет. В любом случае, было бы куда неприятнее, если бы его Огонек отправился сюда без него.
Роммат еще в то время, когда все Похитители Солнца жили в Квель’Таласе, обратил внимание, что Этаса очень любят жрецы за уважение к традициям почитания Солнца и к самим служителям Света. Ну и за репутацию известного гуманиста и миротворца, наверное. Все же, несмотря на приобретшие широкое влияние паладинские ордена, почитание Солнца оставалось мирной религией.
Так что во время всей этой прогулки в Храм Рассветного Солнца, построенный несколько лет назад на Рассветной улице - а идти до него от Ассоциации по заполненным гуляющими эльфами улицам пришлось около часа, - Этас, не вызывая ни у кого ни малейших подозрений, любезничал с дамами. С чопорной и серьезной жрицей Осселой, которой он помог сюда телепортироваться из Даларана, с самоуверенной Белестрой - талассийской жрицей пока невысокого ранга, но перспективной. Немного - с Маландой, но Этас ее, как он однажды признался Роммату, почему-то немного побаивался. И, как обычно, с Сепетрией.
Одно время великий магистр радовался взаимопониманию между Сепетрией и Этасом, поскольку наивный даларанский мальчишка прислушивался к ее мнению и не пропускал мимо ушей ее советы, в отличие от ромматовых. А вот теперь их дружба начала раздражать его.
Сепетрия сейчас была ректором Академии Фалтриена и, оставаясь важной фигурой в Ассоциации, фактически единолично решала все вопросы чародейского образования в Квель’Таласе. Этас с ней часто обсуждал какие-то рабочие вопросы то в Фиолетовой Цитадели, то на острове Солнечного Скитальца. В Академию Фалтриена из Даларана можно было добраться за несколько минут, если перенестись на работающую сторону дворцовой телепортационной площадки, а потом воспользоваться одним из Шаров Транслокации. С многочисленных балконов, обзорных площадок и террас Академии открывался умиротворяющий вид на залив и на остров Солнечного Скитальца. Этас и Сепетрия там частенько вместе прогуливались - Роммат это знал точно. И вообще уж очень явно она Этаса опекает…
Разумеется, наблюдая их обмен выразительными взглядами, Роммат делал вид, что его это нисколько не беспокоит. Но вместо обещанных ему легкости и просветления чувствовал лишь раздражение. Может, и вправду надо было соглашаться на вариант с иллюзиями и отвлечением внимания - маловероятно, что и те, и другие чары слетят одновременно. Роммат пообещал себе, что в другой раз сходит с Этасом туда, куда тот захочет, и только вдвоем.
И вообще, какого саргераса он беспокоится, как бы о них не узнали, когда это только Этас заинтересован в секретности?! Разве Роммат отказался бы объявить всему Азероту, чей это мальчик? Да пусть все знают и держат свои голодные взгляды при себе!
Жизнь Роммата была бы гораздо проще, если бы Этас бросил свои игры в кирин-торском гадюшнике и переехал в Квель’Талас. Не придется постоянно вычищать из его головы весь мусор, который обсуждался в Совете Шести и иногда принимался Огоньком на веру из-за недостатка информированности и желания видеть в других… нет, не все лучшее. Этас был наивен, но не настолько: все-таки не первое десятилетие в политике, и неплохо умел не только строить свои, но и замечать чужие интриги. Но вот почему-то свой гуманизм и неистребимую лояльность идеалам чародейского братства он проецировал на других, зачастую - совершенно необоснованно.
Почему его так тянет сотрудничать с Модерой? Она хитрая змея и умеет усыплять бдительность, но ведь Этаса столько раз предупреждали, да и он сам видел ее ненадежность во всей красе! Роммат уже не первый год ломал над этой загадкой голову. Может, она напоминает ему кого-то? Даларанские высокопоставленные чародеи, особенно архимаги, все мало-мальски были знакомы друг с другом, но Роммат знал мать Этаса - архимагиню Арранду, - очень поверхностно, и общался с ней довольно давно. И, вроде бы, Модера на нее совсем не была похожа ни внешне, ни по характеру - а ведь тогда это неосознанное желание доверять ей было бы понятно. Собственно, эльф, являющийся родственником Сильваны должен с детства иметь определенный иммунитет к коварным женщинам…
Скорее бы вернулась Фел. Роммат мало верил, что у нее получится прищучить Модеру, но ему будет спокойнее, если он сможет видеться с Фел хотя бы эпизодически.
Роммат давно привык жить один и не переживал из-за этого, ему и в голову не приходило чувствовать себя заброшенным, если у друзей не хватало времени на общение с ним. Но вот эта ситуация, когда практически все, кто ему важен, жили в других городах и даже мирах, когда об их делах и возможных проблемах он узнавал со значительным опозданием и ничего не мог контролировать - нет, ему она совершенно точно не нравилась.
Каэль’Тас хоть и сопротивлялся всем видам контроля и заботы, по крайней мере был здесь, в Элун’аране, во дворце, практически всегда на виду. За исключением тех случаев, когда навещал на Кареше… маму.
Прежде, в Даларане, у Роммата был довольно широкий круг приятелей и хороших знакомых. Но кто-то погиб во время Второй и Третьей войн, некоторых убили отряды Гаритоса при бегстве Мстителей из темницы, Модера оказалась трусливой сволочью с продажной душонкой, Шарт нашел свою смерть в Запределье, Телестра - в Нордсколе. Крас… тоже погиб.
Паталеон, Каперниан и Зеревор жили на Кареше, Роммат не видел их уже полтора десятка лет. Фелориэль вообще из своего загула по другим мирам тридцать лет вернуться не может. Соединялись Кареш и Азерот пока только одним Шаром Транслокации, на котором были ограничительные чары - Иллидари все еще остерегаются массово открывать свободу передвижений. Опасались мести Кил’Джедена, и Каэль’Тас в последние годы стал Иллидана в этом активно поддерживать: усилил защиту от демонической магии во дворце, не протестовал против запрета на всеобщие контакты между представителями двух миров.
Телепортация сделает общение возможным, но все равно все будет не так просто. На полную мощность дворцовая телепортационная площадка заработает только в следующем году. Надеялись закончить раньше, но нет - чародеям с Кареша не хватало сил дотянуться до нее. У Каэль’Таса с длительной подготовкой получалось, Зеревор говорил, что чувствует отклик и мог бы попробовать перенестись, но в итоге было решено не рисковать. Когда закончат площадку, Фел обещала появляться в Элун’аране регулярно. Обратно телепортацией никто попасть не сможет: на Кареше площадки пока нет и не планируется. Привести туда армию может только Иллидан или счастливый владелец межзвездного корабля. Поэтому Роммат надеялся, что Фел вернется в Квель’Талас надолго. И вообще, народу нужна мать короля. Ей там интересно, это понятно, и с ребенком видится регулярно. Ее совсем не волнует, что Роммат по ней соскучился. И Верре’Тас тоже, хотя он-то с ней уже виделся…
Этас жил, конечно, не в другом мире, и с помощью телепортации добирался до Элун’арана за считанные минуты. Но в рабочее время Роммат видел его редко, а свободного у них обоих было не так много, чтобы общения хватало - тем более, что Этас еще много встречался с приятелями и родственниками. Определенно, Роммат только выиграет, если их с Огоньком однажды раскроют, и тот будет жить в Квель’Таласе. Но нет же, он продолжал заботиться об интересах Этаса больше, чем сам Этас.
Подобные мысли периодически посещали Роммата, особенно вот в такие вечера, как сегодня. Он закончил с делами в Ассоциации пораньше - не потому что планировал это заранее, просто так получилось. Настроение было основательно подпорчено только что состоявшейся беседой: Роммату пришлось уволить одного считавшегося многообещающим сотрудника, который попался на том, что подворовывал у Ассоциации. Ущерб был не особо велик, неприятная история огласки не получила, но Роммат всегда сильно злился, если приходилось разочаровываться в ком-либо, даже если сама по себе проблема яйца выеденного не стоила.
